Настоящий оборотень 2. Ещё одна дорога домой
Шрифт:
– Раньше тебя не задевали его слова. Запомни, они и впредь не должны волновать раба. Так–как ты должен помнить – кто есть, иначе напомним мы.
Предупредив, чтобы я не затевал свару, Даль пошёл дальше. А там они и вовсе затерялись в двух десятках из своих собратьев, устраивающихся на своих местах… Телеги, с их поскрипывающими колесами, ушли на задний план, как ушла и колонна из рабов давно набравшая шаг. Только я, небо – где припекало не по-осеннему жаркое солнце, и ветер – пронизывающий, но ещё по-летнему тёплый. И до невозможности удушливый воздух – от пыли, поднятой десятками пар копыт и сотнями людских ног…
Глава 3
Как же быстро из десятков отрядов и тысячи с лишним рабов, остались лишь мы и представители трёх племён, шедших не так далеко впереди. За прошедшие семь дней, мы выбрались из пустошей, где изрядно повиляли, заходя
– Что-то мне подсказывает, что сегодня, нам нужно быть настороже.
Не особо удивившись, орк со мной согласился, оскалившись:
– Ну, а как же. Собратья подустали к вечеру, и вкруг ещё не встали. Самое время пощипать увальней.
Отголоском его слов стали крики о готовности и залихватский свист подгонявший лошадей у нападавших, доносившийся из поодаль стоявшего леска. Уставившись на орка, подивился тому, откуда тот столько знал, о чем я подумал. Но Очир лишь щерился, олицетворяя на надменно ожившей морде, выражение – "знай наших". Но мне было не до него. Телеги потащило в сторону, преграждая клетками подход для налётчиков. За нас, сгоняли и остальных рабов с частью охраны, что встала на защиту каравана. Оставалось взывать к их корням, а после и тех – кто возжелал с наскоку миновать преграду – напарываясь на клетку. В который раз, мне было жаль, что по-русски они не понимали, да и не услышали бы. Лошадь, налетевшая на мою клеть, не смогла взять высоту и приземлилась крайне неудачно. Вспоров железным углом брюхо, та только брыкнула, едва не зацепив копытом меня, и завалилась, под яростные крики её всадника. Жалобно скрипнув, моё укрытие едва сдержало их вес. С боку же, нападавшим повезло чуть больше. Тех – кому негде было укрыться, снесли всадники. Впрочем, и другие – которые прорвались дальше, увязли в рабах, на радость охраны, навалившейся на первых всадников. Но так продлилось недолго. И едва к нападавшим подоспела подмога, защиту у орков снесли, как и тех из рабов, кто попался на их пути. Невольники дрогнули, и я их понимал, провожая удалявшиеся спины своих, где должен был быть и я. Но судьба дала возможность чуть лучше, чем бежать в степь уповая на то, что я смогу укрыться от верховых. В разгоревшейся схватке, мне удалось увидеть одну из знакомых морд в непосредственной близости. Отступая в поисках поддержки, орк прижался к клетке. Но в этот раз, на моих условиях. Мгновение на то, чтобы создать плетение и осушить себя, выпуская в спину Ахира сноп из искр, не таких сильных и почти не заметных за всей мешаниной. Но и этого хватило, что бы он отвлекся и без того скованный после моего воздействия. Повалившись в бессилии, я успел заметить, как в бушевавших от ярости глазах – промелькнул страх, и ятаган его противника отсек у Ахира руку. А без той у орка не оставалось никаких шансов.
У ворот в замок де Ворье.
Наблюдая за тем – как из леса вышел незнакомый отряд, поспешил отослать подчинённого к графу. После событий, что произошли не так давно, тот обещал вешать каждого из стражи – кто не углядит в очередной женщине, способного на убийство врага, и не предупредит его об этом. И по всей видимости, это тот самый случай, так–как во главе прибывших ехала женщина. Обрядившись в неподходящее для скачки белое сукно, она выделялась на фоне троих бойцов в сопровождении. И я вскоре мог убедиться на сколько. Подъехав к воротам – та махнула рукой, велев одному из свиты объявить:
– О встрече с графом де Ворье, просит баронесса Женевьева де Ферлин!
