Настоящее новогоднее чудо, или В 75 баба Катя девочка опять!
Шрифт:
– Поэтому бегом тащите в вашу спальню жаровню, угли, свечи, ладан и мирру, – еле слышным шепотом скомандовала Рогнеда, которой вдруг стало как-то тревожно. Ведь не зря говорят, что и у стен есть уши, а потому лишняя предосторожность, решила она, не помешает. – А о кинжале и золе, чтобы нарисовать пентаграмму я сама позабочусь.
– Но мама! – хором возмутились обе сестры.
– Я всё ещё не решила, которая из вас получит тело Кейт! – ответила мать на их незаданный вопрос. – Но будьте уверены, как только решу, сразу же вам сообщу! А теперь делайте то, что я сказала!
Однако
«А Мальфриде я объясню, что она сама себя наказала, потому как не нужно было без моего ведома вносить в завещание дополнительные пункты!» – мстительно усмехнулась своим мыслям Рогнеда.
Ох и зла же она была на дочь-аферистку, прочитав, что та отписала себе мельницу, Улитте осла и тысячу златников, а Кейт – песца! Но и она тоже хороша, справедливости ради пожурила себя Рогнеда, нужно было перечитать то, что её старшая дочь вписала в завещание до того, как Ансельм его подписал, а не после.
– Зато теперь, всё очень удачно складывается! – удовлетворенно хмыкнула коварная злодейка. – А я всё голову ломала, как сделать так, чтобы про меня с дочерьми по всему королевству не поползла дурная молва из-за смерти Кейт и завещания, которое мы с Мальфридой подсунули на подпись находящемуся в горячечном бреду больному Ансельму вместо того, которое он продиктовал! Теперь, когда я окружу «Кейт» заботой и любовью и помогу ей якобы справиться с горем, никто и не подумает сомневаться в том, что Ансельм поступил очень мудро, когда отписал всё своё состояние мне и моим дочерям, а не своей родной дочери. Все будут думать, что он знал – я позабочусь о его кровиночке лучше, чем она сама о себе позаботится и именно потому, что умирал с лёгким сердцем – он и завещал ей в шутку песца!»
Всё ещё улыбающаяся Рогнеда вошла в комнату дочерей и одобрительно кивнула, увидев их приготовления. Нарисовав мелом на полу пентаграмму, она присыпала её золой. Раскрыла книгу и нашла нужное заклинание.
– Что ж пора, – сообщила она дочерям.
– А Кейт? Разве нам не нужна Кейт? – удивилась Улитта.
– Нет, покачала головой, – Рогнеда. – В этом и вся прелесть. Кейт так и не узнает, что именно произошло, и почему она вдруг оказалась в теле Улитты. Впрочем, долго удив…
– Улитты?! – перебив мать на полуслове, взревела Мальфрида.
– Да! – жестко припечатала злодейка. Вслед за чем кратко, но ёмко и, при этом не стесняясь в выражениях, изложила причины своего решения.
– Ты права, я сама виновата, – со вздохом признала мгновенно сникшая дочь-аферистка.
– Ты завещала мне осла?! – возмутилась Улитта, пнув сестру под бок. – Я тебе это припо-ооомню!
– Ничего ты ей не припомнишь! Она твоя сестра! И, кроме того, она знает твою тайну! – многозначительно-поучительно заметила Рогнеда, посмотрев на младшую дочь. – Ты меня поняла?
– Да, мама! Конечно, мама! – закивала головой Улитта.
– А что касается тебя, – Рогнеда перевела взгляд на старшую дочь, – то я очень надеюсь, что ты извлекла урок! И больше никогда не посмеешь меня ослушаться!
– Да, мам. Конечно, мам, – поникшим голосом пролепетала чувствующая себя совершенно несчастной Мальфрида.
– Что ж, – удовлетворенно кивнула злодейка. – Тогда приступим.
Рогнеда взяла в руки острый нож и, сделав небольшой надрез на своём запястье, сцедила несколько капель на горящие угли. Затем она по очереди проделала тоже самой с дочерьми и, прошептав заклинание, сделала надрез на запястье каждой.
Каждый раз, когда кровь капала на угли, злодейка произносила заветные слова призывающего заклинания.
Какое-то время ничего не происходило, но вот воздух в центре пентаграммы подернулся рябью и расступился, словно его что-то вытеснило его изнутри. Аромат мирры и ладана уступил место тошнотворному смраду тухлых яиц и серы…
Сиян, который только-только достучался до Кейт и теперь подгонял её собираться быстрее, сразу же уловил характерный запах гниения и разложения, всегда сопровождавший приход тварей из преисподней.
– О-оох! Это плохо! Это очень плохо! – запричитал зверёк. – Что же делать? Что же теперь делать? От этих тварей же ни убежать, ни скрыться! Всё что злодейкам нужно – это какая-нибудь личная вещь Кейт, которая у них наверняка есть, и всё прощай Кейт! Случилось именно то, чего я больше всего боялся! Эта ведьма – оказалась взаправдашней ведьмой! Всё-о! Всё про-па-ло! – простонал, обхватив лапками свою голову отчаявшийся пушистик. – Всё про-па-ло! Всё про-па-ло! Всё про-па-ло! – шептал он и слёзки сами собой наворачивались ему на глаза.
Над головой Сияна раскрылся портал, из которого выпал миниатюрный, размером с крупную ящерицу, дракончик. Однако увлёкшийся отчаянием страдалец не заметил ни необыкновенно яркой вспышки света, ни материализовавшегося в комнате гостя.
Кейт заметила и свет и «ящерку», но была слишком «занята» тем, что умирала, поскольку как раз в этот момент её душа начала покидать тело. По крайней мере, Кейт думала, что умирала. Ну а что ей ещё было думать, учитывая то, что у неё перехватило дыхание, а грудную клетку раздирала совершенно невыносимая боль?
– Сиян! Наконец-то я тебя нашёл! – радостно объявила «ящерка» и тут же превратилась в очаровательного юношу.
– Оставь меня, Ян, я в печали! – простонал Сиян. Однако уже в следующую секунду до него дошло, что он сказал. – Ян?! – зверёк убрал лапки с головы и поднял заплаканные глаза на бывшего хозяина. – Ян?!
– Да, Ян – я, Ян! – подтвердил расплывшийся в счастливейшей из улыбок паренёк. – Ну привет, Сиян!
– Потом! – тут же предупредительно вскинул лапку вверх Сиян и заговорил по-деловому. – Извинения, покаяния, обнимашки и целовашки – всё потом. А сейчас мы ловим душу этой девушки, – указал он на Кейт, – и возвращаем её назад! Или не видать тебе, Ян, моего прощения, как своих ушей!