Настя как ненастье
Шрифт:
— Даже не заикайся про десять дней! — погрозил кулаком дядя Сережа.
По второму кругу. Первый раз он наорал на племянника, когда тот растерянно признался дяде, что понятия не имеет, кого звать в свидетели. Всех друзей растерял, остались только партнеры по бизнесу.
— Я подпишу твой смертный приговор! Я!
Со стороны Насти выступала Ксюша, которая сейчас скромно стояла подле подружки в белом платье. Все были серьезны и напряжены. Радовались только дети — те, на которых не напяливали бабочки: дочка Ильи и его двухлетней сын. Ну и Тим вскоре забыл,
— Можно я у вас девушку украду?
Ответила жена Ильи:
— А ты разве этого еще не сделал?
— Теперь официально украду. С извещением об изъятии клада. Пошли?
Настя уже вцепилась ему в руку, но потом все же спохватилась и накрутила на руку с букетом еще и фату.
— Говорил же, что не нужно покупать два в одном: фату и шторы в гостиную…
Настя не отреагировала на шутку, и только за дверью, отделившую их от родственников, тяжело выдохнула.
— Стул невесте предложите! — поднялась им навстречу сотрудница загородного ЗАГСа, куда они поехали, чтобы избежать городской толпы.
— Я ей руку и сердце предложил, а вы стул… Еще и без драгоценностей.
И все же усадил Настю подле стола, но формальностями занялся сам.
— Поскорей бы уже это все закончилось… — выдохнула Настя в его сторону.
— Дорогая Анастасия, все только начинается, — улыбнулась женщина по другую сторону стола. — Выйти замуж легко, а вот жить в браке намного труднее.
— А мы трудностей не боимся, — усмехнулся Иннокентий, возвращая все документы. — Я успел в школе прочитать «Как закалялась сталь».
— А это-то при чем тут? — не поняли его шутки, да он и сам не знал, как перевести ее на общедоступный язык.
— Это просто нервы. Они у меня не стальные… Мы мыслями уже на теплом море. А ногами еще в питерском дожде.
— Так дождя нет. Вам повезло.
— Опять я не то сказал…
— Вы, молодой человек, в соседнем зале только то скажите, пожалуйста.
— Я просто подпись поставлю, можно? Мне так привычнее.
— По вам видно…
Иннокентий промолчал. Не стал думать, что его подколоть решили.
— Не чеши щеку! — неожиданно и громко произнесла Настя, и он, точно по команде, вцепился в край стола.
— Я уже хочу шампанского, — усмехнулся он и решил помолчать.
Но не тут-то было: против воли повернулся к невесте и без запинки выдал скороговорку про попугая:
— … не смей пугать ты попугая…
— Не буду… Попугаи не боятся мышей. Только кошек. Так что враги у нас общие… — и Настя подмигнула жениху.
— Родственников не выбирают.
Иннокентий подал руку, чтобы невеста не запуталась в тюле. Он нес конец фаты заботливо, как три года назад мышиный хвост. Три года — как же летит время. И куда-то летит он, не давая невесте возможности чинно выхаживать в платье принцессы. При первых аккордах свадебного марша, Иннокентий отпустил фату и предложил невесте опереться на него. Конечно, он предложил это давно, но только сейчас даст в том расписку — до последнего дыхания, во всем и всегда Анастасия Горелова может положиться на Иннокентия Горелова.
Нет, все же вопросы были другими, но он на все отвечал согласием и заодно кивал. Голос не дрогнул, только рука, потому что ему захотелось впервые, вместо закорючки, написать своё полное имя, чтобы никто не сомневался, что это он. Ну и не хотелось казаться минималистом подле росписи невесты, сделанной в стиле барокко. Впрочем, он понятия не имеет, что это за стиль такой. Есть еще какой-то рококо… Ладно, пусть будет в гореловском стиле — просто и понятно. Без дураков…
— Колечки не жмут? — не смог промолчать свидетель, поздравляя молодоженов.
— Растянем, если что…
Закончив с официальной частью, они наконец-то занялись той, которой больше всего боялись. Оставив позади памятную фотосессию и недопитую бутылку шампанского, они попросили водителя отвезти их на кладбище.
— Рано еще, ребята… — попытался пошутить мужик. — Или вам к Матери… для памятного фото, вы ж оба из ленинградских семей.
Это он говорил про мемориал погибшим в блокадном городе.
— Нет, к отцу, — обрубил Иннокентий все возможные шутки и назвал адрес.
Настя сжала его руку. Да, он решился сегодня на два важных шага. И оба она пройдет с ним рука об руку.
— Черт, кто это? — Иннокентий вытащил телефон и хотел было убрать, но Настя успела увидеть на экране имя.
— Ответь. Она хочет тебя поздравить.
Он резко поднес телефон к уху и также резко сказал «Алло».
— Тебя можно уже поздравить? — Настя тоже слышала голос Моники. — Я верно время рассчитала? Не особо отвлекаю?
— Не особо. Спасибо за поздравления. Мне очень приятно…
Он скосил глаза на жену, но так и не сумел ничего прочитать в них.
— Да, нам очень важен ваш звонок, но, пожалуйста, не оставайтесь на линии, — отозвалась Моника спокойно. — Не буду. Просто поздравляю. Живите счастливо. И… Ну, вы знаете адрес моего магазина… Про девочек могу заодно совет из личного опыта дать… Но тебе нужен сын. Ты с девочкой не справишься.
— Девочка справится со мной. Это все?
— Все, Иннокентий. Конечно, все…
— Привет семье. Извини, если не все фотки твоей дочки лайкнул.
— Пока. Насте привет.
Моника отключилась первой. Иннокентий снова взглянул Насте в глаза:
— Что-то не так?
— Ты был груб.
— Возможно. Но иначе было никак. Я… Я не хотел думать о Монике, но… Это неотделимо от мыслей об отце, об аварии… А мне бы очень хотелось выкинуть эту женщину из головы.
Он сжал пальцы жены левой рукой. Так сильно, что отцовский перстень впился в кожу — до боли, до приятной.
— Если бы не Моника, мы бы не… — Настя замялась. — Ну, ты понял.