Наследство

Луганцева Татьяна Игоревна

– И в чем чудо? – не поняла Цветкова.

– А ты что, не слышала, что в межнациональных браках часто рождаются безумно красивые дети, и еще очень талантливые! Вот это как раз тот случай! Только воспитывался мальчик уже без отца, вместе эта пара продержалась очень недолго. Да оно и понятно – разность культур! У него еще и индийская жена оказалась, к несказанному удивлению балерины. В общем, в Голливуд он полетел один, а она осталась на чужбине с годовалым сыном на руках – это очень распространенная история для многих русских женщин. Но нашлись добрые люди, помогли матери Петра перебраться в Европу, в более привычные для нее условия, потому что этот индийский миллионер бросил их совсем без средств к существованию. А в итоге облил свою русскую любовь грязью и не признал сына, заявил, что что ему полукровка не нужен, что у него есть и сын, и дочь от его первой жены. Поначалу маме Петра, а звали ее Анастасия, пришлось совсем тяжело, они перебивались с хлеба на воду. Ребенок, росший в таких условиях, часто болел, пока иммунитет совсем не дал трещину и Петр очень тяжело заболел. Его положили в больницу для бедных, но

там Анастасии честно сказали, что без дорогостоящего лечения ее сын не проживет и пары месяцев. Анастасия в то время уже устроилась санитаркой в эту больницу. Но сутки пребывания в больнице стоили Анастасии ее месячного заработка. Тогда она впервые попыталась выйти на отца Пети и в отчаянии попросить помощи – спасти их ребенка. Но ей сухо ответили, что их проблемы господина не волнуют, и даже если кто-то умрет, ему все равно, потому что для него они давно умерли. Анастасия не понимала такой жестокости к ни в чем не повинному ребенку, но сделать ничего не могла. Тогда она решилась на последний, отчаянный шаг. Она накрасилась, нарядилась и направилась прямиком к директору больницы. Невзирая на все препоны, ворвалась к нему в кабинет и открыто предложила себя, расстегнув платье: «На любых ваших условиях! Я буду вашей любовницей, я буду у вас мыть, убирать, готовить, только спасите мне сына!» Балерины тяжело рожают, и роды Анастасии не стали исключением. Она больше не могла иметь детей. А Анастасия была очень красивой. Белая, фарфоровая кожа, белокурые длинные волосы, завивающиеся на концах, светлые глаза и, естественно, стройная фигура. Она продавала себя фактически в рабство. И пусть жизнь уже немного потрепала ее красоту, руки огрубели, появились легкие тени усталости под глазами, но она все равно была еще молода и отчаянно красива. Директор клиники побагровел и приказал охране вывести ее. А те еще и переусердствовали и сдали Анастасию в полицию за аморальное поведение. Она не поняла, почему он так жестоко ей отказал, потому не заметила неказистого мужчину невысокого роста, сидевшего в углу кабинета и ставшего невольным свидетелем этой неприглядной сцены. «Извините, месье Филипп, – обратился к нему директор, когда Анастасию, бледную, обмякшую, в слезах вывели из кабинета, – ходят всякие сумасшедшие… Да еще и иностранцы! Русская!» – с долей пренебрежения сказал директор, вытирая пот с разгоряченного лба. «А у меня дед русский, – вдруг ответил месье Филипп. – Он бежал во Францию в Гражданскую войну, а в нашей семье всегда помнят свои корни и бережно относятся ко всему, что связано с Россией». – «Ой, извините! Я не то имел в виду! Просто люди разные! Вы – человек такого уровня, а среди этих приезжих столько разложившихся личностей! Вот и эта особа легкого поведения – тому живой пример!» – разгорячился директор. «Интересно вы о людях судите, совсем не зная их, – прищурился Филипп, – и ни капли сожаления. Вы разглядели в этой девушке проститутку? А я увидел горе отчаявшейся матери». – «Хорошо, пусть будет так, – вздохнул директор, – но мы не можем помогать всем отчаявшимся матерям! Ваши же деньги и пострадают!» – «А вы, оказывается, бережете мои деньги? Боюсь, что у нас очень разный подход к деньгам и отношение к людям! А это означает, что нам не по пути. Я увольняю вас с должности директора клиники, и это вопрос решенный». Дело в том, что Филипп был не последний человек во Франции – крупный бизнесмен, аристократ, политик, который очень активно занимался благотворительностью и меценатством. Он столько денег зарабатывал! Но и раздавал их легко. Строительство социальных объектов тоже входило в зону его интересов. В этой больнице, полностью построенной и оборудованной по последнему слову техники на его деньги, Филипп был единственным акционером и вполне мог устанавливать свои порядки, в законных пределах, конечно. Это включало и кадровые перестановки.

