Настольная книга по теологии. Библейский комментарий АСД Том 12
Шрифт:
Иногда при таком подходе берется какая–то современная жизненная проблема, конкретная насущная нужда, современный вопрос, и предпринимается попытка собрать все, что есть в Писании по данной проблеме или теме. Этот вид исследования может включать в себя анализ слов, использование приведенных в Библии перекрестных ссылок или параллельных мест или внимательное изучение отдельного отрывка.
При любом тематическом исследовании нужно соблюдать четыре ранее изложенных принципа (II. А–Г). Важно собирать все высказывания Писания по данной теме, чтобы не исказить их смысл. Нельзя использовать одно место, оставляя без внимания другие, поскольку, следуя принципу согласованности Писания, все его части являются единым и связным целым. Точно так же нужно следовать
г. «Великая осевая тема». Новозаветные писатели осуществляют богословский анализ конкретных отрывков в широком контексте многогранной «великой осевой темы» Писания, представленной на первых и последних страницах Библии (Быт. 1–3; Откр. 20–22). Она включает в себя творение и первоначальное намерение Бога в отношении нашего мира, характер Бога, возникновение нравственного конфликта во Вселенной, план искупления и восстановления, сосредоточенный на Христе и Его искупительном служении, эсхатологический суд и конец греха как кульминация истории.
В разных местах Нового Завета эти темы обозначены как центральные. Иисус сказал, что Писания Ветхого Завета свидетельствуют о Нем (Ин. 5:39–47). Павел также понимает христологический акцент Писания и проповедует исключительно «Иисуса Христа, и притом распятого» (1 Кор. 2:2). Он ясно осознает и сотериологическую сущность Писания, которое может «умудрить тебя во спасение» (2 Тим. 3:15). Далее он признает космический масштаб Евангелия спасения и такие же грандиозные его результаты, что он поясняет на основании Писания (Кол. 3:11). Его целеустремленный жизненный поиск, основанный на Библии, имеет ярко выраженную эсхатологическую направленность (Флп. 3:13,14).
Отличный способ познания красоты и единства Писания — задаваться следующим вопросом при изучении каждого отрывка: какой вклад вносит данный отрывок в понимание «великой осевой темы» Писания? Таким образом, «великая осевая тема» — это своего рода отправная точка, объединяющая и согласовывающая между собой все прочие темы Писания, а также определяющая их конечный смысл.
д. Анализ литературной структуры. Литературная структура книги часто становится ключом к более ясному пониманию ее богословского смысла или к определению ее главной богословской темы (см. III. В. 3). Например, многие специалисты по Ветхому Завету в результате анализа Книги Второзаконие пришли к выводу, что она построена по образцу международных сюзеренских договоров древности: (а) преамбула или вступление сюзерена (Втор. 1:1–5); (б) исторический пролог или описание прошлых благодеяний сюзерена в отношении вассала (Втор. 1:6–4:49); (в) общие соглашения (Втор. 5–11); (г) специфические соглашения (Втор. 12–26); (д) благословения и проклятия (Втор. 27, 28); (е) свидетели (Втор. 30:19; 31:19; 32:1–43).
Знание того, что Книга Второзаконие написана по структуре завета, проливает свет на основные богословские положения отношений завета между Богом и людьми. Подобно тому, как в хеттских договорах призыв к послушанию основывался на мотиве благодарности за то, что сюзерен уже сделал для вассала, Божьи заповеди изложены после обзорного экскурса о том, как Господь искупил Израиля во время Исхода. Таким образом, люди призываются быть послушными Богу не для того, чтобы получить искупление и спасение, но потому, что они уже искуплены и теперь могут отблагодарить Бога за то, что Он для них сделал. Таким образом, Второзаконие отвергает праведность по делам и отстаивает приоритет Божественной искупительной благодати.
