Наследство старого вора
Шрифт:
– А почему на кораблях все такое белое?
– поинтересовалась Лина, усаживаясь на один из стульев, любезно подвинутый Артуром.
– Потому что на воде нет пыли и происходящей из нее грязи, - ответил Артур и уселся напротив Лины, - вы думаете, почему в книгах описывается, как строгий капитан проводит по палубе платком, проверяя, чистая ли она? Вовсе не от самодурственной придирчивости. Просто на корабле и в самом деле можно достичь такой же чистоты, как… Как, скажем, у вас на столе.
– У меня на столе - бардак, - грустно призналась
– Виктор… - Артур посмотрел в сторону рубки.
– Он может.
Яхта в это время вздрогнула и стала медленно двигаться задним ходом, удаляясь от пирса. Лина услышала, как откуда-то снизу доносился едва слышный шум мотора, и спросила:
– А как же паруса?
– При маневрах в гавани обычно используется двигатель. А насчет парусов не беспокойтесь - будут вам и паруса. Вот только выйдем на открытую воду…
– А где матросы?
– Лина с любопытством вертела головой, разглядывая новый для нее мир парусов и ветра.
– Здесь нет матросов, - ответил Артур, - эта яхта, она, знаете ли, весьма современная и с ней может управляться один человек. Можно даже обойти вокруг света. Одному.
– Хочу вокруг света, - мечтательно произнесла Лина.
Артур засмеялся и ответил:
– Милая Лина, должен вас разочаровать. Виктор только что вернулся из Австралии, и вряд ли сегодня снова отправится в далекое плавание.
– Ну, я имела в виду не сегодня… А что там насчет морской еды?
Лина вдруг почувствовала зверский аппетит.
– Ах, простите, - Артур встал, - я думал, что у вас сегодня разгрузочный день.
– Я передумала, - Лина побарабанила ногтями по столу, - у меня сегодня нагрузочный день. Я готова съесть кита.
– Кита не обещаю, но угощение будет в морском стиле, - сказал Артур, - а поскольку матросов тут не имеется, то я буду и коком, и официантом.
– Не официантом, а стюардом, - поправила его Лина, - на кораблях - стюарды.
– Ваша эрудиция приводит меня в замешательство, - улыбнулся Артур, - ну, я пошел на… э-э-э… на камбуз.
– Правильно, - кивнула Лина, - камбуз, полубак и фальшборт. А также - свистать всех наверх.
Она подумала и добавила:
– Гальюн… Красивое слово. Александр Степанович Грин сказал, что оно похоже на звук колокольчика.
– Гальюн там, - Артур понятливо кивнул, - ну а я пошел на камбуз.
Глава двенадцатая
ИДИЛЛИЯ НА ЯХТЕ
Когда закончилась первая бутылка шампанского, яхта уже миновала Кронштадт, и Лина, оглядев горизонт, сказала:
– Берегов не видно… Это значит, мы уже в открытом море?
– Примерно так, - ответил Артур и, выбросив пустую бутылку за борт, достал из стоявшего на отдельном столике сундучка коньяк.
Внимательно посмотрев на этикетку, он сказал:
– Пять звездочек. А разлит он был, если я не ошибаюсь, в семьдесят пятом году. Так что звездочек на нем должно быть…
– Двадцать девять, - весело сказала Лина.
– Правильно.
Артур поставил бутылку на стол и спросил:
– Ну и как, нравится вам морская прогулка под парусом?
Лина посмотрела наверх и ответила:
– Еще как нравится! Я ведь раньше никогда не каталась на яхте. Главное - тишина. Никаких тебе моторов, ничто не шумит…
– Да, - Артур согласно кивнул, - тишина. И только ветер в парусах да шум воды под форштевнем.
– А где Виктор?
– спросила Лина.
– Виктор? Наверное, смотрит телевизор. Или даже спит.
– Спи-ит?
– изумилась Лина.
– А кто же стоит у штурвала?
– Никто, - улыбнулся Артур, - этого не требуется. Я же говорил вам, что это современная яхта. А это значит, что электроники на ней не меньше, чем на самолете. Задал курс и ложись спать. А уж компьютер проследит за всем. И за направлением, и за глубинами, и за другими судами. Сам все увидит и сам всех объедет.
– Здорово!
– Лина улыбнулась.
– А что же вы, Артур, коньяк достали, а налить забыли?
– Простите, - Артур спохватился и стал открывать бутылку, - задумался.
А он и в самом деле задумался. И было о чем.
На Лине красовался тот самый медальон, за которым охотились и чиновники, и спецслужбы, и он сам в компании с Графом.
Перед Артуром стояла сложная задача. Немногочисленные патриоты, знавшие о медальоне, стремились заполучить его и найти сокровище, чтобы, с одной стороны, вернуть исторические ценности, а с другой - пустить богатство на нужды страны.
Им противостояли превосходившие патриотов и числом, и умением люди, которых в древние советские времена называли хапугами. На страну и на исторические ценности, а также на сирот и прочих бедняков им было наплевать, и в сокровище они видели только деньги, причем исключительно зеленоватого оттенка.
Сам Артур тоже имел виды на скрывавшееся за медальоном богатство, но его мнение было особым. Он отлично знал, что у честных, но не слишком умных патриотов ничего не получится. Их соперники были весьма опытны в деле присвоения любых попадавших в их поле зрения ценностей.
Возможно, историки и будут счастливы получить несколько царских побрякушек, но этим дело и кончится. Все остальное растворится в воздухе. А точнее, в бездонных карманах чиновников, которым сколько ни дай - все мало.
Артур намеревался забрать весь клад себе, а уж потом, вместе с Графом, найти ему достойное применение. Старые приятели сходились во мнении, что сами по себе деньги не имеют никакой цены. Они знали, что хрустальные унитазы и яшмовые потолки не приносят радости.
И Артур, и Граф были достаточно богаты, чтобы не думать о деньгах, а с другой стороны, достаточно умны, чтобы понимать - деньги должны работать и приносить радость результатами этой работы.