Настольная книга по теологии. Библейский комментарий АСД Том 12
Шрифт:
Роберто Беллармин (1542–1621), блестящий теолог и полемист, дополнил труды Риберы, в частности, обрушив огонь критики на принцип «пророческий день за год». Беллармин особенно цеплялся за противоречия в истолкованиях его протестантских противников.
Второй вызов был брошен Луисом де Алькасаром (1554 — ок. 1613), который высказал предположение, что в Книге Откровение описана победоносная война Церкви в первые века против иудеев и римского язычества. Поскольку Алькасар отнес всю Книгу Откровение к прошлому, его система истолкования была названа претеризмом.
Хотя Алькасар, возможно, был первым, кто применил претеристский метод
Теории Риберы и Алькасара ослабили позиции протестантских толкователей, видевших в антихристе папство. Первый отправил антихриста в далекое будущее, а второй — в далекое прошлое. Хотя эти методы были взаимоисключающими, они отвлекли внимание от исторического периода папского владычества.
3. Семнадцатый и восемнадцатый века
Несмотря на эти конкурирующие истолкования, историческое применение апокалиптики продолжилось в семнадцатом и восемнадцатом веках, поскольку сотни комментариев появилось в Британии, Европе и Новом Свете. Видными толкователями этого периода были Джозеф Меде (1586–1638), Исаак Ньютон (1642–1727) и Иоганн А. Бенгель (1687–1752). С разной степенью детализации, ясности и понимания эти толкователи в основном видели исполнение библейской апокалиптики в разных исторических событиях.
Хилиастические воззрения этого периода были поставлены под сомнение новой милленаристской теорией, сформулированной Дэниелом Уитби (1638–1726). Уитби понимал 1000 лет по Откровению 20 как духовное тысячелетие, повсеместное торжество Евангелия и обращение всех народов, которое произойдет до Второго пришествия Христа.
Уитби предвидел возникновение общества, в котором будут преобладать иудео–христианские ценности. Он верил в то, что это тысячелетие будет «золотым веком» райской праведности и мира, когда все народы обратятся в христианство перед самым возвращением Христа. К сожалению, подобное откладывание пришествия Христа на неопределенное и далекое будущее после тысячелетнего царства подтачивало сознание неминуемого скорого пришествия нашего Господа и убаюкивало людей, которые неправомерно считали себя в полной безопасности.
Г. Современный период
1. Возрождение интереса к пророчеству
Насильственное уничтожение социально–политических институтов в Европе во время Французской революции вызвало беспрецедентный интерес к библейской апокалиптике. По обе стороны Атлантики началась новая эпоха в изучении книг Даниила и Откровение. Казалось, что истолкователи и истолкования апокалиптики умножались в невиданном ранее масштабе.
Некоторые писатели начали называть этот период временем конца и посчитали его исполнением событий, предсказанных в апокалипсисах. Такие группы, как миллериты, всем сердцем ожидали Второго пришествия Христа и наступления тысячелетнего царства.
Акцент на букве Писания и страстное желание оправдать ветхозаветные пророчества об Израиле привели некоторых премилленаристов к крайностям буквализма и введению принципа иудействующего хилиазма. Эта тенденция, становившаяся все более популярной и продолжающаяся также и в наши дни, стала известна под названием диспенсационализма.
В противовес премилленаристским толкованиям Писания постмилленаристы в течение всего девятнадцатого века продолжали проповедовать свою доктрину повсеместного улучшения общества и обращения всего мира до Второго пришествия Христа.
Параллельно рационалистские воззрения, первоначально продвигаемые Порфирием, а позже Алькасаром, были популяризированы Хью Брафтоном (1549–1612), Гуго Гроцием (1583–1645), Генри Хаммондом (1605–1660) и немецкими рационалистами. При этом подходе библейская апокалиптика связывалась с далеким прошлым и лишалась предсказательных элементов и космического масштаба.
Эта форма претеризма сегодня лучше известна как историко–критическая школа. Если не считать некоторых писателей, которые по–прежнему считают апокалиптические предсказания панорамой будущих событий, историко–критический метод стал доминирующим методом толкования апокалиптики вплоть до наших дней. Вскоре была проведена разграничительная черта между библейскими и небиблейскими апокалипсисами, и апокалиптические документы стали изучаться просто как исторические явления.
2. Историко–критическое исследование апокалиптики
Первое всеобъемлющее описание еврейской и христианской апокалиптики было опубликовано Фридрихом Люке в 1832 году. Он начал с исследования Книги Откровение, а затем обратился к другим апокалиптическим произведениям. Подзаголовок его труда весьма многозначителен: «Попытка всеобъемлющего введения к Откровению Иоанна и полной апокалиптической литературе» [An Ahempt a Comprehensire Introduction to the Revelation of John and to the Complete Apocalyptic Literature].
Люке считал, что еврейская апокалиптика лучше всего представлена в Книге Даниила (хотя вместе с другими критиками своего времени он датировал ее вторым веком до нашей эры), а христианская апокалиптика — в Книге Откровение. На протяжении всего своего произведения он все же стремился сохранить уникальность религиозных откровений, делая различая между каноническими и неканоническими апокалипсисами. Он пришел к выводу, что апокалиптика в основном носит пророческий характер, хотя признавал, что не все пророчества в Писании апокалиптичны. С его точки зрения значение апокалиптики состоит в универсальном представлении об истории.
В краткой статье, опубликованной в 1843 году, Эдуард Реус основывался на убеждении, что Откровение Иоанна следует считать частью апокалиптической литературы. Однако, в отличие от Люке, Реус отказался от различий между каноническим апокалипсисом Иоанна и другими апокалипсисами, которые с тех пор стали общепринятой нормой в историко–критическом исследовании. Реус решил изучать эти произведения с рационалистической точки зрения в той последовательности, в какой они появлялись в истории.
Первая монография, подробно разбиравшая еврейскую апокалиптику, была издана Адольфом Хильгенфельдом в 1857 году. Хильгенфельд попытался раскрыть природу апокалиптики через исследование ее исторического развития. Прослеживая развитие апокалиптики, он стремился устранить разграничение между вдохновенными и невдохновенными сочинениями, которого придерживался Люке, и применял гегельянские конструкты.