Настоящие
Шрифт:
— Свалка — это была флуктуация, кто же мог знать? — сказал он. — Если суждено, и без свалки провалишься. Ноор! Пойдём, чего тянуть. Объяснишь, что к чему.
— Само по себе? — едва слышно спросил Пятый. — Суждено? Возможно, возможно…
Они вошли в катер, и тот просто исчез. Судя по всему, Сэфес решили не утруждать себя эффектами. Спустя долю секунды исчез и корабль. Стая «собак» взмыла в воздух, заметалась, затем устремилась куда-то к горизонту.
— Сами прикармливают, а потом жалуются, что не отвяжешься, — посетовал Ирден. — Ладно. Давайте нормально познакомимся, а то в этом дурдоме
— Введите нас в курс дела, — попросил Нарелин. — Если мы от чего-то и устали, то от неясностей. От Сэфес всегда очень трудно добиться чёткости. Наплетут всяких странностей, ничего не поймёшь.
— Это точно, — со смешком добавил Клео. — Есть такая тонкость. Трудно, знаете ли, работать, когда ничего не понимаешь в обстановке, не видишь цели, не знаешь ситуации. Вы понимаете?
— Не надо говорить так о наших друзьях. — Ноор разом посерьёзнел и глянул на Нарелина так, что тому стало не по себе. — Не стоит. Мы этого не любим.
Ирден согласно кивнул.
— Не вся информация открыта, и не надо подобным образом трактовать желание Сэфес защитить вас от неприятностей, — добавил он. Лёгкий ветер трепал его короткие светлые волосы. — Очень некрасиво, Нарелин Эльве. Странности, подумать только.
— Я говорю то, что думаю, — спокойно ответил Нарелин. — А то так можно, знаете, как Арти. Для защиты! Взял залез в чужую голову, подкрутил что захотел. Как будто нельзя было предупредить и разрешения спросить!
Может, я предпочту неприятности, чем бродить в потёмках.
— Возможно, так оно и есть, — согласился Ноор. — А когда ты отправлял людей на нейрокоррекцию, ты думал, что они, может быть, предпочли бы «поблуждать в потёмках»? Никогда не суди. Очень трудно отвыкнуть, по себе знаю, но хотя бы попробуй.
Нарелин ощетинился, аж глаза загорелись.
— Я, — он нажал на это слово, — я никого на нейрокоррекцию не отправляю, извини! Вы за кого меня держите? Вы что полагаете, мы невинным жертвам мозги промывали? Такие вещи по постановлению суда делаются, и никак иначе, а расследования у нас, извините, не ошибаются! Если человек занимается работорговлей, ему что, чай на блюдечке подавать? И потом, даже у самого отъявленного гада есть право выбора — коррекция или отбывать свой срок. Мы всего лишь просим не шуровать у нас в башке без нашего ведома! Разве это много?
— Не заводись, — осадил его Клео.
— В башке он не шуровал, — возразил Ноор. Улыбнулся. — Для того чтобы снизить чувствительность, достаточно всего лишь изменить химизм процессов твоего тела. Для этого вовсе не надо лезть в голову.
— Какая разница, — уже остывая, проговорил Нарелин. — Важен результат. Ладно, проехали.
— Разница огромная. — Ирден оглянулся, с земли поднялся лист «градиента» и подлетел к ним. — Одно унижает тебя, другое — просто позволяет выжить. Сейчас посмотрите, как мы тут… выживаем. Надеюсь, вам понравится.
Двухэтажный каменный дом стоял на вершине пологого холма, окружённого редким лесом. Здесь и «выживали» Ноор с Ирденом, которого чаще называли всё-таки Дени. Он проводил их в комнату на втором этаже, большую и очень светлую. Ноор подошёл через пару минут спросить, кто что будет есть.
Нарелин прошёлся по комнате и выглянул из окна.
Из окон второго этажа были видны заснеженные вершины гор, под самыми окнами находился бассейн, полный прозрачной зеленоватой воды. Рядом стояли две совершенно земные ёлки и валялись на каменной площадке у самой воды простецкого вида деревянные топчаны. Запущенный сад был окружён невысоким каменным забором, в этом саду явно не земные деревья соседствовали со старыми, покривившимися яблонями.
— Лет сто назад он, — Ноор кивнул на Дени, — воспылал желанием обустроить всё «как надо». Запала хватило на полгода. Потом он сник. Лет через десять появились яблоки. Но нам тогда было некогда, да и яблоки эти съедобными не назовёшь. В общем, вот. Комната ваша, располагайтесь. Мы пока приготовим что-нибудь.
— Спасибо, — поблагодарил Клео.
— Спасибо, — синхронно откликнулся Нарелин. Он дождался, когда официалы выйдут, и рухнул на диван. С наслаждением растянулся на нём… а потом сел. Диван оказался удобным, только пружинил немного излишне.
— Ну вот, — сказал он. — Вначале Арти нас опустил по полной программе, теперь здесь едва со ссоры не начали. Молодцы мы, просто нет слов. Интересно, они знают, что Арти нас забраковал?
— Не сомневаюсь, — ответил Клео. Он заглянул в старинного вида шкаф, деревянный, основательный. Шкаф, естественно, пустовал. — Интересная здесь мебель. Не переживай так, Нарелин. Потерпи ещё немного, несколько дней осталось. Вернёмся, у себя будет легче. Мне, говоря честно, всё равно, что нам напророчили. Ноор, конечно, с одной стороны прав, но с другой… Мальчиками на побегушках — выполни одно поручение, исполни второе — мы быть не сумеем.
Нарелин кивнул и в который уже раз вздохнул. В груди было тяжело, и рос в горле колючий комок. Наверное, Арти и вправду не врал насчёт блокировок.
— Странные ребята. — Ноор спускался вслед за Дени по узкой лестнице. — Впрочем, от наших другого ждать не приходится. И сколько раз я сам Пятому говорил, чтобы он информировал людей нормально.
— А Лину… — поддакнул Ирден.
— И что? — Ноор остановился, повернулся к нему лицом. — А теперь — дикая спешка, все на нервах, ребята отработали кучу ситуаций, и ни одна собака их не предупредила, что работа не завершена! Вот это мне больше всего понравилось.
— Ладно, пошли, — поторопил его Дени. — В самом деле, надо поспешить.
Работы оказалось огромное количество. Оказывается, за этот не слишком большой рейд они успели сотворить несколько важных смычек между мирами, и теперь с ними предстояло разбираться. Простые на первый взгляд моменты оборачивались огромными затратами, и Нарелину с Клео пришлось, забыв амбиции, с головой погрузиться в новое дело, благо знания по экономике имелись у обоих. Правда, экономические модели, которыми пользовались официалы, были иными. В первую очередь они предназначались для того, чтобы совместить многообразные системы, с которыми сотрудничали официалы.