Насущный хлеб сражений. Борьба за человеческие и природные ресурсы в ходе гражданской войны в США
Шрифт:
Мятежники и жилище
В первые месяцы войны, когда офицеры Конфедерации решали занять частный дом, они иногда выдавали его владельцам официальные документы, как того требовали их служебные инструкции. В 1862 году капитан Чарльз Д. Хилл выдал такой документ жителю Ричмонда, в доме которого он обустроил кузницу, а в одной из надворных построек разместил офицеров. Другой капитан, Джон Адамс, заплатил арендную плату за использование в качестве военной тюрьмы здания, расположенного в окрестностях Мемфиса на берегу Миссисипи. Ни один из этих офицеров не упоминает, каких политических взглядов придерживались владельцы указанной недвижимости. При этом было очевидно, что потребности армии стояли превыше всего. Помощник интенданта Элджернон Кейбелл арендовал дом в Ван-Бюрене, Арканзас, на максимально выгодных условиях. В соответствии с написанным от руки документом, который он назвал «соглашением», он поселился там всего за 50 конфедератских долларов в месяц, причем платить должен был «по мере возможности», что бы это ни означало [289] .
289
См.
Более того, в действительности командующие разрабатывали собственные правила, касавшиеся использования домов для военных целей. Генерал-майор Джеб Маградер имел конкретные представления о том, какие здания лучше всего подходили под госпитали. Уроженец Виргинии и выпускник Вест-Пойнта, он получил за свои изысканные манеры прозвище «Принц Джон». Во время Кампании на полуострове в апреле 1862 года он приказал свои солдатам занимать следующие строения: во-первых, те дома, в которых жили только мужчины; во-вторых, общественные здания; в-третьих, гостиницы; и в-четвертых, дома, где жили и мужчины и женщины, которых в случае крайней необходимости можно было «выселить из их жилища». Таким образом, Маградер имплицитно признавал ценность дома и домашнего очага, хотя сам не всегда ей руководствовался – с женой на протяжении большей части брака они жили раздельно. Возможно, генерал действовал столь мягко, потому что сам был родом из Виргинии, поскольку ни в Военном кодексе, ни в «Военном словаре» Скотта таких правил не было. В обеих армиях многое оставалось на усмотрение офицеров [290] .
290
См. [OR 1, 11, 3: 454; Casdorph 1996: 9, 29–30, 101–102].
С первых же месяцев войны солдаты-южане принялись грабить частные владения. Как и янки, они забирали многие предметы, исходя из практических соображений. В июле 1861 года в Виргинии они вломились в частный дом и забрали каменноугольное масло и спички, чтобы поджечь несколько мостов. Иногда они старались выбирать дома сторонников Федерации – например, так было в Северной Каролине; к осени 1861 года за ними закрепилась настолько скверная репутация, что, когда в Чаттануге они приблизились к домам женщин-юнионисток, те начали кричать. Однако многие южане, как и северяне, были готовы обчистить любой дом, вне зависимости от политических убеждений его владельца. Они забирали то, что считали нужным, хотя официальная политика Конфедерации такое запрещала. В 1862 году, когда мятежники отступали из Нэшвилла, некоторые солдаты грабили «и союзников, и противников», и один местный житель даже спросил: «Чего же нам тогда ждать от врагов?» [291]
291
См. [Frobel 1992: 52–53; OR 1, 4: 248–249; Cashin 2011b: 346]. См. также статью «Последние новости», опубликованную в газете «Провиденс ивнинг пресс» 24 сентября 1861 года, с. 3; и статью «Нэшвилл занят федеральными войсками», опубликованную в газете «Висконсин пэтриот» 15 марта 1862 года, с. 5.
