Настоящая фантастика – 2012 (сборник)
Шрифт:
Восьмой кавалер-состязатель преодолел весь путь и отбился от всех напастей. Он достиг Луны и пожелал войти в заброшенный город. Но князь Ворон преградил ему путь. Рыцарь обнажил меч и потребовал отдать ему золото. О девице он даже не вспомнил. Ворон скоро одолел его и сбросил с Луны.
Девятый боец отыскал тайные хоромы, где жила дочь алхимика. Ворон стоял тогда на страже в другом месте и не заметил пришельца. Небесный кавалер явился к девице и сказал, что непременно хочет видеть ее своей женой, а потому готов спасти ее от Ворона. Но все деньги старого алхимика должны перейти к нему, поскольку жена обязана слушаться своего мужа. Дочь алхимика, смутившись, отвечала, что знает Ворона долго и что он – не злой. Она сказала также, что больше страшится самого небесного кавалера и что спасать ее не следует. Рыцарь удивился ее речам
Десятый небесный кавалер достиг Луны, когда утомленный битвою Ворон отдыхал. Рыцарь прошел через врата заброшенного города, миновал улицы его и площади, добрался до тайных палат дочери алхимика.
Он постучался в дверь и попросил у девицы разрешения зайти. Трепеща от появления чужого человека, она все же отворила дверь. Небесный высказал ей радость от встречи со столь совершенною красотой, ибо она одним своим существованием славит Бога. Затем он спросил, действительно ли дочь знаменитого мудреца томится в узилище по воле гигантского чудовища и не принуждают ли ее к поступкам, которые она не совершила бы по доброй воле? Рыцарь ни словом не упомянул о деньгах алхимика, и это понравилось хозяйке палат. Преодолев робость, она объяснила, что Ворон – не чудовище, а страж, он никогда не обижал ее, а потому и его самого обижать не надо. Небесный кавалер поклонился ей. Он также молвил, что в этом случае он спокоен за судьбу благородной девицы и может немедленно покинуть Луну. Если же князь Ворон, чей род весьма древен, а слава непобедимого бойца всем известна, пожелает вступить с ним в поединок, он почтет за честь сразиться со столь могучим противником ради чести и доброго имени. Ему отвечали, что Ворон нынче спит, беспокоить его нехорошо. Небесный кавалер снял шляпу перед собеседницей. Он более не видел причин задерживаться на Луне.
Дочь алхимика тоже не видела таких причин. Она вызвалась проводить его до первой мили Лунного тракта, начинавшейся на краю лунного диска. Они прошли медленным шагом по городу, и настала им пора расставаться. Но воспитанница Ворона все время задавала рыцарю вопросы о жизни на Земле. Он давно мог бы улететь. Крылья его беспокойно подрагивали за спиной. Однако девица не давала ему покинуть Луну: ни один рыцарь не прекратит разговора с дамой, покуда она сама не пожелает прервать его.
Небесный кавалер со вниманием посмотрел на дочь алхимика и понял, что ей холодно и скучно.
Тогда он подарил ей плащ, подбитый мехом, и предложил глотнуть подогретого вина из фляги.
Поколебавшись, десятый боец небесного братства решил задержаться и развлечь девицу учтивой беседой. Он понимал толк в конях, псах, мечах и молитвах. Он также мог точно сказать, какие специи следует положить в сладкое киррское вино, дабы аромат его усилился. Кроме того, рыцарю ведомы были четыре сонета и две песни о древних царях и героях. Ему редко приходилось вести настоящие учтивые беседы с девицами, которые внимательно слушали бы его. Искусство истинно учтивой беседы состоит в том, чтобы просвещенный муж слушал речи прекрасной дамы и добавлял к ним мудрое слово, как добавляют к кушаньям соль, гвоздику и черный перец – ради услаждения вкуса. Небесный кавалер скоро исчерпал все, чему был научен, ему оставалось рассуждать лишь о псах и мечах, ибо свойства их неисчерпаемы. Но даже столь скудные цветами красноречия беседы понравились дочери алхимика гораздо больше, чем скрипучие воспоминания Ворона. Она сказала, что хотела бы спуститься с Луны на Землю и готова бежать от пригляда Ворона.
Небесный кавалер призадумался. Как рыцарь, он обязан был исполнить ее желание. Как человек, дорожащий честью, он не видел доброго в том, чтобы похитить девицу, избежав честного боя. Как муж зрелый, он чувствовал в себе пыл, рожденный ее красотой и благонравием. Как умудренный воин, он понимал, сколь ненадежна удача в ратном деле. Но честь все-таки взяла
Дочь алхимика жалела Ворона и потому упрашивала рыцаря оставить мысли о поединке. К чему гибнуть Ворону или ему самому, если никто из них не совершил ничего подлого? Рыцарь вновь погрузился в мысли.