В качестве второго примера можно привести все Пятикнижие, хиастическая структура которого указывает на Книгу Левит как на кульминацию Божьего откровения. В самой Книге Левит День искупления, описанный в Лев. 16, является вершиной хиазма. Самый святой день еврейского календаря, в который самый святой человек на земле (первосвященник) входит в самое святое место на земле (Святое святых земного святилища), чтобы совершить самое святое служение всего года, — вот что описано в центральной главе Торы. Ее расположение в Книге Левит — между разделом, в котором все сосредоточено вокруг жертвенной крови (Лев. 1–15), с одной стороны, и многократными призывами к святости (Лев. 17–23) — с другой обеспечивает сбалансированный богословский взгляд на День искупления.
2. Проблемные богословские отрывки
Когда мы сталкиваемся с явно проблемными богословскими отрывками, особенно касающимися представлений о характере Бога, или с кажущимися искажениями истины, следующие вопросы могут оказаться полезными:
а. Каким показан характер Бога в Писании и в первую очередь в событиях, связанных с Голгофой? Необходимо помнить о том, что у Отца и Сына один и тот же характер (Ин. 14:9) и что Бог Ветхого Завета остается тем же Богом и в Новом Завете (Ин. 8:58). Правильно понятое во всеобъемлющем контексте великой борьбы Писание содержит последовательное и связное описание Божьего характера (см. Великая борьба I–V).
б. Какая дополнительная специфическая информация, связанная с проблемным отрывком, имеется в других местах Писания или в небиблейском материале? Зачастую кажущееся противоречие в Писании разъясняется, когда учитываются все библейские факты. В качестве примера можно рассмотреть событие смерти Озы. На первый взгляд может показаться, что он ни в чем не был виновен, потому что, искренне стремясь не допустить падения ковчега, протянул руку, чтобы придержать его (2 Цар. 6:3–7). Однако картина проясняется, когда начинаешь сознавать, что ковчег находился в доме Озы в Кириаф–Иариме примерно 20 лет на попечении у его отца Аминадава (1 Цар. 7:1, 2; 2 Цар. 6:3). За это время Оза, по всей видимости, утратил представление о святости ковчега, а в его отношении к святыне стала проявляться фамильярность. Утрата почтения к священному далее выразилось в том, что Оза нарушил конкретные Божественные повеления относительно переноса ковчега: только священники имели право прикасаться к ковчегу (Чис. 4:15), а левиты должны были нести ковчег на своих плечах, а не везти на телеге (Чис. 7:9). Из Писания следует, что Бог серьезно относится к греху неблагоговения (см. 2 Цар. 2:23,24; Лев. 10:1–3), поскольку почтение к Богу — главный принцип взаимоотношений между людьми и Богом.
В качестве еще одного примера привлечения дополнительных библейских данных для понимания богословской проблемы рассмотрим так называемые псалмы «проклятия» (Пс. 34, 57, 68, 108,138). Давид, помазанник Божий, проявляет не просто человеческий гнев, но конкретно и настойчиво изрекает проклятия завета, изложенные во Втор. 28 и Лев. 26. Он молится о том, чтобы Бог был верен Своему завету и излил обещанные проклятия на тех, кто восстает против Него.
В качестве внебиблейского материала, иллюстрирующего данную богословскую проблему, можно выделить археологические данные о нечестии аморреев во времена завоевания Ханаана (Быт. 15:16; Исх. 13:5). Угаритские таблички из Рас Шамры открывают страшную распущенность и неукротимую жестокость ханаанского религиозного обряда. Из–за своей развращенности хананеи были не способны откликнуться на призыв Духа Божьего. Бог, по Своей милости и в соответствии со Своим правосудием, заявил, что Ему ничего не остается, как только совершить над ними Свои суды.
в. Действует ли Бог подобно Божественному хирургу, удаляя пораженный орган, чтобы спасти организм в целом? Бог конкретно указывает на этот принцип как на причину смертного приговора, выносимого абсолютно непокорным и непочтительным детям: «И все Израильтяне услышат и убоятся» (Втор. 21:21). То же можно сказать и о восстании Корея, Дафана и Авирона (Чис. 16). Этот же принцип объясняет действия Бога в отношении тех, кого мы упоминали, объясняя предыдущий принцип, а также в отношении других людей, таких как Ахан (Ис. Нав. 7), Анания и Сапфира (Деян. 5). Суд над одним или несколькими людьми привел других к покаянию и благоговению перед Богом, и, таким образом, отпала необходимость наказывать многих.