Настоящий мужчина
Шрифт:
12
И правда, сразу после летней сессии Артур снял скромную однушку. Мать порывалась сама поучаствовать в этом деле, даже нашла отличные варианты, само собой, все рядышком с родным домом.
Но сам так сам. И Артур стоически отмёл мамину помощь.
Отдыхать тоже не поехал. Работу искал.
Мать всё ждала, что любимое чадо перебесится, но чадо наоборот вошло во вкус. С работой, правда, не сразу срослось.
По неопытности Артур вёлся на каждое объявление, потом еле оттуда ноги уносил: то ему навязывали
Но наконец ему неслыханно подфартило. Взяли его на радио. Поначалу он просто зачитывал коротенькие рекламные объявления. Понравился. Взяли погоду читать. Голос у Артура был приятный, дикция чёткая, артикуляция правильная, и с орфоэпией проблем не наблюдалось.
Ему тоже неожиданно пришлась по душе эта работа. Коллектив там подобрался дружный, весёлый, творческий. Так что лето выдалось насыщенное. За два месяца Артур прямо физически чувствовал себя возмужавшим, внутренне, конечно.
Единственное, что омрачало радость – скучал он сильно, порой аж невмоготу становилось. Ну хоть бы раз, мельком встретить бы Марину! Но нет.
Хотя от девчонок он слышал, что Марина в городе, никуда не уехала на лето и тоже, кажется, нашла работу. Интересно, кем?
***
Осенью увольняться Артур не стал, хоть и планировал изначально работать только на время летних каникул. Однако втянулся, и эти эфиры, записи, вечный драйв, постоянный тонус – всё это незаметно стало неотъемлемой частью его жизни.
Так что, решил Артур, будет совмещать – некоторые же совмещают, например, брат Марины. Да и учились они теперь со второй смены, а запись на радио у него аж в шесть утра.
Однако с началом учебного года стало понятно, что ничего не изменилось… для Марины. Она всё так же оставалась холодна, неприступна, ну и порой вставляла шпильки.
Артур, конечно, страдал, но оправдывал её: Марина же не знает, что он уже самостоятельный!
И ведь не подойдешь же и не скажешь: «Привет, а я теперь живу один и ещё работаю». Это как-то тупо. Приходилось молча терпеть.
Правда однажды во время записи вышли накладки, и он опоздал на первую пару. Преподаватель полюбопытствовал, почему он опоздал. Артур сказал как есть: задержали на работе. А сам тайком следил за реакцией Марины. Та удивилась в первый миг, а потом… хмыкнула.
После семинара Марина насмешливо спросила при всех:
– А что, мама урезала содержание?
Артур посмотрел на неё, но ничего отвечать не стал. Ну что он, препираться с ней, что ли, будет?
– И кем же ты, бедный, теперь трудишься? – не отсутпала Марина.
– Артур, между прочим, диктор на радио, – вклинилась Зина Шарова. Кто её только просил!
– Диктор? – усмехнулась Марина. – Ну да, языком трепать, это не мешки ворочать.
Она явно ещё что-то хотела сказать и явно что-то ехидное, но встретилась с Артуром взглядом и осеклась, отвернулась, ушла.
Артур тоже разозлился. Ну сколько ещё можно цепляться? Сказала тоже – языком трепать!
Знала бы она, что если запись в шесть утра, то вставать приходится в четыре, потому что в пять тебя уже ждёт машина, что работа в оперативных условиях крайне сложна, потому что требуется невероятная концентрация, чтобы соблюдать необходимые ритм, тембр и эмфатические акценты. И чтобы чётко, не сбиваясь и не натужно произносить даже трудновыговариваемые слова. И чтобы «играть» голосом, поскольку различные модуляции делают речь выразительнее. А ещё надо уметь правильно дышать диафрагмой, поскольку всякие паузы, чтобы вдохнуть посреди длинной фразы, недопустимы.
Да много всего! Но для Марины, поди, всё это ерунда и мелочь. В её глазах, наверное, почётно у токарного станка стоять или строить мосты. Вот это, по её мысли, наверняка дело настоящего мужчины.
Артур совсем отчаялся, и внутри всё уже изболелось, но ни забыть, ни разлюбить её не получалось.
13
В пятницу в студии царило оживление на грани хаоса. Рекламщики насели на директора – Юру. Юрия Борисовича вообще-то, но его все панибратски звали Юрой за добродушный нрав.
Просились, чтобы отпустил на два дня на Байкал, точнее, в лес, за кедровыми орехами.
Кто-то с кем-то подменялся, всё ещё больше путалось и усложнялось, и от всех этих временных пертурбаций директор психовал. Поскольку он – человек устоявшегося порядка и любое «не по плану» для него – маленькая личная катастрофа. Так что не хотел он никого никуда отпускать.
Но Паша Шергин, креативный менеджер, умел уламывать. Вообще, уникальный он человек, Артур искренне им восхищался. Дар убеждения у того был в крови. Паша интуитивно чувствовал, на какие точки надо давить и всегда получал желаемое.
Скажем, надо ему денег перехватить, а среди коллег сложилось мнение, что Паша долги возвращает очень неохотно, поэтому ему предпочитали не одалживать.
Вот он и начинал издалека: «Пусти пожить на пару-тройку дней?».
Человек пугался, ибо такой гость реально хуже татарина.
А Паша тут же предлагал более щадящую альтернативу: «Ну, или одолжи тогда, я где-нибудь перекантуюсь». Естественно, при таком раскладе ему занимали, даже самые прижимистые.
Вот и теперь он успокоил расстроенных рекламщиков: "Спокойно, народ. Сейчас пойду к Юре и договорюсь".
И правда, всё так обставил, что директор не просто их отпустил на субботу-воскресенье, но ещё и дозволил взять микроавтобус компании. Правда, поставил условие: за такую царскую щедрость привезти и ему кедровых шишек. И ему наобещали, конечно же, целый мешок.
Артур не думал ехать ни в какой лес, ни за какими шишками, он вообще походы не любил. Лес, насекомые всякие, фу.
Но это же Паша, от него не отвертишься. И главное, понимал, что этот чёртов манипулятор рассчитал так: как не выпить-то в лесу? Да ещё такой компанией, одни мужики, жёны далеко, свобода. Но если пить, кто потом повезет? А Артур не пьёт.