Настоящая зима
Шрифт:
– Хочу принца, – почти беззвучно, но четко артикулируя губами, повторила Гордеева.
Собачка, кажется, прочитала по губам и кивнула. Ну, или просто фыркнула, глотнув морозного воздуха с улицы.
Глава 5.Откуда что берется, или Где взять елку на Новый год
Заказав себе еще стакан чаю, Анька, наконец, заглянула в телефон. В чате институтских друзей шло бурное обсуждение, как праздновать Новый год. Их компания собирались на дачу к Пашаевым куда-то в районе Приозерска. Первая партия отдыхающих выезжала еще тридцатого утром, чтобы протопить дом к приезду остальных и нарядить
Анька тридцать первого работала. Работала до 18ч., как обычно. Год назад она ушла из банка только после 19 ч. Но в прошлом году их компания собиралась у Петрушек в новой квартире -совместили Новый год с новосельем. Дима и Лера, теперь Петрушины, были из Анькиной группы, они встречались с третьего курса и после защиты дипломов поженились. Родители сразу подарили молодым квартиру, где больше года шел ремонт, Лера -девочка с фантазией и слегка привереда, поэтому ремонт затянулся, но в итоге получилось уютное гнездышко.
Раньше Анька никогда не задумывалась, как так получается, что ее ровесники, с которыми она училась в институте, уже обзаводятся собственными квартирами и машинами, работают на руководящих должностях, некоторым родители помогли даже с открытием собственного бизнеса. В это время Анька с ее красным дипломом считала за счастье после трех месяцев бесплатной стажировки в банке получить там, наконец, работу в операционном отделе. Мама у Ани была очень добрая, она работала воспитателем детского сада в маленьком поселке за тысячи километров от Питера, и никак не могла помочь дочери ни с приобретением жилья, ни с протекцией на хорошую работу.
Аня искренне радовалась за своих более успешных друзей, и знала, что у каждого свой путь, и когда-нибудь она тоже чего-нибудь добьется. Обязательно!
Что касается празднования Нового года, то в прошлом году Анька сразу после работы поехала к Петрушиным и чудесно провела ночь в душевной атмосфере. Хорошая, вообще, у них группа оказалась на курсе, дружная. Два года уже прошло с окончания вуза, а до сих пор все праздники вместе отмечали.
В банках, кроме Аньки, работали еще трое, но почему-то никто не понимал, когда Гордеева на полном серьезе пыталась объяснить, что она никак не может отпроситься тридцать первого декабря или хотя бы уйти на полдня пораньше. Банковская операционная работа такого вообще не предполагала, «Золотой гусь» работал, клиенты шли. Физики платили ипотечные платежи, открывали срочные вклады, чтобы выгодно вложить только что полученные годовые премии. Другие, наоборот, приходили получать заказанные кредитные карты, чтобы отметить праздники с размахом. Юридические лица старались до конца года провести платежи, чтобы в срок исполнить обязательства.
Аньке было немного обидно, что ее друзья никак не могут понять, что никто не отпустит сотрудника операционного отдела даже на час пораньше. Работа там всегда кипела, и Анька, варилась в этой кастрюльке строго по регламенту.
С тех пор, как решили отмечать Новый год под Приозерском, Анна поняла, что она скорее всего поехать не сможет. Ну, так, собственно, сейчас и получалось. Всем хотелось спокойно приехать на дачу днем, приготовить стол, поэтому даже выезд из города в 16 ч. считали слишком поздним.
Ехать Аньке на дачу к Пашаевым своим ходом на электричке после работы – вообще не вариант. Даже если золушка Гордеева вовремя выйдет из банка, то с учетом расписания электричек, она сможет выдвинуться в сторону Приозерска только в 20ч.15мин. Ехать – не меньше двух часов. Ближайшая остановка поезда – в двадцати километрах от Пашаевской дачи, значит, кто-то должен встречать на машине ее на станции, и все это – ближе к 23ч. вечера. Теоретически она, конечно, успевала добраться на дачу до боя курантов, но реально все было слишком сложно и энергозатратно. Не хотелось никого напрягать.
Грустненько, но ничего не поделаешь. Анька решила вечером уже из дома написать в общий чат, что у нее не получится поехать, потому что за этим сообщением на нее неминуемо обрушится шквал звонков, и ей придется всем по кругу объяснять, что она никак не может уйти с работы в 15ч., чтобы в 16ч. Новиков ее подхватил на выезде из города.
Закрыв чат в телефоне, Анька допила чай и вышла из булочной.
На улице уже темнело, кругом горели огоньки, она еще немного побродила по сверкающему городу и поехала домой.
От предпоследней станции метро ей надо было добираться в свой район новостроек за КАДом на маршрутке или большом рейсовом автобусе.
На остановке, где она ждала автобус, сейчас работал елочный базар. Торговля шла бойко, лесной запах хвои щекотал нос, дарил ощущение праздника. Анька нарочно не пошла в очередь на маршрутку чуть поодаль, а решила ехать на автобусе, чтобы постоять поближе к базару и подольше подышать елками. Обычно от метро она ездила на маршрутках, потому что рейсовые автобусы в их новый микрорайон ходили нечасто и были всегда забиты народом. Льготы на оплату проезда действовали только в муниципальном транспорте, поэтому все школьники, пенсионеры, многодетные семьи со своими бесплатными проездными, а также убежденные противники дребезжащих маленьких маршруток пользовались автобусами.
Сейчас Анька хотела оценить предпраздничную наполняемость автобусов, потому что только что она задумалась о покупке елки. К ним за КАД живые ели не завозили, наверное, считалось нерентабельно открывать там полноценный елочный базар – микрорайон еще только строился. А, может, просто продавцы елок не знали, что в заКАДье уже зародилась жизнь, и туда тоже собирается прийти Новый год, а, значит, нужны елки.
Если бы автобусы ходили полупустые, то Анька бы заморочилась с тем, чтобы купить елку у метро и довезти ее на автобусе. Тут езды-то до ее дома буквально две остановки, главное – проехать в тоннеле под КАДом, и сразу начинаются яркие многоэтажки. Вся беда в том, что автобусы, как Анька и предполагала, ходили битком забитые пассажирами.
– Сколько стоят елочки? – улыбнулась Анюта взъерошенному задерганному продавцу.
– От тыщи, – бросил он на ходу и ушел в самую чащу елок.
Когда он вышел оттуда с высокой стройной елочкой равномерной пушистости, Анька снова спросила:
– А такая сколько?
– Такая- три. – ответил продавец и потащил елку в сторону реальных покупателей.
Три тысячи за елку, – по Аниным представлениям, было как-то многовато. Да, это, капец, как дорого! Гордеева даже не представляла, что новогодние деревья стоят целые тыЩи. Просто она никогда еще не покупала елки в Питере и не предполагала, какие на них цены.