Анастасия же, находившаяся в полицейском участке, просто не хотела больше жить. У нее словно отняли последний шанс, последнюю возможность. Все мысли были только о сыне. А он умирал…

Люся вздохнула и замолчала. Глаза ее смотрели куда-то вдаль, мысли тоже были далеко.

– Эй! – дотронулась до нее Яна. – Ты на месте?

– Что? А… да! А вот и театр! Пришли!

– Нет, постой-ка! С места не тронемся, пока не услышим конец истории, – возмутилась Лариса Ивановна.

– Да! Я чуть не прослезился! – поддержал ее Степан Сергеевич. – Хочешь горло водочкой промочить? – Он достал из кармана початую бутылку.

– Не хочу! – замотала головой Люся. – Пойдемте в реквизиторскую.

– А рассказ? – спросили все хором.

– Какой рассказ? – удивленно переспросила Люся, хлопая ресницами, и, зная Люсю, все поняли, что она уже ничего не помнит.

На лице Ларисы Ивановны читалось сильное разочарование, а вот Яна не сдавалась:

– У меня завтра пробы на главную роль.

– Снегурочки, я знаю! – кивнула Люся.

– Так вот роль принца исполняет Петр Ньиман.

– Знаю! – радовала всех Люся. – Безумно красивый, талантливый и настоящая звезда.

– А вот история его родителей нам не совсем ясна. Кстати, откуда ты ее так подробно знаешь?

– Я? – переспросила Люся и хлопнула себя по лбу. – Ну конечно! Я же передачу смотрела про Петра! Она была приурочена как раз к его приезду в Россию. Я еще и в Интернете порылась, много интересной информации нашла. Очень интересная судьба! Петр в России не снимался, немного в Голливуде, но в основном в Европе. Но в Голливуд сниматься его все время зовут, он сам не хочет. Его выбор – европейское кино. А мама его была русской балериной, и случилась у нее любовь с известным индийским актером…

– Стоп! – остановила гримершу Яна. – С того момента, как Анастасия оказалась в полицейском участке…

Люся на мгновение «зависла» и продолжила:

– Сидела она там вся в слезах и хотела умереть. И тут вошел в камеру полицейский и сообщил, что за нее внесен залог и Анастасия свободна. Ничего не понимая, растерявшаяся молодая женщина вышла из полицейского участка. Там ее ждал невысокий господин в дорогой одежде. Он взял ее холодную, дрожащую руку в свою теплую и надежную ладонь и поцеловал. «Я помогу вам без всяких условий. Это моя больница, и ваш сын сегодня же будет там лечиться». Ноги Анастасии подогнулись, она хотела упасть перед ним на колени, но он не дал. Филипп больше никогда не дал этой женщине унизиться или что-то просить. Год они боролись за жизнь Петра, Филипп всегда был рядом, потом он стал ее самым надежным другом и очень долго ждал, пока в сердце Анастасии проснутся к нему еще и другие чувства – страсть и любовь. Ей было тридцать лет, ему пятьдесят, когда она поняла, что готова еще к отношениям с другими мужчинами. Боль и обида от отношений с индийским другом поутихли, и она вспомнила, что тоже живой человек, женщина. Она попыталась построить любовь с некоторыми молодыми мужчинами. Филипп тактично исчез из ее жизни. Он-то давно любил ее, еще с той минуты, когда впервые увидел. Удивительно, но Филипп никогда не был женат, он словно ждал свою «жену-декабристку» всю жизнь и очень обрадовался, что его серьезный выбор пал именно на русскую женщину. Взыграли, видимо, гены деда. Он и сам не ожидал от себя такого сильного чувства, которое разбудила в нем Анастасия в таком уже солидном возрасте. По жизни у Филиппа, конечно, были женщины, отношения с которыми сходили на нет, когда они понимали, что он не собирается на них жениться. Они всегда оставались добрыми друзьями, Филипп всегда им всем помогал. А тут он почувствовал такую боль, поняв, что Анастасия его не любит, и предпочел сделать так, чтобы больше не быть рядом, чтобы не видеть ее. Анастасии же понадобилось несколько месяцев, чтобы понять то, что она ему и сказала, ворвавшись как-то вечером в его апартаменты. «Ты преступник! Как ты мог быть все время рядом, а потом исчезнуть вместе с моим сердцем? Я пытаюсь себя найти, и ничего не получается! Я смеюсь и ловлю себя на мысли, что думаю о тебе, я грущу и снова думаю о тебе! Я жить без тебя не могу! Ты нужен мне и Пете! Не бросай нас! Я тебя люблю!» Так Филипп услышал главные слова от главной женщины в его жизни. И больше они уже не расставались. Своих детей Бог им не дал по причине бесплодия Анастасии из-за неудачных родов. Филипп усыновил Петра и все вложил в этого мальчика. Они объездили весь мир. Петя изучал языки, музицировал, рисовал и развивался. Он оказался очень творчески одаренным человеком. Однажды заметили его актерские способности, абсолютно правильную речь и ум и пригласили в актерский кружок. Так судьба Петра была решена. Филипп ушел из жизни пять лет назад, абсолютно счастливым, на руках Анастасии и сына. Он успел порадоваться славе и успеху Петра. Это была красивая история помощи, любви… Анастасия организовала благотворительный фонд, назвала его именем мужа «Филипп» и помогает всем и вся. А ум и деловая хватка мужа, который очень грамотно вложил свой капитал, помогают ей в этом, то есть приносят прибыль до сих пор. Эта прибыль и идет на благотворительность, Анастасия продолжает дело мужчины всей ее жизни.

