Настя Иванько и полуостров Крым (рассказы)

Кангин Артур

Грустил под это доброе и милое кино. Вот ему 50 лет. Ни хрена не добился. Хорошо хоть хрущоба есть, да дистрофичный Мурзик. Сделать детей с Аллой у него не получилось. Лет двадцать усердно предохранялись, а потом зачем уж?!

Названивал знакомым менеджерам в клубы. Получал вежливый отказ. В 90-е ему хватило ума прикупить кой-какое золотишко. Теперь, когда очень припекало, тащил в комиссионку сережки или колечко. Алла, кстати, не взяла с собой в новую жизнь ни одной вещички. Спасибо изобильному Газпрому!

Решил

позвонить в «Какаду». Менеджера этого клуба, Антона Кузькина, Валера знал уже лет 15-ть. Пару раз даже надербанивались с ним пивком, ходили на бровях. Отношения были сугубо дружескими.

– Валерик, – в голосе Кузькина звенела искренняя симпатия, – пойми, наконец, старина, ты со своим котом остался в лихих 90-х.

– Так что же делать?

– Порви прежний бренд и роди новый. Ты только выйди на улицу! Глянь окрест. Соответствуй текущему моменту.

– Мне этот момент по барабану.

– Ну и сдохнешь от голода под забором… Пусть кот твой лучше рассказывает истории о вертикали.

– Загребет ФСБ.

– Так это Мурзик будет рассказывать, а не ты. Сплошные аллюзии, блин, намеки. Под статью о клевете это не канет. Да и плевать этим ребяткам на тебя с высокой башни. Труба нефть гонит, та растет в цене, что твой досужий кошачий лепет?

– Резон есть…

– Пошерсти интернет. Найди с дюжину хохм. Апгрейдь их под Мурзика. И тогда хоть завтра приходи в «Какаду».

– Спасибо, Антоша, я попробую.

– Соберись старичок! Не превращайся в бабу.

2.

Г-н Махов пошерстил интернет. И ужаснулся! Он и представить не мог, что уровень ненависти к вертикали достиг такого запредельного градуса.

И чего все взбеленились? Магазины полны. Никого не пытают и не расстреливают.

Долго не мог въехать. Потом озарило.

Ну, конечно… Эту ненависть богатенькие буратинки сами спровоцировали. Нет бы молчать о своих дивных яхтах, любовницах-моделях, апартаментах на Бродвее и Пикадилли, так они, куриные мозги, кричат об этом на каждом углу, дают интервью желтой прессе.

Ага! Вот почему народ полез на стену. Его раздразнили. Конфеткой помахали перед носом, да сами же ее и слопали. Накось, мол, лузер, выкуси!

Валера тер седые виски:

– Экая мерзость! Экая шваль… Финансовые эксбиционисты хреновы. Так заголились!

Постепенно, будто подбирался в подземелье к кладу с фонариком, Валера нащупывал контуры будущего выступления. Оглаживал своего фаворита по рыжей шерстке:

– Мы еще, бродяга, порвем публику!

Чревовещатель прикупил монографии, западные и отечественные, по теории финансового успеха. Осознал вирусную природу фортуны.

Человечье общество, грубо говоря, это стадо лысых обезьян. В стаде на первом месте элемент подражания. Если 2-3 центровые макаки скажут, мол, это клево, то все остальные, без раздумий, примут на веру. Дальше срабатывает принцип домино. Нет, все-таки лучше – вирус. Вирус гриппа, бубонной чумы, да чего угодно.

Набил на мобиле Антона Кузькина:

– Антош, я тут правильную литературку почитал.

– И чего? – зевнул менеджер клуба «Какаду», Валера сгоряча набрал его спозаранок.

– Моя ли целевая аудитория в ночном клубе? Они же должны молиться на вертикаль. Она им принесла сказочное благоденствие.

– Наивняк! – хохотнул Антон. – Посетители клуба ощущают себя горемыками. Они сравнивают себя не с тобой, простофилей, а с джокерами нынешней жизни, Абрамовичем, Потаниным и так далее. Возникает вековечный вопрос: «Кто виноват?» Ответ однозначен. Вертикаль! Это же она всю ягоду-малину держит.

– Значит, выстрел в десяточку?

– Именно!

В воскресенье Валера поехал на Чистые Пруды, к памятнику А.С. Грибоедову. Оппозиционеры там пытались разбить палаточный городок, да полиция разогнала их нанотехнологичными дубинками. Он это видел. Действительно, вертикаль омерзительна.

Будто предчувствую кардинальный поворот судьбы, Мурзик стал выть по ночам. Пришлось ему дать снадобье «Секс-барьер». Кот ему нужен в кристальном адеквате.

Позвонил знакомой ветеринарше, Любе Борисовой:

– Таблеток достаточно?

– Посади его на постную диету. Мясо – за скобки… – Любаша помолчала. – Заехал бы ко мне как-нибудь. Я соскучилась.

Пару лет назад Валера от души отдохнул в санатории «Серебряный бор» с Любочкой. Жена уже тогда ему дала грин-карт, как и он ей, впрочем.

– Я тоже истосковался. Как ты?

– Все очень грустно! Дама бальзаковского возраста… Главный мой противник – зеркало. То новая морщинка у глаз, то седой волос… Как твоя Алла?

– Мы разбежались.

– Обязательно встретимся.

3.

Антоша пригласил посмотреть выступление сборной солянки, под общим названием «Сковырнем вертикаль».

– Без кота приходи. Нащупаешь свою нишу в этом концерте.

– Я приду с Любой, своей подругой.

– Да с кем угодно. Только с котом не светись до времени.

«Какаду» располагался в Большом Дровяном переулке, неподалеку от кирпичного здания театра «На Таганке», где в оные времена пел сам В.С. Высоцкий.

Люба за прошедшие два года страшно сдала. Сквозило в ней нечто предстарческое. Однако как только увидела Валеру, сбросила лет -надцать, глаза ее озорно сверкнули:

– Я очень страшная, да? Не пугайся.

– Ты – чудо!

Народа в клубе было немного. Именно сегодня стартовал чемпионат Европы по футболу, все сидят по домам, у зомбоящика. Поразило другое, из пришедших – сплошь молодняк. Среди такой целевой аудитории Валера ощущал себя восставшим из гроба зомби. Сжал кариесные зубы. Решил все вытерпеть.