Настоящий мужчина
Шрифт:
И это правда, у Марины и Андрея не было ни родных, ни близких. Может, поэтому он и стерёг её как ванпанчмен, не подпуская к ней никого из местных кавалеров. Возил её в институт и из института на своём мотоцикле. Ну и в течение дня бдил.
Впрочем, и сама Марина вполне могла постоять за себя. Тех, кто всё же пытались за ней приударить, она отсекала резко и бескомпромиссно. А особо самонадеянных и назойливых могла жестоко обсмеять.
Так что все пути к ней были заказаны…
4
На
И оба оказались в одной группе. Когда Артур увидел список групп, вывешенный на стенде возле деканата, то глазам поверить не мог. И даже ничуть не смутило, что теперь он в новой группе – единственный парень.
Парней вообще на их факультете было раз в пять меньше, чем девчонок. А те, что были на курсе, подались изучить китайский и японский. И пусть. Так даже лучше.
Первое время Артур пребывал в эйфории. Это же то, о чём он два года мечтал – беспрепятственно видеть её каждый день, слышать её голос, иметь возможность поговорить и, может быть, даже надеяться на что-то большее…
Это что-то большее Артур рисовал в воображении каждый вечер. Иногда увлекался настолько, что выпадал из реальности и с трудом возвращался обратно. А порой так смелел в фантазиях, что самому потом делалось стыдно.
Однако счастливым Артур чувствовал себя недолго. Любить Соколову на расстоянии было, оказывается, легче.
Раньше он, конечно, тоже томился и ждал совместные лекции, но поскольку виделись они всё же не часто, то она оставалась просто мечтой, прекрасной и несбыточной. И как-то получалось у него разделять мечту и повседневную жизнь. Он не сходил с ума, не грезил ежечасно, он чем-то занимался, ел, спал, готовился к семинарам, в общем, жил вполне нормальной жизнью.
Теперь же мечта незаметно переросла почти в одержимость. На парах Артур ничего не соображал и пока выезжал исключительно на уже сложившейся репутации прилежного студента. Рядом с ней он изнемогал от жгучего, удушливого волнения. Вечерами не мог ни есть, ни спокойно заниматься обыденными делами. Ночами терзался бессонницей.
Но хуже всего – выходные. Вот где мука. Целых два дня без неё казались невыносимыми, сродни абстинентному синдрому.
«Я схожу с ума», – сокрушался Артур, чувствуя себя совершенно больным. Но ничего с собой поделать не мог.
5
Поначалу они совсем не общались. Артур до дрожи боялся подойти к Соколовой. Не мог даже поздороваться при встрече – язык деревенел, а сердце начинало неистово колотиться где-то у самого горла. Поэтому, завидев её, он тотчас отворачивался. Зато потом, в течение пары, украдкой пожирал её глазами.
Первое время Марина как будто ничего не замечала: ни его смятения, ни потаённых взглядов,
Однако позже она стала то и дело подлавливать его взгляды.
Бывало, заходит Соколова в аудиторию за пару минут до начала пары, как обычно, а он её уже заранее слышит по шагам, узнает по голосу, и сразу же отворачивается к окну. Лишь бы она не засекла, как щёки опаляет стыдливый румянец. А на неё он ещё насмотрится во время занятия.
Но насмотреться не получалось. Стоило ему взглянуть на Соколову, и она, как чувствовала, тотчас оглядывалась, чем повергала его в ещё большее смущение.
А однажды зашла в аудиторию, как всегда незадолго до начала пары, поздоровалась с девчонками, обменялась дежурными фразами, а потом вдруг отчётливо произнесла: «Привет, Артур».
Внутри что-то ёкнуло и оборвалось. Это она ему? Она?! И ему?!
Он обернулся, ошалело взглянул на неё и, слава богу, сумел всё же выдавить сиплое: «Привет». И опять отвернулся, сил выдержать её взгляд не нашлось.
За окном простирался старенький сквер, утопавший в багрянце и золоте. За два месяца Артур изучил этот пейзаж от и до, каждую скамейку, каждый фонарный столб, но тут перед глазами всё поплыло жёлтыми, красными, бурыми пятнами...
А потом, уже дома он всё думал и думал: почему Марина с ним поздоровалась? И что это – просто вежливость или нечто особенное? Ну, конечно, просто вежливость! Это ведь обычное дело – здороваться с одногруппниками.
Для неё – обычное, а для него – событие. И как же хотелось, чтобы это что-нибудь означало! Сердце трепетало, но благоразумие брало верх.
«Размечтался, глупец, – говорил себе Артур. – Кто я и кто она!».
Но к себе Артур был всё же не очень объективен. И на него обращали внимание некоторые, та же староста, Зина Шарова, просто он не замечал чужих тоскующих глаз. Вообще ничьих глаз он не замечал, кроме Марины.
6
Следующее «событие» случилось в пятницу, в конце октября. А началось с того, что Артур проспал и опоздал в институт. Впервые.
А всё потому что мать уехала в командировку, и никто его не разбудил. Не то чтобы Артур так уж любил поспать, просто ночами не мог подолгу уснуть и поэтому затем тяжело просыпался.
Но при матери в кровати не поваляешься, она торопилась сама и торопила его, потому что у неё с утра много дел, всякие встречи, планёрки, собрания, а ей ещё надо было завезти сына в институт.
А тут вдруг её нет, в доме тишина, никто не кричит: «Подъём!», никто не подгоняет… Артур продрал глаза на два часа позже обычного, а потом ещё и добирался своим ходом. Но не поехать совсем он не мог. Ему надо было хоть раз увидеть её перед выходными.
В институт он примчался посреди третьей пары. Бегло взглянул на расписание в холле, проверил – нет ли изменений. Нет. Грамматика у Карнауховой в пятьсот пятой аудитории.