Натали. Игры памяти
Шрифт:
— Иткармальди, — незнакомец произносит эту непонятную фразу, так и не разогнувшись, будто чего-то ждёт.
Краем глаза замечаю, как Баисар ему кивает. Мужчина каким-то волшебным образом тоже замечает этот жест и распрямляется.
— К вашим услугам, — продолжает он уже по-русски. — Прошу вас пройти со мной.
Наконец-то до меня доходит, что это и есть переводчик, о котором упоминал Сорад! «Иткармальди», вероятнее всего его имя, а, может статься и имя плюс фамилия. Вот только, где делать паузу мне пока не ясно.
Мысли мыслями, но двигаться всё же нужно. Даже Марго обернулась, демонстрируя удивлённую
Сайри отводит нас в сторону на несколько метров, в тень тканевого навеса. Тут даже ветер дует не так сильно, и есть возможность акклиматизироваться к новым погодным условиям!
За переживаниями о несовершенстве собственного организма я всё же не пропускаю торжественный момент появления отца Баисара. Не думаю, что сайри станут кланяться так почтительно кому-то другому.
Глядя на лицо Правителя Илкаса — спасибо Марго за просветительскую деятельность в этом вопросе! — становится ясно, почему демон так остро реагировал на оскорбление, связанное с законностью его происхождения. Баисар поразительно похож на своего родителя. Только вот телосложение у старшего сайре просто богатырское. Если бы его сын походил на него и в этом, то на Земле от него все бы шарахались.
Отец Баисара идёт неспешно. Когда его торжественный выход только начался, я заметила: одежда на нём светло-серого цвета, но с каждым его шагом в лучах местного светила они горят так, что мне больно смотреть.
Сайри останавливается точно в центре двора. Со своего места мне отлично видно выражение его лица — торжественное и даже радостное. Неужели он настолько рад возвращению сына? И по поводу такой встречи думает сам сын?
К чему риторические вопросы?! Я гляжу на Баисара. Вот так сюрприз! На его физиономии написаны те же чувства. Помня о том, в каком тоне он отзывался о планах, озвученных Сорадом, я смело могу утверждать — всё происходящее не более чем игра на публику.
Скупые объятья и обмен приветствиями происходят под шумные выдохи толпы. От возгласов и иных проявлений восторга по поводу возвращения в семью отвергнутого сына.
Наконец, мужчины отходят друг от друга на пару шагов. Это позволяет увидеть невысокую по местным меркам женщину, облачённую в некое подобие халата такого же светло-серого цвета, как наряд Правителя. Под верхним слоем одежды есть ещё один. Скорее всего, прямое платье типа длинной рубахи. Если бы крой был иным, нижний элемент костюма не сидел бы так ладно.
Ох, Натали! Оставь ты уже одежду женщины в покое и найди в себе силы взглянуть в её лицо, чтобы убедиться в том, что это супруга Правителя, и, следовательно, мать Баисара.
Силы всё же находятся, и сей доблестный подвиг вознаграждается. На мать Баисар похож даже сильнее, чем на отца, только есть один нюанс, который изрядно смущает — возраст. Госпожа Исхай выглядит весьма достойно, но ей никак не меньше пятидесяти лет. По рассказам Марго, браки среди благородных сайри распространены поздние браки. Если данное правило применимо и к этой паре, то как она может быть матерью Баисара?
Толком обдумать внезапно возникший вопрос не получается: отец и сын завершили первый акт спектакля, рассчитанного на подданных, расцепили ладони и направились в сторону дверей, из-за которых появилась правящая чета.
Мать Баисара, судя по всему, на публичные объятья с собственным ребёнком даже не рассчитывала. Она скромно
Процессию замыкают несколько сайри, чьё появление я даже не заметила, когда Правитель Илкаса и его супруга вышли во двор. Каким образом я просмотрела десяток охранников, вооружённых всяческими колюще-режущими предметами и одетых в одинаковые костюмчики, непрозрачно намекающие на род их деятельности, остаётся загадкой. Теперь же этот почётный караул берёт в кольцо — хотя правильнее будет назвать получившуюся фигуру прямоугольником — немногочисленную компанию сайри, и таким вот затейливым манером все они скрываются в проходе, ведущем внутрь дворца.
— Нам пора присоединиться к ним, — переводчик выходит из тени навеса первым и делает это до того, как хоть один из нашего трио успевает вникнуть в смысл его слов.
Больше всего меня поражает тот факт, что даже Сорад выглядит заметно дезориентированным.
Темп задаёт сайри, шагающий впереди, поэтому все желающие обсудить наше далеко не торжественное шествие до манящих полумраком ворот под лучами слепящего солнца за дополнительными разъяснениями могут обращаться именно к нему. Лично я снимаю с себя всякую ответственность за то, что оно напоминает бегство!
Расторопная прислуга быстро закрывает за нами массивные, высокие створки, покрытые едва различимой резьбой. Глазам требуется время, чтобы привыкнуть к новому варианту освещения. Постепенно тёмные и светлые пятна обретают всё новые и новые детали, и мне становится ясна истинная причина поспешности тех, кто стоит возле дверей.
Мать Баисара крепко обнимает его, вцепившись пальцами в рубашку на предплечьях. Она скрыла своё лицо на груди сына. Молчит. Её плечи не сотрясают рыдания… Эта тишина и выгнутые от напряжения пальцы говорят куда больше, чем сделали бы это слёзы и причитания.
Взгляд помимо воли находит среди сайри фигуру Правителя Илкаса, но его фигура занимает последнее место в моих мыслях. Важнее то, как он смотрит на свою жену, обнимающую их сына. Ни тени торжества и радости, которые увидел весь двор. Мне кажется, сейчас он думает, насколько поспешным было его решение об отречении от Баисара, что бы тот не натворил.
Получается, представители правящего дома Илкаса предпочитают не выносить на суд широкой общественности ни частную жизнь, ни искренние эмоции. С Баисара вон тоже всё показное слетело: стоит как столб, взгляд поднять не желает. Может он и хотел бы ответить на материнские объятья, но матушка в него клещом вцепилась — рук не поднять.
— Иджи, довольно, — мягко произносит глава семейства.
Женщина поворачивается в его сторону. Она по-прежнему хранит молчание, но слова мужчине не нужны. Должно быть, выражение лица супруги очень выразительное. Поэтому он вздыхает и качает головой.
— Прошу прощения за столь прохладный приём, — обращается он к нашей компании, застывшей возле дверей, нормальным русским языком. Наверное, Баисара настойчиво попросили избавиться от амулетов, чтобы ему в голову не закралась мысль выкинуть какой-нибудь номер в пику отцу. — Ваши имена мне известны: Сорад, Маргарита и Натали, — Правитель Илкаса поочерёдно кивает каждому из нас, — представляться и представлять мою супругу я считаю излишним. Разумеется, речь идёт о нашем неофициальном знакомстве. На сегодняшнем торжестве вас представят двору.