Настенька
Шрифт:
– Господь всемогущий, прости души наши грешные…, - снова неистово принялся молиться Мстислав, когда мы веревками поднимали вверх небольшой деревянный гроб и аккуратно перетаскивали его на новое место. Благо, что новую могилу копать нам не пришлось, так как вполне подходящая для этих целей яма на кладбище присутствовала.
– Поздно молиться, мой друг, - сурово проговорил ему я, - Надо было вспоминать о боге каждый раз, когда тебе вздумалось выезжать на дикую охоту.
– Я не…, - замешкался мой ближник.
–
– Не ваших ли рук жертва? – произнёс я то, что уже несколько часов крутилось у меня в голове, а потом добавил, - Это искупление для всех вас, если такое вообще возможно искупить. И наказание для меня за то, что знал и покрывал вас.
В этот момент руки Мстислава дрогнули, и он выронил веревку, удерживающую один край гроба. До дна могилы оставалось немного, но этого хватило, чтобы старые подгнившие доски рассыпались от удара о землю, и нашему вниманию открылась ужасающая картина.
Мужчины в испуге отпрянули от края ямы, окончательно отпуская свои концы веревки, отчего снова послышался глухой стук и треск дерева.
– Чего испугались? – прорычал я, хватая за шиворот Мстислава, и подтаскивая его к неровному краю, - Смотри! Смотри, тебе говорю! Нравится?
– Помилуй княжич, отпусти, Христом-богом прошу! – взмолился тот.
– Признаёшь вину? – прорычал я, а затем перевел свой яростный взгляд и на двух других, что стояли поодаль, - И вы тоже? Признаёте?
Ивор и Рагдай лишь смиренно опустились на колени и повесили головы, а вот Мстислав принялся биться в истерике и вымаливать прощение.
– Отца своего благодари, - отпустил я своего ближника, - Кабы не он, то я бы тебя здесь же прикопал.
Я устало опустился на землю и уныло посмотрел на светлеющее небо. И вдруг меня начали одолевать тягостные мысли. А знала ли она, когда отправляла нас сюда? И если знала, то откуда?
– Заканчивайте скорее, утро уже, - махнул я рукой, давая отмашку закапывать могилу и наблюдая, как трое крепких мужчин трясущимися руками бросились исполнять мой приказ.
Водрузив поверх аккуратного холмика потемневшую деревянную табличку с неровно вырезанным именем «Ульяна», я устало выдохнул. Всё, мы сделали это. Теперь тело девочки покоилось на освещённой земле сельского кладбища там, где оно и должно было быть. Осталось лишь заказать заупокойную службу в храме и заочно отпеть покойницу. С этим поручением в княжий посад уже отправился Рагдай. Он и передаст мою волю священнику, который и проведёт обряд отпевания.
Быстро присыпав старую, теперь уже пустующую, могилу землёй, мы ещё раз окинули небольшое сельское кладбище взглядом и развернулись в
Глава 44. Эпилог
Данияр
Девушка сидела на крылечке в каком-то странном задумчивом оцепенении. Казалось, что мыслями она была где-то очень далеко, что даже не заметила нашего прихода.
Я приблизился и принялся рассматривать её худенькую, почти детскую фигурку, тонкие ручки, острые плечики, темно-каштановые локоны, которые сейчас свободно ниспадали на грудь и спину, а ещё лицо. Такое бледное и усталое. Что это? Следы от слёз? Её кто-то обидел? Кто посмел?
– Я выполнил твою просьбу, - выдохнул я, прерывая наконец это тягостное молчание.
От моих слов девушка очнулась от своих невесёлых дум. Она подняла ко мне своё лицо и холодный взгляд, в котором на долю секунды отразилось раздражение, но спустя мгновение оно вновь сменилось равнодушием.
Неужели совсем ничего не скажет? Неужели настолько я ей не мил?
– Я выполнил твою волю, - напомнил я ей, зачем я здесь и чего жду, - Так сдержи же и ты своё слово. Ты обещала, помнишь?
А если не сдержит? А если передумает? А если вновь сбежит?
Я стиснул зубы от напряжения, так как знал, что понять и просчитать эту взбалмошную девчонку у меня не получится. От неё можно было ожидать чего угодно. Но и я не лыком шит, и в этот раз ей не отвертеться, сама назначила цену, и я её заплатил честно.
Она молча поднялась со своего места и гордо выпрямилась, смерив меня ледяным взглядом, от которого у меня по всему телу побежали мурашки.
– Я от своих слов не отказываюсь, - начала она, и я вдруг почувствовал, как быстро застучало моё сердце от этих слов, - Но ты должен знать, что я не люблю тебя.
Сказала, как ударила. И от этой интонации я чуть было не отшатнулся.
– Я знаю, - процедил я сквозь зубы, сдерживая ярость, - Ведь ты твердишь мне это каждый раз.
– И ты всё ещё хочешь, чтобы я стала твоей женой? – не меняя ледяного тона, спросила она, пристально всматриваясь в моё лицо, - И никогда не попрекнёшь меня этим? Ни делом, ни словом не обидишь? Не ткнёшь ни именем, ни роднёй? Ведь я всего лишь грязная селянка.
Я снова скрипнул зубами, но ярость в себе усмирил.
– Не попрекну, обещаю, - выдавил я из себя.
Она ещё некоторое время молчала, видимо о чём-то размышляя. А потом долго всматривалась то в синее небо, то в темнеющий лес, словно чего-то ждала или прислушивалась.
Я уже было отчаялся, так как её сомнения были очевидны. Но вдруг она снова перевела свой взгляд на меня.
– Гляди, княжич, ты слово дал, - наконец произнесла она тихо и протянула мне свою руку.
Конец первой книги