Настольная книга по теологии. Библейский комментарий АСД Том 12
Шрифт:
Природные катастрофы, которые казались такими же непонятными и непредсказуемыми в библейские времена, как и в наши дни, иногда признаются «действиями Бога». Матросы корабля, плывшего в Фарсис с Ионой на борту, испугались бури (Иона 1:5). На самом деле бушующее море часто упоминается как причина страха перед смертью (Пс. 106:23–32), равно как и выжженная солнцем пустыня (Ис. 43:1, 2, 16–20).
Эти угрозы жизни вызывали дурные предчувствия преждевременной кончины и страх смерти даже у величайших героев Библии. Так, столкнувшись с невообразимыми катастрофами, Иов «не произнес ничего неразумного о Боге» (Иов 1:22), однако и отказался принимать смерть с радостью и готовностью, хотя его друзья советовали ему именно так к ней относиться (Иов 15:1–5; 18). В минуту наиболее тяжких личных
4. Смерть как наказание
Библия часто говорит о смерти как о наказании за грех: «Ибо возмездие за грех — смерть» (Рим. 6:23). Такое понимание смерти сразу напоминает нам о Быт. 2:17: «В день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь». Еще раз мы встречаем эту мысль в законах завета, защищающих высшую меру наказания. Вот один из примеров: «Кто ударит человека так, что он умрет, да будет предан смерти» (Исх. 21:12). Водный потоп на земле, а также гибель Содома, Гоморры и других городов равнины были характерным примером Божественного наказания смертью (Быт. 6:6, 7; 19:15–28; ср. со 2 Петр. 3:6, 7; Иуд. 6, 7).
В истории завоевательных войн Израиля мы читаем о высшей мере наказания в отношении целого народа. «Теперь иди, и порази Амалика, и истреби все, что у него; и не давай пощады ему, но предай смерти от мужа до жены, от отрока до грудного младенца, от вола до овцы, от верблюда до осла» (1 Цар. 15:3). Пророки также объявляют об аналогичном наказании для тех, кто открыто оскорбляет Бога и при этом не раскаивается (Ам. 7:16, 17). И апостол Петр по повелению Бога наказал Ананию и Сапфиру мгновенной смертью за их сговор с целью обмана Святого Духа (Деян. 5:1–11).
Может показаться странным, что Библия описывает такие суровые наказания грешников и использование в качестве орудия наказания того, что больше всего противоречит характеру Бога. В действительности Библия говорит о том, что такие дела в целом абсолютно несвойственны и чужды Богу: «Ибо восстанет Господь, как на горе Перациме; разгневается, как на долине Гаваонской, чтобы сделать дело Свое, необычайное дело, и совершить действие Свое, чудное [по другим переводам: чуждое] Свое действие» (Ис. 28:21). Таким образом, смерть, которую Бог меньше всего любит во Вселенной, становится орудием в Его руках для защиты того, что Он больше всего любит, а именно жизни.
Именно в таком свете нужно рассматривать все библейские ссылки на смерть как средство наказания людей; она никогда не должна становиться привлекательным решением. В лучшем случае она может быть необходимой мерой для защиты жизни и общественной безопасности.
Такая сдержанность в отношении смертного приговора нелегко дается судьям из числа людей, особенно в пылу гнева, как мы это видим, например, из истории избрания Саула. «Тогда сказал народ Самуилу: кто говорил: „Саулу ли царствовать над нами"? дайте этих людей, и мы умертвим их. Но Саул сказал: в сей день никого не должно умерщвлять, ибо сегодня Господь совершил спасение в Израиле» (1 Цар. 11:12, 13). К сожалению, в последующие годы своего царствования Саул утратил свое великодушие и пытался использовать высшую меру наказания для отстаивания своих интересов (1 Цар. 14:36–46). Можно очень легко злоупотребить смертным приговором, используя его не для защиты жизни, а для отмщения (2 Цар. 3:27), или ради личной корысти (3 Цар. 21:8–14), или для наказания невиновного в результате полного извращения понятий и неумения отличить истину от заблуждения и правду от неправды (Деян. 8:1).
