Настенька
Шрифт:
– Здравствуйте, - поздоровалась и я, внимательно разглядывая космача, понимая, что этот бородач и есть староста села Грязное.
– И тебе не хворать, Матрёна, - поздоровался в ответ староста, а затем его взгляд прищурился на меня, - И ты Настя, здравствуй. С чем пожаловали?
– За своим пришли, - ответила женщина и выжидательно уставилась на мужчину.
Космач хмыкнул и аккуратно отложил перо в сторону.
– За козой, стало быть? – важно провел он рукой по отросшим усам и бороде, - Хорошо, но только сначала разочтёмся.
Я
– Сиротинку ободрать хочешь? – зашипела она на старосту.
– Так за козой тоже как-никак уход нужен. Я её кормил, доил, загон выделил. С сеном опять-таки в расход вошёл. Чай не бесплатно всё это.
До меня наконец-таки начал доходить смысл слов мужичка, что типа за то, что он на время пригрел моё животное, с меня плата полагается. Я громко хмыкнула и, пару раз кашлянув, прочистив тем самым горло, обратила на себя внимание всех присутствующих.
– Позвольте поинтересоваться, уважаемый, - наконец заговорила я, и сама чуть ли не скривилась от своего тонкого девичьего голосочка. Тьфу, всё никак не привыкну, что я, блин, подросток.
Все присутствующие с удивлением уставились на меня.
– Так вот, позвольте поинтересоваться. Значит за то, что вы приютили мою несчастную скотинку, вы плату требуете? Я правильно поняла?
– А то как же? – утвердительно кивнул староста и нахально ухмыльнулся, - Только боюсь, Настька, тебе расплатиться нечем будет. Да и сама подумай, на кой тебе коза? Чем кормить её станешь? Сена-то поди нет у тебя, да и зерна тоже.
– Понимаю, - утвердительно качнула я головой, а потом как бы задумавшись, продолжила, - Тогда и вы мне должны, уважаемый староста, вот только пока не соображу, сколько с вас взять.
– Чего? – раздалось удивленное мычание кого-то из парней.
Я же, деловито поправив платок на своей голове, ответила:
– Так вы же молоко с неё доили, его пили, так оно тоже денег стоит.
– Ах ты ж тварь, - послышалось тихое ругательство от одного из парней.
Я, не обращая внимания на окружающих, продолжала нагло и с вызовом буравить глазами растерявшегося старосту.
– Так что, уважаемый? Как расплачиваться будете? – ухмыльнулась я, а затем добавила, - Хотя я могу и забыть долг в счёт доброго к вам отношения. Верните животинку обратно, и будем в расчёте.
Староста от моей наглости видимо совсем растерялся, но быстро взял себя в руки и крикнул одному из парней:
– А ну-ка, Никитка, отдай ей козу, и пусть уходит во свояси, чтоб духу её в моём доме не было.
Молодой парнишка с пушком на лице опасливо поглядывая на меня, быстро шмыгнул в сени, а затем во двор. И не успели мы выйти на улицу, как он торопливо всунул мне в ладонь веревку, к которой было привязано рогатое, жалобно блеющее, животное.
Блин, и в правду коза. И что я с ней буду делать? Как ухаживать?
Я с испугом посмотрела на грязное тощее существо, и умоляюще перевела свой взгляд на Матрёну. Женщина что-то тихо хмыкнула и забрала у меня веревку.
До самого дома, нам пришлось в прямом смысле тащить упрямо упирающееся животное, которое никак не хотело возвращаться в свой родной сарай или загон, как он там правильно называется, не знаю.
– Это не коза. Это упрямая ослица какая-то, - тихо выругалась я, опасливо посматривая на длинные рога скотинки.
На мой комментарий женщина никак не отреагировала, а снова схватив меня за руку, вновь вывела на улицу к соседской избе.
Дальше мы вдвоём с Матрёной обошли с пяток соседских домов, требуя вернуть всех моих кур обратно. Соседи, отдать должное, курей вернули без споров и ругани, лишь испуганно посматривая на меня.
– Боятся, - ехидно заметила Матрёна, когда перед нами торопливо захлопнулась дверь, и последняя курица оказалась в корзине.
– Они реально думают, что я ведьма? – со смехом спросила я женщину.
На это она ничего не ответила, а только что-то тихо произнесла, по типу молитвы что ли.
– Марён, помоги пожалуйста, покажи как доить козу, и чем её кормить, - жалобно обратилась я к женщине, понимая, что без её помощи животное просто погибнет.
Добрых два часа моя новая подруга, а теперь я уже думала о ней только так и никак не иначе, показывала мне что и как надо делать: как доить, как кормить, как ухаживать, в том числе и за курами.
– Тяжёлая наука, - пожаловалась я, когда в очередной раз коза недовольно заблеяла от моих неумелых движений и холодных рук.
Матрёна только неодобрительно качала головой и хмурилась, а уходя, заверила меня, что завтра обязательно придёт проведать, всё ли у меня в порядке. Я же про себя подумала, что обязательно надо при возможности отблагодарить женщину каким-нибудь подарком. Ведь если бы не она, то как бы я справилась? Даже думать об этом страшно.
Вечерело. В соседних избах загорались лучины, звонко лаяла соседская собака, где-то на улице послышался чей-то заливистый смех. Уткнувшись носом в мутные стекла своего окна, я увидела шумную компанию из нескольких девушек и парней, которые смеясь проходили по улице.
– Скучно и тоскливо! – шумно выдохнула я в темноту своего дома и зажгла одинокую лучину у печи.
И как только неяркий свет огонька прогнал густой сумрак тёмной избы, я вдруг увидела какое-то тёмное очертание в самом дальнем углу у двери.
Несколько раз моргнув, я убедилась, что мне не привиделось. В углу у дверного косяка на куче приготовленных для печи дров сидело нечто, какое-то существо, фигурой напоминающее человека, только размерами гораздо меньше, где-то примерно до полуметра ростом. Серое лицо, чёрные без белков и радужек глаза, торчащие в разные стороны клочковатые волосы, спутанная бородёнка. И весь он такой, словно бесцветная чёрно-белая картинка.