Яну так и подмывало спросить, что стало с тем индийским подлецом, который так кинул своего сына, но она боялась нарушить ход мысли Люси, а то как бы потом не пришлось снова вспоминать, откуда она знает биографию Петра Ньимана, и начинать все сначала. Но Люся, словно почувствовав ее позыв, сказала:

– Вот как в жизни бывает! Бог-то все видит и рано или поздно раздает по заслугам! Этот паразит индийский хотел славы в Голливуде, но не добился ее, а вот его непризнанный сын сделал это. Отец его в Америке пристрастился к алкоголю и азартным играм, быстренько спустил свое состояние, то есть несколько лет пошиковал и в итоге остался у «разбитого корыта». Ему пришлось вернуться в Индию, но и там его больше никто не ждал. Ему уже никак было не вернуть былую славу. Эти высокооплачиваемые роли героев-любовников, фактически национальных героев, уже исполняли другие, молодые звезды индийского кино. А отец Петра, вроде как его звали Ригх, уже сильно потолстел, обрюзг, спился, в общем… На экране выглядел ужасно и ему стали предлагать второстепенные роли или роли злодеев, но тоже не главные. И то благодаря былой славе. В общем, кончил он плохо, в полной нищете. Индийские дети от него открестились, потому что той семье он мало чем помогал, и к тому же на их глазах все время еще и их мать обижал. Они выросли не богатыми людьми, не получили должного образования. И тогда он вспомнил о своем уже богатом и знаменитом сыне и подал на Петра в суд о признании своего отцовства и назначения ему алиментов от сына. Представляете, все-таки какой плохой человек? Тогда Петр добровольно назначил ему солидное содержание, но видеться с ним даже один раз отказался. Ригх подал снова в суд, чтобы заставить Петра видеться с ним и общаться. Видимо, стал сентиментальным в старости. Но суд, естественно, ему отказал. Он получал от сына деньги, больше ничего без его согласия он получить не мог. Ни один суд не может человека заставить с тобой общаться, любить и прочее, если человек этого не хочет. И на его многочисленные просьбы и всю грязь, что папаша стал лить на сына и Анастасию в недобросовестной прессе, Петр остался безучастен и не дал ни одного интервью. Они ведут себя с матерью очень достойно в отличие от этого алкоголика. А уж папаша-то старается, что Анастасия была русской проституткой, которую приставил к нему КГБ, чтобы она отобрала от него все его миллионы русским на ядерные бомбы и угрозу во всем мире, что она так и сделала и теперь они с сыном издеваются над ним, пребывающем в нищете и болезнях. Этими грязными мемуарами он и живет в своей злобе и ненависти. А про индийских детей он и не вспоминает, потому что с них ничего не возьмешь.

Конец ознакомительного фрагмента.