Наследство старого вора
Шрифт:
Девушка встала и подошла к борту. Сунув руку в карман за платком, она наткнулась на медальон и вытащила его. Она чувствовала себя обманутой, на глаза наворачивались слезы. Ишь, ему надо разобраться в себе! Точнее сказать, надо отобрать у нее медальон, а потом поминай как звали! Нет, не видать тебе сокровищ, Артур, как своих ушей! Нахмурившись, Лина недовольно посмотрела на серебряный овал и сказала:
– Ты все еще здесь, проклятая железка? Не хочу тебя видеть. Убирайся вон. Черт с ними, этими сокровищами.
Размахнувшись, она изо всех сил швырнула медальон в сторону далекого горизонта. Сверкнув в лучах заходящего солнца, медальон описал дугу и, подняв маленький фонтанчик брызг, скрылся в воде.
Тяжело вздохнув, девушка достала платок и утерла слезы, помимо воли катившиеся градом. В это время низкое солнце начало медленно смещаться в сторону.
Из- за надстройки вышел Артур.
– Курс зюйд-ост, - четко доложил он, - скорость шесть узлов. Волнение, - Артур посмотрел за борт, - умеренное такое волнение.
Лина подбежала к нему и, обняв, посмотрела в глаза:
– Вас так долго не было, что я успела соскучиться.
– Да?
– Артур озадаченно посмотрел на нее.
– Хотя вполне возможно. Теория относительности говорит по этому поводу… Ай!
Лина наступила ему на ногу, и Артур жалобно простонал:
– Что у вас за манера - ноги отдавливать? Этак через некоторое время они у меня станут плоские, как у пингвина.
– Не станут, - пообещала Лина, - вы приучитесь вовремя отдергивать их.
– Разве что… - Артур наклонил голову и жарко подышал Лине в макушку.
Она замерла. Он отодвинулся от нее и добавил:
– Кстати, пока не забыл. Дайте-ка мне телефончик этой вашей вымогательницы…
Глава тринадцатая
ДОЛГ, ДРУЖБА ИЛИ ЛЮБОВЬ?
– Ладно, иди, - сказал Желвак и расслабленно махнул рукой.
Мышка скрылась за дверью, и Желвак, проводив ее довольным взглядом, повернулся к усевшемуся на скользкий стул Стасу.
– Ну что там у тебя?
– спросил он.
– Отрываешь начальника от дела… То есть - от заслуженного отдыха… Смотри, если побеспокоил меня по мелочи, жопу разорву.
– Да по какой там мелочи!
– Стас аж подскочил.
– Червонца замочили!
– То есть как замочили?
– нахмурился Желвак.
– Он же в больнице.
– Ну да, в больнице! Там и замочили.
– Так, - выдохнул Желвак.
– Давай с самого начала.
– В общем…
Стас оглянулся на дверь и, понизив голос, начал свой рассказ.
– В общем, мы поехали к Червонцу в больницу. Апельсины там, сигареты, все, что положено. Поднимаемся в палату - лежит. Весь в бинтах, трубочки разные, капельница… Но разговаривает и вообще - живой, хоть и покопанный весь. Ходить, правда, не может, и голова пробита, а так - живой. Ну мы с ним поговорили, и он рассказал, кто его окучил.
– Ну и кто же?
– поинтересовался Желвак.
– Гвоздь. Он под Грыжей работает, а там такая история вышла… Червонец продал ему медальон…
– Ах вот как!
– Желвак зловеще поморщился.
– Значит, грыжевская братва… Ну-ну, давай дальше, интересная история получается.
– Вот я и говорю… Когда вы сказали, чтобы Червонец медальон нашел и вернул, то он поехал искать этого братка. И нашел его. Гвоздя, стало быть. Давай, говорит, обратный ход организуем, я, говорит, тебе бабло привез. А тот, гордый, бля, отвечает: поезд ушел, и все в таком духе. Ну, Червонец возмутился, и они его вчетвером уделали. И сбросили в Волковку.
– В речку, что ли?
– Ага. Только он в воду не упал, на берегу зацепился. Ну а потом его тетка одна увидела, она с собакой гуляла… Вызвала «скорую», а дальше - понятно.
– Понятно… - повторил Желвак зловеще.
– Значит, говоришь, грыжевская братва беспредел творит?
– Натуральный беспредел, - подтвердил Стас, - Червонец врать не будет. Он пацан конкретный.
– Ладно, - Желвак побарабанил по столу пальцами, - придется Грыже предъяву выставить. Разберемся. Ну давай дальше.
– Дальше… Значит, так. Червонец нам все это рассказал, ну, мы ему анекдоты всякие, для поднятия духа… и ушли. А когда уже уехали, я вспомнил, что оставил в палате трубку. Пришлось возвращаться. Вернулись мы где-то через полчаса, там на Ленинском авария случилась, пробка… А Червонец уже мертвый. И видно было, что его к кровати бинтами привязали. Ну, бинты уже порванные были…
– Интересно… - тихо произнес Желвак.
– Привязанный, значит…
– Ага, привязанный. Но интересно не это. Самое интересное - когда мы обратно в больничку приехали, я из машины вышел и столкнулся с той самой рыжей, которая у нас на хате была.
– С Линой этой, что ли?
– С ней самой. Только я ее сначала не узнал, она спиной была. А потом, уже после того, как к Червонцу поднялись, - понял. Лина эта рыжая - вот кто его убил.
– Ни хрена себе!
– Желвак растерянно почесал подбородок.
– Это она, значит, резвая такая? Ну, бля, Артурчик, ответишь ты за свою бабу.
Он посмотрел на Стаса и грозно спросил:
– Уверен, что это она?
– Век воли не видать!
– Стас чиркнул себя ногтем большого пальца по горлу.
– Толян, он в машине сидел, видел, как она потом оглянулась на меня. Он ее сразу признал.
– Хорошо… - глаза авторитета сузились.
– Хорошо…
Взглянув на Стаса, он сказал:
– Новости ты мне принес с одной стороны невеселые - братка нашего убили. И кто убил - баба! Но это ничего. Мы его по-христиански проводим, все будет путем. Такая уж у нас жизнь… А с другой стороны - важные новости. Нужные…