Наследство Найтингейлов

Коултер Кэтрин

Она смотрела на Норта, и в этом взгляде светилось беспомощное изумление.

— Это было чудесно, Норт, — улыбнулась она. — Я рада, что проснулась как раз вовремя, чтобы ответить на поцелуй.

Она провела кончиком пальцев по губам, и Норт мог только молча смотреть на эти пальцы и эти губы и думать, что сейчас умрет от желания — такого сладостного, какого никогда ни с кем не испытывал.

— У тебя самые зеленые на свете глаза, — неожиданно вырвалось у него. — Я думал, они серо-зеленые, но ошибался. Чисто-зеленые! Красивый цвет, совсем как листья боярышника, который растет около Сент-Эрта.

— Спасибо.

Возможно, вы могли бы взять меня туда на прогулку и показать этот кустарник. И еще раз поцеловать меня. Тогда мои глаза, наверное, снова изменят цвет.

Норта нельзя было назвать глупым. Он отступил еще на шаг.

— Нет. Простите за то, что напал на вас, когда вы спали и не могли сказать ни “да” ни “нет”.

— Да, — Успокойтесь, Кэролайн. Вы все еще не проснулись и не знаете, о чем говорите.

— Зато знаю, что чувствую. Это прекрасно, Норт! Никто еще не целовал меня, кроме вас. Никогда не думала, что язык мужчины может проникнуть в рот женщины. Так полагается? И все мужчины это делают?

Норт зачарованно уставился на нее.

— Да.

— И вы облизнули мои губы, словно они очень вкусны. Как только я поняла, что происходит, это оказалось просто восхитительным.

— Успокойтесь же!

— Но почему? Я не могу рассказать вам обо всем, что чувствую?

Норт покачал головой:

— Да, конечно. Но знаете, когда дело доходит до того, что прилично, а что нет, не мешало бы вам помнить о том, что я все-таки мужчина, а вы остаетесь незамужней беззащитной девушкой. Вы в моем доме, под моей защитой, и я изо всех сил постараюсь больше к вам не прикасаться.

Кэролайн вздохнула, приняв при этом вид куда более раздраженный, чем португалка — любовница Норта, когда тот впадал в измученное оцепенение уже через час-другой после самых извращенных восхитительных любовных игр.

— Вы стойкий мужчина, Норт Найтингейл.

— Да еще какой! Вы даже не подозреваете, — кивнул он, усаживаясь на жесткий стул, сделанный в прошлом столетии и застонавший под его весом.

— Как вы себя чувствуете?

Кэролайн поняла, что Норту удалось отдалиться от нее, и пока была готова смириться с этим. Когда к ней вернутся силы.., он не ускользнет так легко. Она понимала кодекс чести, которым руководствовался Норт: Кэролайн в его доме, под его защитой, он слишком благороден, чтобы причинить ей зло. Придется позволить ему следовать этим принципам, по крайней мере сейчас, когда голова, кажется, вот-вот оторвется от шеи.

— Лучше, чем прошлой ночью. Оуэн уже вернулся из Скриледжи Холл?

— Еще нет, — усмехнулся Норт. — Знаете, мне понравилась ваша идея. Вы сказали, что Оуэн должен вырваться из-под власти отца. Бьюсь об заклад, что, оказавшись на свободе, он с честью выполнит первое же поручение. Пусть его противник побережется.

Кэролайн хихикнула, неожиданно и звонко… Норт резко сдвинул колени. Взяв с ночного столика газету, он уставился в мелкие строчки, не замечая, что вот уже в пятый раз читает одно и то же предложение.

— Что вы собираетесь делать с мистером Ффолксом? Норт медленно опустил “Газетт”.

— Я долго размышлял над этим, взвешивал все “за” и “против”. И решил, что все-таки будет лучше убить опекуна. К его совершеннейшему изумлению, девушка охнула:

— О Боже, именно этого я и боялась! Нет, Норт, так не годится. Если кто его и должен убить, так это я. Он мой враг, не ваш.

Норт принялся вышагивать по комнате.

— Ад и проклятие! Вы женщина и при этом не визжите, не прижимаете руку к груди и не лепечете, что убийство — это ужасно и что вы попадете в ад. Нет, просто заявляете, что сами убьете. Мне трудно слышать подобные речи из уст женщины. Разве что Дачесс, иногда.., но у нее есть Маркус, а он истинный дьявол и настоящий ублюдок, и она любит его до безумия.

— Вы слишком много наговорили. Скажите, почему вам так тяжело слышать эти речи от женщины? Словно она глупее мужчины? Разве женщинам не позволяется иметь собственное мнение и делать логические выводы?

— Конечно, нет. Просто это не принято. Вы не должны быть такой, Кэролайн. А теперь прекратите болтать и слушайте меня. Мужчинам не всегда нравится убивать. По правде говоря, ненавижу мысль о том, чтобы прикончить человека лишь потому, что он чертовски глуп, упрям и окончательно отчаялся. Если бы вы вышли замуж, тогда Ффолкс не смог бы…

Норт осекся, с ужасом посмотрел на Кэролайн и стремительно вылетел из комнаты.

— Превосходная идея! — прошептала девушка в пустоту спальни, по углам которой уже начали собираться предвечерние тени.

Было уже пять часов вечера, когда, предварительно постучав три раза быстро и два медленно и зловеще, появился Триджигл, державший в руках тяжелый том, переплетенный в темно-коричневый сафьян. Он поднес книгу к кровати и очень осторожно положил на покрывало. Она, казалось, весила столько же, сколько Кэролайн и Триджигл, вместе взятые. Кэролайн удивленно посмотрела сначала на том, потом на Триджигла.

— Что это? Исторические доводы в пользу того, почему Молодые Особы Женского Пола не должны оставаться в Маувт Хок больше десяти минут?

— Десять минут слишком много, — заметил Триджигл, уставясь в пространство над ее головой.

— Что это за книга?

— Его милость посчитал, что вас может утомить вынужденное безделье. Он не пожелал проводить с вами время, что вполне понятно, поскольку он из рода Найтингейлов. Поэтому и просил принести книгу, которая могла бы развлечь вас. Я выполняю распоряжение его милости. Это нечто вроде легенды, давно хранившейся в семействе Найтингейлов. Конечно, все это вздор, но, возможно, поможет скоротать время, пока вы достаточно поправитесь для того, чтобы покинуть этот дом.

— Спасибо, Триджигл. Что это?

— Здесь говорится о короле Марке Корнуоллском, как он был похоронен здесь, на земле Найтингейлов вместе с богатейшим кладом, а не, как думают многие, на юге, в Фаун, где он жил, сражался и умер.

— А что вы думаете об этом, Триджигл?

— У многих предков рода Найтингейлов было слишком богатое воображение.

— Включая теперешнего хозяина?

— Милорд слишком молод и слишком долго жил вдали от дома, чтобы я мог судить о его характере. Конечно, годы, проведенные в армии, лишили его многих иллюзий. В свое время мы сможем лучше понять милорда. По крайней мере у него достаточно здравого смысла Найтингейлов держаться подальше от вас, женщины, к несчастью, оказавшейся в его доме.