Наследство от Данаи
Шрифт:
Юлия Егоровна склонила головку:
— Ты все время говоришь загадками. Мне жутко от этого. Что ты скрываешь?
— Ничего не скрываю, я просто еще не все вам рассказала. Но мы ведь не молчим, все время разговариваем, а до основного еще не дошли. Для этого требуется время. Поверьте, я не настроена была говорить с вами о том, что должна теперь сказать. Это для меня, может, еще большая неожиданность, чем для вас. Подождите, пусть во мне созреют правильные слова, только не беспокойтесь, прошу очень.
— Не могу привыкнуть, что его нет, моей крошечки. Да, он был большим счастьем для меня. И видишь, от этого счастья ничего не осталось. Разве что вот, — она осмотрелась, разведя руки.
— Вы ошибаетесь. Я сказала о большом счастье, имея в виду то, что я узнала, кем был ваш сын.
— Почему ты так говоришь? Почему? — тетка Юлия ударила кулачком о раскрытую ладонь второй руки. — Все время успокаиваешь меня. Как мне уверить тебя, что я все выдержу? Что может быть хуже смерти родной кровинки? А я это дважды вынесла, не умер мой разум, не остановилось сердце. Теперь мне все по плечу. Говори, о чем молчишь! Немедленно! — подняла она на собеседницу острые от настороженности глаза.
Низа минуту колебалась, а потом пошла в гостиную, где лежала ее сумочка, достала фотографию портрета Максима с дочками.
— Выдержите хорошую весть? Не упадете без сознания? — спросила, возвратившись.
— Выдержу, — тихи-тихо сказала сбитая с толку старушка, боясь шелохнуться.
— Вы не одиноки, у вас есть две замечательные внучки, — с этими словами Низа подала тетке Юлии фотографию. — Это дочери моей подруги Раисы. После долгих поисков я узнала, что их отец — известный актер Максим Дорогин, но то, что он — ваш сын, для меня полная неожиданность. Мне это открылось только вчера, и сейчас я ошеломлена до последней возможности. Это очень счастливое стечение обстоятельств. Представьте себе: два поколения чрезвычайно неординарных людей, родившихся по слову моего отца! Но все возвращается на круги своя. Видите, как девочки похожи на Максима.
Юлия Егоровна долго рассматривала изображение, подходила к окну, поднимала фотографию к зажженному бра, все не могла поверить, что ее не разыгрывают. И держалась молодцом.
— Кто они? Кто такая твоя Раиса, от которой они родились? — спросила она. — Где живут? Почему я ничего не знала о них? Не прощу, — топнула она ногой, — что не пришли на похороны Максима!
— Не сердитесь на них. Они в это время хоронили свою мать, — тихо сказала Низа. — Раиса умерла внезапно, узнав о смерти Максима. А здесь должны были быть их женихи, но я с ними не знакома, поэтому показать вам их на фотографиях не смогу. Долгий это разговор и не простой, но я все знаю и все расскажу вам в свое время. Давайте сначала позвоним в Дивгород. Вы не против?
— Скажешь такое! Как же я могу быть против при таких делах! — изменила тетка Юлия гнев на радость, к которой тянулась, еще не веря в нее до конца.
Низа набрала номер своих родителей, и, услышав звук соединения, передала трубку тетке Юлии, затем вышла из комнаты. Она убирала на кухне, мыла и перетирала посуду, чистила пол, проветривала помещение, потом перешла в ванную, где убрала следы своего вчерашнего купания. А друзья далекой юности все говорили и говорили. Закончив дела, Низа возвратилась в гостиную. Юлия Егоровна сидела в том кресле, где вчера сидела Низа и, припав к трубке, что-то рассказывала, снова сильно плача.
— Может, лучше, при встрече поговорите, — сказала Низа, и тетка Юлия оторвалась от трубки, прикрыв ее рукой.
— Они меня приглашают в гости, — тихо сказала она Низе, — но я сама не доеду.
— Я вас отвезу, соглашайтесь, — улыбнулась Низа.
Остаток дня тетка Юлия с хорошим настроением посвятила собиранию в поездку. Она нагрузила большие чемоданы, взяв то, что может пригодиться в межсезонье, а также летнюю одежду и туалетные принадлежности.
— Зачем вы берете летнее? — спросила Низа. — Зима надвигается.
Тетка тяжело присела на диван, сказала беспомощно или растерянно, будто нашкодила:
— Меня, дочка, хватит только на поездку в один конец. Вези меня насовсем к моим первым деткам, там мой дом. А в этих стенах, — она осмотрелась, — я никак не привыкну. Все мне чужое, ведь при жизни Максима я в его квартире бывала очень редко.
— А Москва? Как же Максим?
— А в Москве ты меня заменишь, от меня все равно толку мало. А тебе нужнее. Или я вам там буду мешать?
— Нет, вас там ждет отдельная квартира, — ответила Низа. — Вам ее невестка оставила. Не беспокойтесь ни о чем, — сказала, увидев, что Юлия Егоровна хочет задать еще какой-то вопрос. — Я все расскажу дорогой.
— Чудеса не заканчиваются? — округлила глаза Юлия Егоровна. — Что значит жить по слову вещуна!
Поздно вечером, когда хлопоты с приготавливанием к поездке улеглись и все было устроено, Низа уложила возбужденную и взволнованную тетку Юлию спать, а сама позвонила к родителям.
— Как вы там? — спросила встревоженно.
— Ничего, — ответил отец. — Ждем вас с Юлией.
— Папа, а она тебе сказала, кем был ее сын?
— Нет, а что? — затаил дыхание Павел Дмитриевич.
— Максим Дорогин, — выдохнула Низа и затихла, ожидая, что скажет отец.
— Почему-то я так и думал, хотя это была чистая тебе мистика. Я и говорить об этом боялся, так как вы подумали бы, что я брежу, — отозвался он. — Поэтому и послал тебя найти тетку Юлию. Видишь, снова в десятку попал! — отец радостно засмеялся.
— Что тебя натолкнуло на такое предположение?
— Сначала два его имени. Как правило, так бывает, когда у ребенка два отца: официальный и настоящий, который отец по крови. Раиса с Максимом, как мы еще раньше предположили, познакомилась на Смоленщине, выходит, он туда к кому-то приезжал, и приезжал из Москвы. К кому? К родственникам. А у кого из Раисиного там окружения были родственники в Москве? У нашей Юли, там жил ее сын. Больше ей с Дорогиным встретиться негде было. Да еще и так, чтобы поддерживать отношения на протяжении многих лет.
— Папа, прибавь к своим добрым делам еще и то, что по твоему благословению родился и жил на свете в одно с нами время настоящий гений. Хотя, кажется, и Ульяна достигнет многого. Вот такие дела.
— Сделай мне хорошую фотокопию картины Шилова, — попросил Павел Дмитриевич. — Ведь это все — мои дети, если верить твоим словам. Хочу видеть их в своем доме.
— Папочка, ты — великий человек! Я горжусь тобой, — сказала Низа. — Передавай привет маме. Я, может, успею заскочить на выставку Шилова, гляну на последние его работы. Что-то мне подсказывает, что в Петербурге висит копия, а не оригинал. Тогда я тебе точно хорошую копию привезу.