У глашатая был басовитый голос будто, кто-то дул в трубу. Становилось понятно, почему именно он просил о встрече. Опять же и баронессе не подобает кричать. Тем более такой величественной и спокойной, как…, как гранит – тот, что не способны сдвинуть невзгоды и даже пыль дорог была не в силах изменить облик у этой женщины. Засмотревшись на её стан, дождался пока та не поднимет голову. Пусть и дерзко, но мне хотелось сказать ей самой, что следует подождать, чувствуя в своей воле крылья у этой птицы. Как оказывается, мало нужно женщине, чтобы быть желанной и подчас желаннее самой жизни. Но каждой ли? Стоило ей опустить взгляд, как оцепенение спало, и я смог, утерев испарину, заметить появление графа в окружении одаренных. Поспешив к коим, доложил о том – кто их светлость ожидает за воротами. Отмахнувшись от меня, граф поспешил к гостье. Я же мог вернуться на свой пост, слыша начало у их разговора:
– Дорогая Женевьева, я не ожидал увидеть вас – так скоро. Но уже подготовил гонцов, чтобы разузнать о вашей участи и судьбе вашего сына. Нам стоит о многом поговорить.
– Да, Эвор, стоит, – печально вздохнула баронесса, – и первое, о чем я хотела бы узнать, это исчезновение моего мужа?
Проводив их в замок, с печалью подумал. "Умел же барон выбирать женщин."
"Мм–да. Жаль, что союзников, не умел"…
Очнулся я под утро, находясь поодаль от того места, где на клетку налетела лошадь. И судя по уже обобранным телам нападавших и отрывкам слов на орочьем от Далеля переговаривающегося с Очиром – который находился вне своей клетки, пропустил я многое. Увидев, что я очнулся, Даль обратился ко мне:
– Ну, как ты там? Видать сильно тебе от лошади досталось, почти день провалялся. Хочешь, чего?
Прохрипев, что-то невнятное, я сплюнул оскомину, набившуюся в пересохший рот. Поняв – что раба стоило бы попоить, он удалился, обещая достать для меня воды. Я же уставился на соседа, не спешившего покидать меня, привычно щерясь. Но в этот раз, как-то более живо. И немудрено, он же был свободен:
– Что, много вопросов поднакопилось?
Покивав, кое–как справился с языком:
– Как они отбились? – указал я на снующих орков.
– Кто нападал? И главное – как ты оказался на воле?
– За семь дней, я от тебя едва ли и пары слов добился, а тут столько и сразу, – усмехнулся орк. – Ну, куда же без тебя, поделюсь. Кто нападали – враги. А не всё ли равно северянину, кто из наших племен захотел поживиться на соседнем деле. Как я оказался на воле? Вот это понимаю, вопрос. И он задевает нас обоих.
Увидев моё удивление, орк посетовал:
– Да–да не сомневайся. За те дни, что мы ехали по соседству, ты помог восстановиться старому шаману. А еще больше помог тогда – когда убивал Ахира. Столько вы плеснувшейся силы для нашего собрата, все равно – что паводок в давно обмелевшем ручье. Им-то я и воспользовался, чтобы помочь собратьям. Уж прости. Но поняв – что тебя по глупости обучали, как имперского одаренного, я понадеялся на собратьев. И – как видишь, не прогадал. А сколько я ждал, – вздохнул орк, – когда ты себя откроешь и мы объединившись шагнем к свободе, ужас.
Слыша, как Очир хрипло смеётся, вторил ему. Только у меня выходило более обреченно. С этим смехом выплёскивалось всё то, что я должен был испытывать во время налета. Но, как и тогда, мне казалось, что я не причастен. И все это не моё; ни степи, не битва, не рабство.
Наверное, услышав отголоски моих мыслей, орк меня успокоил:
– Не переживай. То – что произошло с Ахиром, видел только я. А если и нет – то все решат, что им привиделось. Так – как я уже сказал, что ты потерял сознание, когда схлопотал от лошади.
Уточная, не увидев моего облегчения:
– Это я о той – повисшей на твоей клетке. Тем более, ты не шевелился и кровью тебя окатило так, что и сейчас смотреть страшно.
Также отвечая и на не высказанный мною вопрос, почему?
– Ты мне помог парень и я для тебя сделаю то же.
Помолчав, я ушёл от неловкости его слов и своей истерики:
– А, как ты узнал, что я шаман?
– Как–как, – охотно ответил он, – как и ты чувствовал приближение дозорных у нападавших. Вот только пахнет от тебя огнём и тленом. Да так, что не одна сущность не решается подойти.