Настоящая фантастика – 2013 (сборник)
Шрифт:
– Беги за ним! Беги! – отмахнулась Люда.
Программа называлась «Экран мысленного обзора. Психоэмоциональная нейтрализация». ЭМО разработали специально для лётчиков гражданской авиации для устранения навязчивых мыслей и отрицательных переживаний. Как можно пустить за штурвал пилота, подавленного своими проблемами? Такой человек время от времени будет вновь обращаться к тревожащей его мысли, отвлекаясь от пилотирования. А так надеваешь на правое ухо дужку мнемоса, и программа вводит человека в
Егора, скорее всего, привлекло название программы. Он прочёл инструкции и воспользовался домашним мнемосом отца из любопытства. Вот что получилось.
– Ты просто защищался, – успокоил Влад, возвращая айфон сыну.
Егор словно профильтровал память стариков, воспоминания матери и напомнил им о собственных ошибках. Грехи молодости всплыли тяжкой тиной, сдавливая сердца, холодя души. Нерешённые проблемы, погребённые, казалось, навсегда в глубинах памяти, обрушились с десятикратной силой, когда их не ждали. Старый добрый хлам из домашнего шкафа, способный погребсти навеки.
Но как удалось тринадцатилетнему мальчишке добраться до тайников? Каким образом?
«Проблемы ваши всегда первые по списку. Самые стрёмные – сверху».
Влад замер. Догадка ударила не хуже тока.
– Наверное, это так называется, – пожал плечами Егор, подражая матери. – Короче, не стремайся. Я решил уйти.
– Нет, – твёрдо возразил Влад.
– Да! – крикнул Егор, вскакивая на парапет. – Вы меня ненавидите! Вы с матерью!
– Враньё! – Влад чувствовал свою вину – слишком часто он самоустранялся – спасибо ЭМО!
– Помнишь, чё ты сказал матери, когда она забеременела? Ты просил её сделать аборт! А это был я! Был я! – голос Егора срывался от сдерживаемых рыданий.
Влад словно натолкнулся на стену: сын и это раскопал. Но Люде сразу не выложил. Пожалел мать, значит, не всё потеряно.
– Да, вначале я был против! – признался он. – Дети должны жить в достатке, а мы снимали квартиру и едва сводили концы с концами. Беременность Люды стала для меня неожиданностью, но потом…
– Не оправдывайся! Ты врёшь!
– Не вру! Возьми меня за руку и узнай! Ты же можешь. Давай! Ты же не трус. Я не буду тебя ловить. Просто узнай, что я думаю о тебе. Как…люблю.
Егор растерянно смотрел на протянутую руку отца.
– Если лгу – уйдёшь.
Мальчишка прошёлся по парапету, спрыгнул на крышу. Влад восхитился бесстрашием сына.
– Ну же.
От заката осталась светлая полоска. Первая звезда задрожала, словно моргая ресницами.
– Она из-за книготорговца, – рассказывал Егор о своей погибшей подруге. – Он наорал на неё, обозвал всякими словами. Я хотел отомстить, но не знал как.
Влад сидел рядом с ним на парапете, свесив ноги. Чего теперь-то бояться выигравшему битву? А если
– Молодец. – Он потрепал сына по волосам. – Молодец.
– Ребята, – окликнул их тихий голос Люды. – Вы домой собираетесь?
– Иди сюда, мать, – позвал её Влад. – Сейчас самая красота будет – звёзды разгорятся.
Подбежала Светланка, бесстрашно села рядом с отцом. Люда молча обняла своих мужчин за плечи, то ли вздохнула, то ли ахнула.
– Красота…
Павел Шейнин
Практикум по рекреационной дебилизации
1
– Пан Ярослав? Профессор Мрощак?
Адвокат приоткрыл дверь гостиничного номера. Разобранная кровать, скомканный ковёр и целая батарея рюмок на барной стойке не очень настраивали на встречу с большим учёным. Адвокат ещё раз сверился с цифрами на двери и, убедившись, что не ошибся, рассеянно подошел к бару. «Вот тебе и светило науки», – подумал он, подняв рюмку с какой-то пенящейся зеленоватой жидкостью.
– Не советую, – раздался голос за его спиной. – Это желудочный сок.
Чуть не выронив рюмку, адвокат обернулся. Перед ним стоял худощавый и лопоухий профессор Мрощак.
– Надеюсь, вы не против, что я в халате?
– Категорически против. Моя цель – чтобы вы были в шоколаде! – Адвокат поставил рюмку, шагнул навстречу хозяину и протянул руку. – Матвей Гречко, адвокат. Я буду представлять ваши интересы в суде.
– Гм, гм, – хмыкнул Мрощак, неохотно пожимая цепкую ладонь. – Я же просил Пчелинского, чтобы мне в защиту дали серьёзного человека. – Он говорил со смешным польским акцентом, из-за чего «л» звучало как английское «w»: «чеуовека».
– Обижаете, пан Ярослав. – Адвокат бесцеремонно прошёл к дивану, уселся и раскрыл портфель. Кивнув в сторону барной стойки, он добавил: – И вообще, уж кто бы говорил.
– Чтобы вы знали, юноша, я экспериментирую! – Профессор подошел к рюмке, поднял её и посмотрел на просвет. – Всего лишь триста штук на кубический сантиметр улучшают ферментацию на 25 %.
– Триста штук… молекул?
– Каких молекул? Наноботов!
– Ага, – неуверенно сказал адвокат и стал просматривать бумаги. – Странно, в материалах дела значатся генетические болезни. Ни слова об изжоге.
– Эй, как вас там? – крикнул профессор. – Гречко? Ну так вот, Гречко. Никакого отношения к суду эти опыты не имеют. Желудочные расстройства – просто моё хобби.
– И мое тоже в последнее время, – проворчал адвокат и погладил живот. – Ясно. Значит, пан Ярослав, это вы так развлекаетесь. Проводите эксперименты над собой.
– А что прикажете делать? Просиживать штаны, пока длится этот нелепый процесс?
– Так вы же сами его и начали! И потом, он сделал вас знаменитым. Все сегодня только и говорят что о» наноботах Мрощака».