Наконец он объявил, что законы благородных людей позволяют поступиться малой толикой чести ради любимой или жены, но только ради них. Дочь алхимика смутилась и долго молчала. Потом, отведя взор, она сообщила: для нее нет ничего более желанного, чем стать женой кавалера. Рыцарь возрадовался и назвал ее своей невестой. Тут она прикоснулась своими губами к его губам – так, как видела прежде в подзорную трубу.
А еще сказала, что у нее есть большое приданое, целый сундук с золотом. Но вот беда: небесный кавалер был далеко не столь велик и силен, как Ворон, а потому не мог одновременно унести и девицу, и золото. Безо всяких сомнений он выбрал девицу, и это ей пришлось по душе. Кавалер обнял девицу крепко и бережно. Затем он прочитал краткую молитву и привел крылья в действие.
Не успели рыцарь и его невеста пролететь половину пути до Земли, как Ворон нагнал их. Птица набросилась на кавалера, тот обнажил меч и храбро защищался.
Дочь алхимика вскричала, что не хочет возвращаться на Луну и надо бы Ворону оставить ее в покое: пора ей на Землю, там она сделается женой избранника. Если же Ворон не согласен с нею, то пусть знает – смерть ей милее одиночества в хоромах! Ее слова утишили неистовый гнев стража.
Обратясь к ее жениху, Ворон грозно щелкнул клювом и обещал наблюдать за ним через подзорную трубу. Если рыцарь станет обижать девочку, Ворон явится без промедления, жестоко накажет его, а воспитанницу заберет обратно.
Кавалер, ужасно усталый, доставил дочь алхимика на Землю. В тот же день рыцарь и воспитанница Ворона обвенчались.
Став женой рыцаря, лунная девочка родила ему сына, не менее сильного и отважного, чем он сам, и дочь, не менее красивую, чем она. У кавалера был большой тесаный дом в сосновом бору у лесного озера. Там их семья жила счастливо.
С течением времени кавалер сделался слишком стар, чтобы сражаться за короля, а сын его был еще слишком молод, чтобы заменить отца в королевском войске. Лишь изредка рыцарю доверяли какую-нибудь простую службу, не связанную с дальними походами, и платили за нее самое маленькое жалованье. Крылья его сделались неподъемными, ныли в сырую погоду и отказывались повиноваться. Многие помнили о прежних подвигах и победах небесного кавалера. Поэтому его не гнали с королевского двора. Давняя доблесть, явленная во многих битвах, добывала пропитание для семьи рыцаря гораздо лучше, нежели нынешняя немощь его…
Жена постаревшего воина готова была терпеть бедность ради любви к нему. Она души в нем не чаяла. Больные крылья рыцаря она лечила целебной мазью из винного корня, ароматов цветущего папоротника и августовской жары, запасенной впрок. А по праздникам делала пирог с корицей и грушей.
Но сам кавалер печалился. Ему все чаще мерещился шум огромных крыльев… А ну как явится проклятый Ворон и заберет его жену? Ведь она теперь живет в скудости и заботах!
Однажды ночью дом кавалера задрожал. С крыши послышался скрежет огромных когтей, щелканье огромного клюва разнеслось по округе, огромный глаз заглянул в окно. Клинок давно стал слишком тяжелым для рук небесного кавалера. Но поседевший боец вытащил меч из ножен и бесстрашно вышел с ним на двор. Напрягши крылья, почти разучившиеся летать, он поднялся на крышу столь же стремительно, как во времена юности. Гигантская птица ждала его там.
Небесный кавалер объявил Ворону, что не отдаст жену и будет сражаться за нее насмерть. Он ничуть не обижает ее и очень любит… А когда сын подрастет, дела их опять наладятся!
Ворон слушал его, ничего не говоря. Казалось, он остался таким же молодым и могучим, как много лет назад. Суровый страж, нанятый алхимиком, не пытался напасть на рыцаря, но и не улетал.
Жена рыцаря, приставив лестницу, проворно забралась на крышу. Увидев ее, Ворон заволновался. От крыльев его изошел великий вихрь, и по водам озера прошла волна высотою в полторы сажени. Преодолев страх, дочь алхимика молвила гостю: хотя муж ее и немолод, хотя и живут они небогато, но она любит его и ни за что не разлучится с супругом; пусть бы Ворон убил ее, ведь она не уйдет из своего земного дома.