Настоящая фантастика – 2010
Шрифт:
Я не спешу. Мне нельзя суетиться. Влажная уборка требует сосредоточенности и особого настроя. Все должно быть сделано на совесть. И я стараюсь, как могу: не пропускаю ни одного квадратного сантиметра серых мраморных плит, часто меняю воду в ведре, долго полощу тряпку, туго ее отжимаю, когда вытираю вымытый участок… Я очень хорошо осознаю всю важность своего занятия. Я люблю свою работу…
Старики-смотрители (редкие везунчики) рассказывали, будто не всегда книги служили клетками для людских пороков, будто существовали когда-то и светлые книги, которые не рассыпались от солнечных лучей. Ни доказать, ни опровергнуть эти легенды уже нельзя. Я не видел светлых книг, зато
Наконец-то с уборкой покончено.
Десять рядов стеллажей, по 12 000 книг в каждом вопросительно уставились на меня. Я невольно вздрагиваю и направляюсь к западной стене хранилища. Постепенно тупая боль разливается по затылку.
Эта неделя должна стать самой сложной. Вчера я пролистал и подклеил последнюю книгу на полке с надписью «ИЗВРАЩЕНИЯ». Сейчас прямо перед моими глазами расплывается надпись «УБИЙСТВО».
Я аккуратно беру с полки первую книгу. По спине пробежал холодок, и только. Руки не дрожат. Значит, пока все нормально.
Твердый переплет. На черной кожаной обложке кровавыми буквами выведено:
КАК УБИВАТЬ, НАСЛАЖДАЯСЬ
руководство для начинающих
• может освоить даже ребенок!
• самое полное издание!
• советы профессионалов!
• пошаговые инструкции!
• психологическая подготовка!
• удовольствие гарантируем!
Я смотрю год издания, читаю оглавление и бережно ставлю книгу на место. Для нее достаточно. Она хорошо себя чувствует. Переходим к следующей…
Я люблю свои книги. Я дал клятву защищать их ценой собственной жизни. Бумага не виновата. Можно ненавидеть зло, но нельзя ненавидеть клетку, сдерживающую это зло, мешающую ему броситься на людей.
Я люблю книги и ненавижу человеческую фантазию. Если бы не старая добрая бумага, то планета Земля давно бы превратилась в космическую пыль. Теперь не нужны бомбы и новое оружие: чтобы уничтожить планету, достаточно сжечь хотя бы одно хранилище. Но должно обойтись: эта фантазия уже поймана.
Все-таки случилось.
Никакое везение не может длиться вечно.
Пятьдесят первая книга. «Ритуальные убийства». Я пролистал ее, положил на полку и сразу же почувствовал, как утихает боль в висках. Значит, я что-то пропустил. Снова беру «Ритуальные убийства». Боль сразу усиливается. Дрожащими руками перелистываю страницы. Вот оно! Чувствую, как волосы на затылке встают дыбом.
Ржавчина!!!
Что же там за фантазия, если она сжигает книгу?!
Я со всех ног бегу к письменному столу. Подкладываю под зараженную страницу чистый лист, чтобы ржавчина
Последнее слово верхней строки уже не видно. Нет… все-таки видно! Еле-еле.
Ржавчина съедает страницу сверху и снизу одновременно. Бока не тронуты.
Начинается гонка. Только я перепечатываю строку, как она исчезает. Строка сверху. Строка снизу. Сверху. Снизу. Пока мне удается не вникать в смысл. Иммунитет работает на пределе. Руки не дрожат. В голове — удивительная ясность.
Крайние абзацы уже съедены. Два желтых неровных края приближаются к середине. Приближаются быстро. Слишком быстро.
Я не успеваю. Пальцы строчат по клавишам, но хищные желтые клыки вот-вот сомкнутся, поглотив последний оставшийся абзац.
Впиваюсь глазами в уцелевшие строки и прекращаю печатать. Ржавчина останавливается. Стоит мне только отвести взгляд или прикоснуться к машинке, как абзац исчезнет. Мне придется не просто читать, а заучивать текст наизусть. Если после этого я успею его напечатать, то все обойдется. Но я могу и не успеть. Я могу забыть про текст и задуматься совершенно о другом.
Активированная фантазия способна на многое. Хватит ли ей короткого мига свободы, чтобы найти своего исполнителя? Скорее всего да. Я еще не встречал такой агрессии. Бедный Алешка. Но другого выхода у меня нет.
Я читаю злополучный абзац. Внимательно, запоминая каждый знак препинания. Резко поворачиваюсь к машинке и печатаю, печатаю, печатаю…
Даже не глядя на страницу, я знаю, что абзац исчез.
Боевой нож — волнистое лезвие, полуторная заточка, кровосток. Странно все это… Как будто из другой книги. Почему не ритуальный кинжал?
Две строки. Я должен успеть…
Нож угрожающе блеснул и нырнул к моей шее. Кожей чувствую холодный металл. Алая кровь стекает по лезвию и льется на пол. Голова кружится, в глазах все плывет. Ничего, это мы уже проходили, а чтобы печатать, мне глаза не нужны…
Одна строка…
Ольга. Золотистые волосы спадают на плечи. Тонкая, длинная шея. Нож летит именно туда. Пусть. Это не страшно. У нее защита лучше моей. Она слишком добрая, слишком светлая, слишком яркая личность. А я таким быть не могу. Не имею права. Эти книги не выносят света. Но за Ольгу я спокоен. Ни одна даже самая агрессивная фантазия не станет ломиться в ее голову. Теоретически неприкасаемых нет. Любую волю можно сломить, любое сознание — затуманить, любую душу — испачкать (хотя насчет последнего терзают меня смутные сомнения). Вопрос только во времени. Один «ломается» за секунду, другой — через несколько минут или часов, третий сможет продержаться неделю. Чтобы «обработать» Ольгу, понадобится не один год (уж я-то знаю свою жену!). А вот времени у активированной фантазии очень мало. Каждую секунду ее могут поймать и опять заточить в клетку.
Словно прочитав мои мысли, нож устремляется к входной двери. Алешка! Текст вылетает у меня из головы, но пальцы все еще бьют по клавишам. Активированная фантазия. Беззащитный охранник. Все ясно как дважды два…
У самой двери нож падает на пол и растворяется в воздухе. Я смотрю на машинку. Успел. Опять иммунитет. Тютелька в тютельку.
Холод. На мгновение темнеет в глазах — месть пойманной фантазии. Руки дрожат от холода, но ждать я не могу. Меняю лист в машинке, настраиваю ее под формат книги и печатаю строки в правильном порядке. Потом вклеиваю готовый текст на место исчезнувшей страницы, обрезаю лишние поля, вынимаю лист-подложку — и готово. Получилось очень аккуратно. Все использованные листы кладу в печку и поджигаю. Они сгорают за несколько секунд. Синим пламенем.