Уже в первый год войны армия Конфедерации начала использовать в своих интересах сами здания. Южане также быстро отказались от довоенных принципов рачительного хозяйствования. Осенью 1861 года военные приказали белым жителям острова Салливана, Южная Каролина, покинуть свои дома, и после этого сровняли все постройки с землей, чтобы ими не смог воспользоваться неприятель. То же самое случалось и в пограничных штатах. Бригадный генерал Дж. П. Маккаун, находившийся в марте 1862 года на границе между Кентукки и Миссури, сухо подвел итог: «Дома сожжены и уничтожены, как того требовала необходимость». Со временем у солдат выработалось довольно беспечное отношение к разрушению жилья. Солдат Джон Джекман рассказал, как в Теннесси отряд конфедератов поджег кирпичный дом просто потому, что он им «мешал» [292] .
292
См. статью «Свежие новости из Чарльстона, Южная Каролина», опубликованную в газете «Филадельфия инкуайрер» 1 октября 1861 года, с. 2. См. также [OR 1, 8: 771–772; Davis 1990: 67].
И все же иногда общий культурный контекст вносил свою лепту. Отдельные солдаты искренне жалели вынужденных бросать свои дома мирных жителей. В 1861 году Джон Уоршем с болью смотрел, как из Виргинии уезжают целые семьи. «Вот и пришла война, – сказал он, – настоящая война». Сказывался и тот факт, что некоторые солдаты служили неподалеку от своих родных мест. Как-то вечером кавалерист Джон Портер проезжал мимо дома в Кентукки и увидел за окном жену своего родственника – она сидела за столом и читала книгу. При виде этой уютной, мирной картины ему захотелось, чтобы война поскорее закончилась. Возможно, после такой мимолетной встречи с родственницей он с меньшей готовностью приказал бы ограбить, разрушить или сжечь такой же дом. Здесь также слышится слабый отзвук довоенного запрета на причинение вреда женщинам. Однако большинство солдат Конфедерации ничего не писали о том, как в их армии поступали с частными домами [293] .
293
См. [Worsham 1912: 55]. См. также дневник Джона М. Портера, с. 48, без даты [1861], конфедератские архивы Октагон-Холла и штата Кентукки, Франклин, Кентукки.
Некоторые офицеры пытались держать своих людей под контролем и положить конец жестокому разрушению жилья. Они осуждали тех, кто поджигал здания без приказа, называли это «бесчинством» и зачитывали перед строем Военный кодекс. В 1862 году майор М. М. Киммел обвинил своих солдат в причинении вреда частной собственности в Холли-Спрингс, Миссисипи, и вычел сумму ущерба из их жалованья. Кроме того, он настоял, чтобы всем солдатам зачитали
294
См. [OR 1, 8: 796–797; OR 1, 17, 2: 729–730].
Мирные жители, их дома и армия Юга
Должно было пройти некоторое время, прежде чем среди мирных жителей, поддерживавших Конфедерацию, стало проявляться поведение, о котором пойдет речь. Понимание пришло не сразу: как и в случаях с реквизицией провианта и древесины, населению пришлось осознать, что свои потребности военные ставили превыше всего. В первые пару лет войны сторонники Конфедерации были рады принимать у себя солдат-мятежников – с готовностью предоставляли кров раненым и размещали в своих домах целые отряды. Южане нейтральных взглядов тоже чувствовали себя обязанными помогать войскам конфедератов.
Рядовой Эдвард Мур, сын рабовладельца, убедил хозяев одного деревянного домика пустить его отряд на ночлег. Сначала хозяйка возражала, пытаясь заставить их уйти, но под конец сдалась [295] .
