Настанет день
Шрифт:
И тут Кэмми, устыдившись своего поведения, почувствовала, что кровь бросилась ей в лицо.
«Господи, Кэмми, что ты вытворяешь?» — упрекнула она себя и снова отвернулась. Потом громко спросила:
— Как ты себя чувствуешь, Тай? Я услышала, как ты застонал, и поспешила тебе на помощь. — За спиной снова послышался непонятный шорох. — На этот раз Кэмми оборачиваться не стала. Закусив нижнюю губу, она уставилась в окно, на блестевшую в отдалении водную гладь. Озерко было небольшое, скорее походило на пруд, но Кэмми легко могла представить негодование и возмущение папарацци, которых рассвирепевший Тайлер искупал в нем.
«Молодчина, Тай!» — невольно подумала Кэмми.
В этот миг сзади послышались невнятные ругательства, а потом — неуверенные шаги.
— Што ты ждешь делаешь? — спросил Тай.
Кэмми украдкой покосилась на него. Тай стоял, пошатываясь, возле кровати и приглаживая одной рукой взъерошенную, влажную шевелюру. Если он и осознавал свою наготу, то прикрыться даже не пытался.
«Что ж, если он такой храбрый, то и я не стану от него отставать», — подумала Кэмми и, повернувшись к нему лицом, посмотрела прямо в глаза.
— Я пришла, чтобы тебя увидеть, — ответила она. — Но не ожидала увидеть тебя во всей красе.
Эти её слова, похоже, возымели на него действие.
Тай опустил голову, осмотрел себя, затем издал невнятный звук, который мог означать буквально все что угодно, и, пьяно пошатываясь, двинулся в ванную. Кэмми даже не успела сообразить, как ей вести себя дальше, когда Тай вернулся. Он успел облачиться в черный махровый халат, запахнуться и перепоясаться поясом.
Глядя на его мокрые волосы, которые то и дело лезли в глаза, Кэмми догадалась, что незадолго до её прихода Тай принял душ, после чего, даже не удосужившись толком вытереться, рухнул на кровать. Сейчас, когда Тай прикрыл столь смущающую её наготу, Кэмми наконец смогла взять себя в руки. Она даже представить не могла, сколько Тай выпил. И уж тем более не догадывалась — что его заставило так напиться. Как бы то ни было, Тай с трудом держался на ногах, и Кэмми стоило больших трудов подавить в себе желание помочь ему снова лечь в постель.
Тайлер откинул со лба влажные волосы, и отчего-то этот простой жест настолько подействовал на Кэмми, что она ощутила волнующее тепло внизу живота. Господи, и что с ней только творилось? Никогда прежде мужчины не привлекали её так, в физическом смысле. А ведь перед ней был Тайлер Стовалл, её сводный брат!
И тут же в голове мелькнуло: «Глупости! Он такой же брат тебе, как Самуэль Стовалл — отец!»
Внимательно уставившись на неё своими удивительными серыми глазами, Тайлер произнес, старательно выговаривая слова непослушным языком:
— Я тебя, кажется, не приглашал.
— Да, я знаю, — кивнула Кэмми. — Я сама вошла. Я хотела… Мне надо было непременно увидеть тебя.
— Вот как? — Тай попытался облокотиться на стену, которая была в нескольких шагов от него.
Кэмми машинально шагнула вперед, но, перехватив его гневный взгляд, замерла как вкопанная. Тай, пошатнувшись, чуть не упал, но все-таки сумел удержать равновесие и, приблизившись к стене, прислонился к ней спиной.
— Ворота не были заперты, — пояснила Кэмми.
— Вот как? — снова переспросил он, отчаянно пытаясь понять смысл происходящего.
— Да. Я толкнула их, и створки распахнулись.
— Черты бы побрал отцовского шофера! Ничего сам сделать не может.
— Но я заперла их за собой, — поспешно сказала Кэмми. — И проверила.
— Но почему ты сюда приехала? — Тай казался скорее озадаченным, нежели разгневанным.
— Если честно, то я хотела поговорить о твоем отце, — ответила Кэмми, скрещивая руки на груди. Почему-то ей было по-прежнему неловко смотреть на Тая, хотя он и был уже одет. Как ни старалась Кэмми, мысли о его обнаженном теле, столь прекрасном в своей мужественной наготе, упорно не шли из её головы.
— О чем именно? — требовательно спросил Тай, устало протирая глаза.
— Вообще-то это имеет дальше больше отношения к моей матери, чем к нему, — призналась Кэмми. — Ей очень плохо. Она совсем затосковала. И, хотя я по-прежнему считаю, что она поступила правильно, подав на развод, мне её безумно жаль. Даже не знаю, можно ли как-нибудь исправить положение?
— Исправить? — эхом откликнулся Тай. И горько усмехнулся. — Ты это серьезно говоришь?
Кэмми почувствовала, что краснеет. Ей было вовсе не до шуток.
— Твоему папе хорошо, — сказала она. — Он тут же женился на другой. — Перехватив странный взгляд Тая, она поспешно добавила: — Ты не подумай, мне до этого никакого дела нет, но я просто не знаю, как помочь маме. Хоть как-то облегчить её страдания. Я понимаю, что это невозможно, но вдруг Самуэль все-таки согласится помочь ей? Ведь когда-то он любил её, и я не могу поверить, чтобы он не желал ей добра.
— Ему на все наплевать, — вдруг выпалил Тай. Лицо его исказила болезненная гримаса. — На все и на всех! Кроме себя самого, конечно.
— Что ты хочешь этим сказать?
— То, что ты слышала! — гневно вскричал Тай. — Это же Самуэль Стовалл! Самовлюбленный подлец, которому самое место в геенне огненной!
Потрясенная этой неожиданной вспышкой, Кэмми не знала, что и ответить. Никогда ещё она не видела Тая настолько разгневанным.
— Но что случилось? — промолвила она наконец. — Что он натворил?
— Он губит все вокруг себя, — сказал Тай. И только тут Кэмми поняла, насколько он несчастен. Страдальчески поморщившись, Тай добавил. — Он уничтожает все, к чему прикасается.
— Тай, ты меня пугаешь, — пролепетала Кэмми. — О чем ты говоришь?
— Ни о чем, — отрезал он и, пошатнувшись, сел на край кровати. Затем попытался встать, но снова потерял равновесие и, бессильно застонав, упал на покрывало.
Кэмми не знала, что и делать. Кинуться ли к нему, попытаться хоть как-то помочь протрезветь, или уйти, оставить его в покое…
— Только не пытайся говорить, что я ошибаюсь, — пробормотал Тай. — Я знаю, что говорю. Господи, до чего жаль, что нельзя повернуть время вспять!