Все эти смерти представляют собой различные аспекты возмездия за грех, которое через Адама пало на весь род человеческий. Эта смерть постигает всех: праведных и неправедных, за исключением тех, кто удостаивается переселения в небесные обители, не вкушая смерти. В качестве примера можно привести Еноха, Илию и тех детей Божьих, которые живыми встретят Христа, когда Он вернется на землю во второй раз (Быт. 5:24; 4 Цар. 2:11; 1 Фес. 4:17). Смерть является следствием ужасного разделения между родом человеческим и Богом и выражением того правления страха и террора, которое дьявол осуществляет в нашем мире. Все это, так или иначе, суть следствие греха. Стоит ли удивляться, что перед лицом реальной угрозы смерти некоторые пытаются договориться с ней, говоря: «Мы заключили союз со смертью и с преисподнею сделали договор» (Ис. 28:15). Однако такой договор будет расторгнут (стих 18). Короче, власть и царствование смерти таковы, что человек не может заключить с ней компромисс или договор. Только Бог может разрушить ее державу и уничтожить ее владычество над жизнью с помощью нового творческого акта: воскресения из мертвых.
5. Вторая смерть
Библия говорит также о второй смерти (Откр. 20:14). В отличие от первой смерти, которая постигает всех людей по причине греха, вторая смерть — это окончательное наказание от Бога, постигающее нераскаявшихся грешников (см. Грех VI. В. 1, 2; Человек И. В. 1–3).
В библейской эсхатологии все время говорится о Божественном суде над нечестивыми в последний день (Дан. 7:11; Иоил. 3:2, 3; Мф. 24:37–39; Л к. 17:26–30; 2 Кор. 5:10; 2 Петр. 3:5–7). Не следует путать это наказание с той смертью, которой умирают все потомки Адама. Второй Адам, Иисус Христос, освободит праведников из могилы (Рим. 5:18). Вторая смерть — это прямое наказание от Бога, которое постигает нераскаявшихся грешников, не искавших спасения в Иисусе Христе. Подобная перспектива вызывает у виновных такое отчаяние, что они начинают желать смерти больше, чем жизни (Откр. 6:15–17).
Особый случай Божьего суда над грешниками связан с окончательным искоренением смерти. В Книге Откровение суд представлен как вторая смерть, от которой не спасет никакая мольба, никакое исповедание греха или предложенное прощение (Откр. 20:6, 7). Она наступит после второго «воскресения осуждения», когда закончится тысячелетнее царство (Ин. 5:28,29; Откр. 20:5; см. Тысячелетнее царство I. В. 3. д.), и всем непокорным будет вынесен окончательный смертный приговор. В это время грешники больше не смогут свидетельствовать о Боге, выражать покаяние или обретать спасение. Они останутся во власти зла, войны, ненависти, обольщения и окончательного суда. Вслед за этим Бог уничтожит саму смерть и ад (Откр. 20:14), что приведет к сотворению нового неба и новой земли (Откр. 21,22).
В Своем правосудии и справедливости Бог не ограничится воскрешением Своих святых, «верных до смерти» (Откр. 2:10), но и распространит его на всех, включая людей, никогда не стремившихся к Нему, но избравших жизнь во власти греха и смерти (Откр. 20:11–13). Для таких людей, равно как и для сатаны и его служителей, уготована вторая смерть (стихи 14,15).
После второго воскресения смерть больше не будет державой, которую нужно сокрушать, но присутствием, которое необходимо устранить. Она больше не будет господствовать над Божьими святыми или царствовать на земле. Это всего лишь уродливый пережиток прошлого, которому больше не удастся утвердить свою власть. Ее уничтожение будет простым, быстрым, окончательным и неоспоримым (стих 14). Воскресение свергнет власть смерти; ее присутствие будет удалено, и приготовлен будет путь для бессмертной жизни, которая иллюстрируется постоянным присутствием Бога со Своими святыми, а также постоянным отсутствием смерти, воспоминаний о смерти или даже скорби по поводу смерти (Ис. 25:8; Откр. 21:3,4).
6. Надежда на воскресение
Надежда на воскресение, новое творческое действие Бога, существовала уже в Ветхом Завете. В Иов 14:7–17 высказывается мысль о том, что без Божественного вмешательства смерть будет окончательной (стихи 7–12). Только когда Бог, тоскующий по Своим потерянным творениям, вернет им жизнь, царство смерти может быть разрушено (стихи 14–17). Эта надежда посреди страдания достигает пика в отрывке об Искупителе, который мы находим в Иов 19:23–27. Она также ясно выражена в эсхатологических пророчествах (Ис. 25:8,9; Дан. 12:2). Надежда на воскресение мертвых еще более ясно выражена в неканонических произведениях, написанных в межзаветный период, и стала важнейшим учением фарисеев во времена Христа.