Тот факт, что солдаты-мятежники отбирали у населения еду и вырубали леса, уже был достаточно пугающим сам по себе, однако посягательство на дом воспринималось как угроза самой семье. Осенью 1861 года Чарльз У. К. Даннингтон потерял большую часть своего дома, и для него, надо полагать, это было особенно тяжело – Даннингтон имел представление о том, что такое история, ведь до войны он успел стать одним из основателей Исторического общества. Вместе с женой и семью детьми он жил в окрестностях Дамфриса, Виргиния, у них был один раб, который, судя по всему, в 1861 году сбежал. Дом Даннингтонов был трехэтажным, с шестью комнатами и крытым крыльцом, вокруг него располагались надворные постройки. Пока владельцы этого дома были в отлучке, некий капитан армии Юга разобрал кухню, кабинет и сарай, ободрал обшивку стен, снял двери и оконные рамы. Все эти материалы он забрал с собой для строительства лагеря, расположенного в нескольких милях от разоренного им жилья, и не оставил его хозяевам никаких документов о конфискации собственности. Вернувшись из поездки, Даннингтоны обнаружили здание в настолько плачевном состоянии, что денег на его ремонт им уже не хватало. «Моя жена уничтожена горем», – возмущался Даннингтон, ведь его жена родилась в этом доме, который был построен ее отцом. Глава семьи был готов подать на армию в суд, но местные суды уже не работали. Тем не менее он полагал, что налогоплательщики должны были протестовать против такого самоуправства, и задавался вопросом, не живет ли он при «военном деспотизме» [296] .
295
См. письмо Джеймса Г. Гарднера Анне Рейнольдс от 29 июля 1861 года, архив Джеймса Г. Гарднера (VHS). См. также [Chamberlaine 1912: 30; Moore 1910: 68–69].
296
См. статью «Как виргинцев встречали в Вашингтоне», опубликованную в газете «Александрия газетт» 3 февраля 1854 года, с. 2; данные федеральной переписи населения за 1860 год (раздел «Рабы») в округе Принс-Уильям, Виргиния, с. 23. См. также [OR 1, 5: 998–999].
Другие мирные жители тоже были ошеломлены, когда выяснялось, что военные-конфедераты могут посягнуть на их дома. Поначалу они даже не верили, что солдаты Юга способны на те же самые действия, которые вызывали у них такое возмущение в исполнении северян. В первую военную зиму в Южной Каролине солдаты-мятежники топили костры дверями и ставнями, выломанными в резиденциях плантаторов. Местный житель по имени Уильям Грейсон пришел в ярость: по его словам, «наши собственные люди» оказались ничуть не лучше янки. Иногда человек мог остаться без дома за считаные минуты. В окрестностях Йорктауна, Виргиния, артиллерия конфедератов расстреляла особняк рабовладелицы миссис Фарренхолд, в котором та жила вместе с племянницей, так что женщине пришлось переселиться в бревенчатый домик, где раньше обитали ее рабы. Как писал репортер-янки, мятежники знали, что миссис Фарренхолд поддержала сецессию, но все равно уничтожили ее дом [297] .
297
См. [Calhoun 1990: 227–228]. См. также статью «В окрестностях Йорктауна», опубликованную в газете «Филадельфия инкуайрер» 17 апреля 1862 года, с. 2.
Когда белые южане – сторонники Конфедерации обращались к собственной армии с просьбой защитить их дома, ответ мог оказаться очень грубым. В феврале 1863 года Ф. У. Пауэлл и несколько его соседей из Миддлбурга, Виргиния, попросили кавалериста Джона Мосби, который был в тот момент разведчиком Маградера, прекратить преследование северян, поскольку те пригрозили сжечь в отместку весь город. Очевидно, просители рассчитывали, что между армией и мирными жителями Юга еще сохранилась какая-то солидарность. Мосби с возмущением отверг эту просьбу: «Я не раздумывая отказался», – и этот ответ, возможно, помогает пролить свет на отношение военных-конфедератов к мирному населению и его собственности. Офицер отмахнулся от их обращения, увидев в нем «унизительный» компромисс с неприятелем, и добавил, что не несет ответственности за текущее положение вещей, поскольку в Миддлбурге его людей никогда не было. Месяцем позже, в марте 1863 года, Мосби стал капитаном партизанского отряда, а большинство офицеров продолжали выказывать такое же безразличие к интересам гражданского населения [298] .
298
См. письмо Джона С. Мосби Ф. У. Пауэллу и другим от 4 февраля 1863 года, архив Джона Синглтона Мосби (LC). См. также [Sutherland 2009: 165].