Настольная книга писателя
Шрифт:
А.Мушг
Человек как объект - самое сложное из всего, что выдумано природой и процесс создания, допустим, рассказа, который заранее рассчитанным образом подействует на читателя, задача неизмеримой сложности и увлекательности. Идеал ее недостижим, и именно отсюда, мне кажется, идут рассуждения о литературе как «проклятом» ремесле, которое невозможно бросить.
О.Куваев
Откуда сказочный успех романов Дюма? Просто, чтобы их читать, не надо никакой подготовки, и фабула занимательна. Пока читаешь, развлекаешься. А как закроешь книгу, не остается никакого впечатления, все это сходит, как чистая вода, и можно спокойно вернуться к своим делам. Прелестно!
Флобер
Слава —
М.Твен
Я не считаю успех чем-то непристойным, это всего лишь писательская участь, к которой ты, правда, изначально не стремишься. Дело в том ( а от этого ведь и зависит в конечном итоге успех или неуспех произведения!), что тебе не дано выбирать демонов, которые преследуют тебя и избавиться от которых можно, лишь пытаясь воплотить их в слово, тебе не дано знать, преследуют ли они многих твоих современников или совсем немногих. Тут уж просто тебе сточки зрения карьеры повезло или не повезло, а вообще-то самое большое невезение, какое только может выпасть на долю писателя, и самое серьезное - это успех, основанный на непонимании, на непонимании частичном или полном; наиболее типичен успех. когда художническая сила выражения оказывается настолько слабой, настолько расхоже безликой, что доминируют исключительно содержательные моменты, которые и так всегда и всюду ищет читатель.
М.Фриш
Только неудобочитаемые истории имеют успех, они похожи на обеды, которые трудно переварить... Обеды, которые перевариваешь легко, забываешь на следующий день.
А.Дюма
Секрет успеха Дюма заключался в том, что он ввел в повествование второстепенных персонажей, вызванных к жизни им самим, и объяснил поступками этих неизвестных все великие исторические события. Иногда Дюма придумывал их целиком. Но чудо заключается в том, что эти вымышленные герои ухитряются присутствовать в решающие моменты подлинной истории.
А.Моруа
Наибольший читательский успех имеют банальные идеи, выраженные в самой примитивной форме.
В.Шаламов
Музиль заметил, что наибольший успех в мире сулит «маленькая, в обрез отмеренная добавка суррогата», то есть чего-то упрощенного, общедоступного; без этого никакой гений не будет воспринят публикой.
М.Харитонов
Я боюсь каких бы то ни было проявлений тенденции «искусства для искусства», потому что такая тенденция противоречит самой сущности искусства и потому что, следуя ей, мы в конце концов потеряем искусства; оно ведь рождается из вечного взаимодействия двух музык - музыки творческой личности и музыки, которая звучит в глубине народной души, души массы. Великое искусство рождается только из соединения этих двух электрических токов.
А.Блок
Гении беспредельны. Масштаб бесконечности заключенный в них, определяет их величие... Они вмещают в себя неведомое. Еврипид, Платон, Вергилий, Лафонтен, Вольтер не допускали ни преувеличений, ни ужасов, ни чудовищного. Чего же им недостает? Именно этого.
В.Гюго
Искусство, будучи искусством, не устремляется ни вперед ни назад... Уровень шедевров для всех одинаков — это некий абсолют.
В.Гюго
Вехой в истории искусств становятся не совершенные творения, а те, которые в силу своей новизны служат как бы верстовыми столбами на широкой дороге изящной словесности.
А.Моруа
8. КРИТИКА
Писали писаки, читали собаки.
Есть старая цыганская пословица: «Удаль карлика в том, чтобы высоко плюнуть».
М.Веллер
Я прожил долгую жизнь только потому, что никогда не читал рецензий на свои книги.
В.Шкловский
Так называемое литературное сообщество Российской Федерации это удивительный гибрид блошиного рынка, азиатского базара и цыганского табора. Оно практически полностью профнепригодно. Я, в первую очередь, говорю о критике. Причем непригодна даже не на уровне «медсестра не сделает операцию, потому что она не хирург». Здесь уровень — «уборщица работает хирургом потому что ее устроил папа — друг главврача»…. … Все это типичная тумба-юмба, это гибрид Африки и СССР, где сколачивались «трудовые династии», которые ни черта не работали...
В.Лорченков
Русский критики писали, что ни стиль Чехова, ни выбор слов, ни все прочее, не свидетельствует о той особой писательской тщательности, которой были одержимы Гоголь, Флобер или Генри Джеймс. Словарь его беден, сочетания слов почти банальны; сочный глагол, оранжерейное прилагательное, мятно-сливочный эпитет, внесенные на серебряном подносе, — все это ему чуждо. Он не был словесным виртуозом, как Гоголь; его Муза всегда одета в будничное платье. Поэтому Чехова хорошо приводить в пример того, что можно быть безупречным художником и без исключительного блеска словесной техники, без исключительной заботы об изящных изгибах предложений. Когда Тургенев принимается говорить о пейзаже, видно, как он озабочен отглаженностью брючных складок своей фразы; закинув ногу на ногу, он украдкой поглядывает на цвет носков. Чехову это безразлично - не потому, что детали эти не имеют значения, для писателей определенного склада они естественны и очень важны, - но Чехову все равно оттого, что по своему складу он был чужд всякой словесной изобретательности.
В.Набоков
Критика бывает либо талантливой, либо бездарной, но никогда — правильной.
А.Генис
Критика — это рассуждения евнуха о гареме.
А.Адабашьян
Вы извините, но там — кому доверять? Даже лучшие — например, Топоров — поражены кумовством и поделать с этим ничего нельзя. Но Топоров хотя бы не пишет книг, — я говорю о книге как о художественном произведении, — и уже за это ему честь и хвала. Вдобавок он пишет отлично, в западной литературе разбирается, а русская классика 19 века ведь туда ушла, а не в голимую советчину и антисоветчину второй половины 20 века… А остальные мало того, что кум на свате и брат на сестре, так еще и в массе своей используют критику как трамплин, чтобы записаться в писатели…. … К счастью, никакого влияния на мировую литературу эти филологические вырожденцы, — прокумовавшие золотой запас русской литературы 19 века, и так изрядно подъеденный ржавчиной советской литературы, — давно уже не имеют. При всем желании, они не в состоянии задавить автора, как могли сделать это в СССР. Так что и оглядываться на них нечего, и мнение их не стоит ничего. Ноль.
В.Лоченков
Настоящее художественное произведение никогда не принимается без протеста.
А.А.Тарковский
Всякая критика, увы, - это скучный финал того, что начиналось как ликование, как неуемное желание кусать и скрежетать зубами от наслаждения.
Х.Кортасар
Крошечный писатель, писавший гигантские романы.
В.Набоков о Т.Манне
Не всё, что он написал, было хорошо. Довольно много хлама.
В.Набоков о Р.Фросте
Хемингуэй создал несколько замечательных вещей. Но его длинные романы – "По ком звонит колокол" и другие – мне кажется, они ужасны.
В.Набоков об Э.Хемингуэе
Я абсолютно равнодушен к Фолкнеру. Не понимаю, что в нем находят. Его просто выдумали. В действительности его и не было.
В.Набоков об У.Фолкнере
Критика подобна почтовому голубю: она всегда возвращается обратно.