Наташа и ее кобели-2
Шрифт:
Серега
Чтобы окончательно не сойти с ума, я звоню Танюхе с предложением попить в летней кафешке пивка. Вместо мозга у меня в голове теплая жижа, абсолютно не способная думать. Как же я ненавижу это состояние нанизанной на рога непринятого решения безысходности, жуткое и отвратительное чувство беспомощности.
За столиком я сижу в одиночестве, так как Танька опаздывает. В нашем провинциальном захолустье такое поведение равносильно бесхитростному съему, поэтому все проходящие мимо и отдыхающие за
Наконец, на горизонте вырисовывается стройная Танюхина фигура. Явилась, мадам.
–Я уж думала, меня снимет кто-нибудь, пока тебя ждала, – ворчу я добродушно.
–Подзаработала бы.
–Тьфу, типун на язык.
И мы пьем пивасик.
Минут через пятнадцать один из рыскающих неподалеку озабоченных размножением особей противоположного пола бесцеремонно присаживается за наш столик, не сводя с меня голодных глаз.
–Привет, – здоровается он, и я не сразу понимаю, что приветствует он Таньку.
–Привет, Сережа, – немного смущается Татьяна, косясь на меня.
–С подружкой познакомишь? – лицо моего нового знакомого озаряется белозубой улыбкой.
–Наташа. Сергей, – недовольно бубнит подруга.
–А что вы пивом-то давитесь? Может водочки?
–Отличная идея, – вмешиваюсь я безапелляционно, опережая возможный Танькин отказ, – А лучше коньячка.
–Ща все будет, – Сережа, который все больше мне нравится, стремительно подрывается за алкоголем, – Шашлычок едим?
–Свинину, – пожалуй, вечер наш, – И нарезку овощную.
–Мне люля куриную, – отзывается Татьяна, но Серега ее не слышит.
–Что за хрен? – отпиваю я из своей бутылки холодненького.
–Это бывший Нинкин муж, не люблю я его, – озираясь, кривится Татьяна. Нина, ее закадычная подруга, развелась несколько месяцев назад и эту историю я немного знаю. Ну да и пофиг.
–Забудь, что ты его не любишь. Пожрем, попьем, отдохнем.
–Ну, оно-то да.
Вечер почему-то заканчиваем у Сереги дома. Сидим за столом втроем и каждый давно понимает, что Татьяна здесь явно лишняя. Но после коньяка хорошо идет и водочка, поэтому пока никто уходить не собирается.
–Ну, нам домой пора, – наконец, вспоминает вовсе заскучавшая Татьяна.
–Вы уже уходите? – с немой мольбой во взоре поворачивается ко мне разомлевший от спиртного Сережа.
–Я не тороплюсь, – улыбаюсь я.
–Тебя муж ждет, – включает Танька моралистку.
–Я перед ним не отчитываюсь, – с вызовом чеканю я.
–Ну, ладно.
Подруга меланхолично застегивает застежки на красивых босоножках, через раз попадая в дырочки и неловко покачиваясь.
–Смотри, аккуратнее на своих каблучищах! – подшучиваю я над ней, – Шатаешься вон.
–Ой, не первый раз, дойду.
Недовольная моим легкомыслием, Танька нарочито неторопливо выходит из злополучной квартиры, осуждающе сверкнув в мою сторону желтыми глазами, и мы остаемся вдвоем с Сергеем.
Повисает неловкое молчание. Пожалуй, такие приключения не для меня. По сути, абсолютно незнакомый мужик и я на его территории, под чье-то честное слово. Чувствую себя сантиметров на двадцать ниже. Не зря, дамский глянец советует не торопиться. Никакой истории, кроме откровенно голодных глаз давно не трахавшегося зверя. Очкую.
–В душ пойдешь? – спрашивает Сережа миролюбиво, неистово набрасываться, по-видимому, не собираясь.
–Ага, – превратившись из отчаянной роковухи в робкую школьницу пищу я.
Что вообще нужно делать в ванной перед сексом? Готовится? Блин, я вполне себе чистая, даже ароматная, не понимаю, для чего мне нужно намываться чужим гелем для душа, смывая естественный запах? Какого черта я здесь, зачем? Сергей без спроса присоединяется ко мне, пытаясь залезть под шторку, но видя, что я уже ищу полотенце, уходит и приносит огромное махровое, пахнущее кондиционером для белья. Еще ни разу не прикоснулся, тревога понемногу уходит.
Пока хозяин скоропалительно плещется, я успеваю выпить еще пару стопок водки и вдруг оказываюсь на диване, оглушенная древней радостью. Мужчина, уважающий мою внезапно накатившую неловкость, по-видимому, уверен, что его опыта хватит на двоих. Он тянется губами туда, куда велит ему его мужская совесть, и елозит там быстрым языком в тщетных попытках меня побаловать. Пожалуй, нужно как-то расслабиться. От Сергея пахнет скисшим компотом, поэтому возбуждаться я не тороплюсь. Наконец, механическое трение языка о клитор приводит мое тело хоть в какое-то подобие готовности к близости, и Сережа проникает своим длинным хером в мои святая святых.
–Блин, нежнее! – возмущаюсь я громко, вздрагивая от пронзительной боли, – Я же живая!
–Больно? У мужа, видать, маленький, – посмеивается неумелый придурок, гордый своими размерами.
–Я бы не сказала, – интереса к Сергею у меня больше нет и никогда не будет.
Вечером того же дня я несколько раз, то агрессивно, то нежно мирюсь с Вадькой, задыхаясь от многократных оргазмов.
Следующим днем, после работы, возле неаккуратно стриженных зеленых кустов, меня встречает отвратительно пьяный, едва держащийся на ногах, синий Сережа.
–Ты откуда здесь? – испуганно озираясь по сторонам, спрашиваю я.
–Ты же сама говорила, что работаешь до двух, пойдем ко мне? – с надеждой заглядывая в мои бегающие от стыда глаза, предлагает вонючий пьянчужка, хватая меня за руки.
–Н-никуда я не пойду. У меня дела. Много дел!
–Дай поцелую, моя ты душечка. Как же я хочу твою писечку!
–Иди домой, я занята!
–Пойдем, ненадолго, я ж тут рядом живу. Ну, пойдем!
–Уходи, – я с отвращением отталкиваю от себя тянущиеся ко мне огромные клешни. Как пить дать, сама проговорилась, где и кем работаю, еще и телефон наверняка дала, умалишенная.