Настоящая фантастика – 2013 (сборник)
Шрифт:
Адвокат достал из портфеля газету и зачитал: «Фармацевтический гигант анонсировал выпуск временных дебилизаторов на основе технологии профессора Мрощака. Автор ноу-хау будет отстаивать свои интересы в суде».
– Вот он, итог моей тридцатилетней карьеры. – Профессор уселся на кровать с ногами и стал нервно теребить бороду.
– Нет ничего проще, чем положить конец пересудам. – Адвокат выложил на журнальный столик несколько папок. – Профессор, давайте к делу. Я приготовил всё необходимое для того, чтобы решить спор во внесудебном порядке.
Мрощак вскочил с кровати как ошпаренный.
– Что?
Гречко замахал руками.
– Протестую! Пан Ярослав, как «серьёзный чеуовек», призываю вас: давайте всё по порядку. Во-первых, ваше великое открытие никто не отменяет. Вне зависимости от исхода процесса право на клиническое использование генных наноботов останется за вами. Во-вторых, если бы вы по-хорошему договорились с «ГлаксоСмитКляйн», они бы вас озолотили! Вы только подумайте: это как выиграть сто грантов разом! Никто не будет ограничивать вашу… – адвокат покосился на барную стойку, – свободу творчества. Ну, и в-третьих: что это за слово такое – «балаганщики»? Ей-богу, это не по-русски.
Профессор расхаживал по номеру, иногда исчезая в ванной комнате. Фалды халата взлетали при каждом шаге.
– Вот именно, вот именно, что балаганщики. Вы же читали материалы дела? Кому они хотят продавать моих наноботов?
– Ну, обычным людям. Не вижу ничего зазорного в том, чтобы…
Мрощак выхватил газету из-под носа адвоката и вскричал:
– Посетителям парков развлечений! Проклятым бездельникам!
– Ну, почему сразу бездельникам? Отдыхающим.
– Вот это место, полюбуйтесь. – Профессор почти уткнулся лбом в газету и сильно сощурился: – «ГлаксоСмитКляйн» уже заключило предварительный договор с крупнейшим оператором тематических парков «Санторини» на поставку наноботов Мрощака. Эксперты «Санторини» считают, что рынок рекреационной дебилизации… – тут Мрощак застонал, как от зубной боли, – …может достигать сотен миллионов евро в год». Вы слышали, Гречко? Рекреационной дебилизации…
– Согласен, термин неудачный.
– При чём тут термин? Это полная противоположность тому, ради чего я создал наноботов, понимаете? Я создал их, чтобы выборочно изменять кариотип пациентов с синдромом Дауна, чтобы выключать гены, тормозящие умственное развитие. А они хотят их включать! Им, видите ли, не хватает острых ощущений! – Тут профессор стал изображать ярмарочных зазывал: – «Почувствуйте себя в шкуре ребёнка-дауна! Никаких забот, никаких тревог! Первые десять минут – бесплатно!»
– Что-то мне трудно представить человека, который захочет таких острых ощущений…
– Вы болван, Гречко. Неужели вы не понимаете, что люди будут соглашаться на дебилизацию, потому что по окончании аттракциона их ждёт… гениализация! Когда ещё обычному человеку представится возможность внезапно почувствовать себя намного, намного умнее? И на это они хотят пустить
Мрощак швырнул газету на стол перед адвокатом.
– И ведь надо же, какая ирония, – усмехнулся профессор. – По моей задумке генные роботы отключают лишнюю копию двадцать первой хромосомы. Полностью останавливают экспрессию генов, как будто никакой лишней хромосомы и нет. А эти воротилы научились так программировать наноботов, что они залезают в здоровый организм и повторно активируют гены на одной из копий хромосомы. Создается эффект, что этих копий не две, а три. По сути, на десять или двадцать минут в клетках появляется фантомная хромосома… И весь букет связанных с этим расстройств. Но ведь технология-то всё равно моя, только шиворот-навыворот!
Тут Мрощак заметил, что посетитель смотрит на него, как баран на новые ворота. Профессор закатил глаза.
– Матка боска [1] , я же просил Пчелинского дать мне адвоката, который хоть немного разбирается в генетике. – Он плюхнулся на кровать и накрылся одеялом с головой.
Адвокат задумался. Пролистав пару документов, он вдруг решительно встал и направился к двери.
– Эй, Гречко, вы что, уходите? – глухо спросил Мрощак из укрытия. – Свою макулатуру возьмите с собой. Никакого досудебного порядка.
1
Матерь Божья (польск.).
– Пан Ярослав, – сказал адвокат, резко развернувшись у самой двери, – эти бумаги мне больше не нужны.
Профессор высунулся из-под одеяла и недоверчиво посмотрел на гостя.
– Придя сюда, я был убеждён, что ваши шансы в суде равны нулю. – Голос адвоката звучал торжественно. – Один-единственный умник против огромной корпорации… Но теперь я понимаю, что ошибался. Ваши слова произвели на меня большое впечатление. Здесь речь идёт уже не о защите интеллектуальной собственности. Здесь речь идёт о борьбе за научный прогресс!
Мрощак почесал подбородок.
– Послушайте, Гречко, вы серьёзно? Я уже стар для таких розыгрышей.
– Абсолютно серьёзно. Попомните моё слово, это дело пахнет прецедентом! Если нам удастся доказать общечеловеческую значимость вашего изобретения и принципиальную важность его клинического, и только клинического применения… Если присяжные откликнутся на ваши слова, как откликнулся я… Думаю, вместе мы заставим трепетать даже самих юристов «ГлаксоСмитКляйн»!
И адвокат во второй раз протянул руку профессору:
– Пан Ярослав, только что у вас появился новый единомышленник.
Мрощак неохотно встал с кровати и пожал руку.
– Главное, чтобы вы не остыли до суда, молодой человек, – процедил он. – И хотя бы немного ознакомились с фактической стороной дела.
Сияющий адвокат исчез за дверью. В открывшуюся щель попытался было просочиться какой-то репортёр с фотоаппаратом, но Мрощак быстро его вытолкал, бубня что-то про болезнь. Оказавшись в безопасности, профессор уселся прямо на пол, прислонившись спиной к кровати.