Натуральный обмен

Семакова Татьяна

Потыкал указательным пальцем в потолок, а мы притихли.

— Ну че, я дальше рассказываю? — спросила Марина у меня, я кивнула и слегка поморщилась:

— Только опусти сцены развратного секса с моим мужем, будь добра.

— В общем, я устроилась в офис, чтобы выяснить, в курсе ли Олег происходящего, — она пропустила мимо ушей мою ремарку и заговорила деловым тоном, — ну и в целом почву прощупать, разузнать, как чего происходит. По итогу — Олег тащит на себе всю бюрократию, с поставщиками напрямую сначала общается его партнёр, Молчанов, наводит мосты, обсуждает детали, предварительно договаривается, дальше с поставщиками

работает соотвествующий отдел. Потом подключаются логисты и аналитики, Олегу предоставляют отчеты и так далее. В каждом магазине свой администратор, выезжают ещё супервайзеры, набором кадров занимаются отдельно. Короче, чёртова прорва народу регулирует работу магазина, люди везде разные, отсюда и вывод, что торговать из-под прилавка сразу по всем точкам можно только при наличии благословения свыше. То есть, по сути, все нужные люди в курсе. Иначе херня получается.

— Ты заигралась, — поморщилась в ответ. — Достаточно одного кадровика, который будет брать на позицию продавца нужного человека. Пакетики по карманам и вперёд. Никто из руководства на столько низшее звено не проверяет. Но это не исключает вероятности, что один из них или оба в теме и в деле.

— Розница — не выгодно, — добавил Вася задумчиво, — и опасно. Спалиться — проще простого. Уверена, что продают везде?

— Да, — ответила решительно, но тут же задумалась и уставилась в стену, — ну, не совсем… везде спрашивали специи для фондю, это точно. И получали такой же конвертик с логотипом.

— Понятно, это тоже надо проверить, — проворчал Вася. — Завтра займусь, погнали дальше.

— Ну, дальше я начала просто копаться в рабочих файлах, сметы, отчеты, доступ ко всему был, Олег не заморачивался. Ну и рабочая программа общая, там вообще всё. Короче, увидела, что Молчанов забронировал на фирму дом на той ферме. Не в первый раз уже. И потащила тебя туда… а он не приехал.

Внутри меня что-то оборвалось. Это не он поехал за нами, фактически, это мы отправились за ним. Вот тебе и прекрасная романтическая сказочка… И кто его отметелил в таком случае? Смысла нарываться на мордобой, раз уж поехал по своим делам, явно не было. И я-то, тоже, дура, видно же было, что не день он там и не два, раз глаза успели загноиться. А как пел-то сладко…

— Мил, нормально все? — спросила Марина осторожно.

— Задумалась, — улыбнулась с готовностью, — Вась, чё сидишь, разливай.

Просить его дважды не пришлось, он разлил, а я загрустила: бутылка на троих уходила слишком быстро. Желание нажраться столь явно читалось в моих глазах, что после того, как выпили, Вася молча поднялся и вернулся с ещё одной.

— А на самом деле? — зашептала Марина, едва он вышел, а я просто махнула на неё рукой и поджала губы.

— Так, ладно, — сказал Вася, убирая пустую бутылку, — пока не откупорили новую и не ушли в астрал, вы разумеется, не я, давайте подытожим.

— Валяй, — величественно махнула рукой Марина, а Вася состроил недовольную мину.

— Окей, я, так я. Хотя, вообще, это довольно забавно. Вляпались вы, а мозги включать должен я.

— А что, в твоей голове есть такая опция? — невинно похлопала ресницами Марина.

— Марина Николаевна, не нарывайся! — рыкнул в ответ. — Ты моя гостья, если что. Но это может измениться в любую секунду!

— То есть, ты вышвырнешь меня, хотя сам недавно заявил, что мне грозит опасность? — уточнила ехидно, а Вася резко встал и вышел.

— И зачем ты его доводишь? — спросила я со вздохом, а Марина взвилась:

— Не знаю! Бесит! Вот ровно то же, что и у тебя. Не понятно на кой хер женился, стоически тянул лямку и в конечном итоге подал на развод!

— Я думала, вы обоюдно задолбались собачиться, — я подняла бровь, а Марина поморщилась:

— Из-за этого я завела кота. Разбавить. А про развод первым заговорил он.

— Ты не рассказывала…

— А чего тут рассказывать? После очередной попойки, ты, кстати, тоже была, утром просыпаемся и он мне сходу — давай разведёмся. А у меня и без того башка трещит. И отмахнулась — давай. Ну он по-быстрому адвоката нанял, по-быстрому все оформил, отдал все, на что я пальцем ткнула, печать в паспорте аннулирующую предыдущую получил и умотал в неизвестном направлении.

— И чем мотивировал такую поспешность?

— Выразился коротко и ясно — я так больше не могу, — передразнила его Марина, — а чё не могу? Нормально жили. Ну, собачились, и что? Зато как мирились… в общем, обидно мне было, потому и молчала. Не могу сказать, что я прям страдала, скорее самолюбие задело, чем тонкую душевную организацию, в общем, не везёт мне с мужиками, — закончила неожиданно, а я пожала плечами:

— Как знать, — Марина махнула рукой, а я поднялась, сказав деловито:

— План такой. Найти Ваську. Подытожить. Допить.

— Принято, — кивнула серьезно, — приступай.

Васька сидел на том же месте, что и мы с Мариной, курил, смотрел вдаль и отлично слышал весь разговор, сказав, едва я открыла входную дверь:

— Сейчас приду.

Я подошла и плюхнулась на плетёный диванчик рядом с ним, взяв его под локоть и сказав честно:

— Вася, когда ты злишься, мне страшно.

— Я помню, — ответил серьезно, — поэтому вышел успокоиться.

— Маринка разоткровенничалась сегодня…

— Потому что нехер вино разбавлять коньяком, потом опять вином и опять коньком, — сказал ехидно. — Даже меня с такого вынесет. И, судя по голосу из окна, когда мы вернёмся, её бренное тело нужно будет доставить из пункта «А» в пункт «Б».

— Она с утра, чтоль, начала? — скривилась, повернувшись к нему.

— Она не прекращала с того момента, как я её привёз. Горе топит, а я стеклотару только вывозить успеваю. Ты думала я шучу про коньяк?

— Обижена она на тебя, Вась… — заметила пространно.

Вася был спокоен и миролюбив, а коньяк догнал и меня, стирая из памяти данное некогда обещании не быть пятым колесом.

— Да понятное дело… — сказал тихо, поморщившись, — ну а я что… сказал, как есть. Только в себя начал приходить и опять снова здорова, — сжал пои пальцы и хмыкнул: — Ты коньяк буквально за воротник заливала? Руки — лёд.

— Да чёт зябко, — буркнула, убирая руку, — пойдём в дом?

— Иди, я сейчас, — сказал сквозь зубы, а я поторопилась убраться.

Ваську я всегда считала другом. Ну, на сколько это было возможно. Свой в доску, легко всё, просто, понятно, но чёртов коньяк и его ничего не значащее прикосновение внезапно направили мои мысли в опасное русло. Я потерла руку, которой он коснулся, о джинсы, стараясь избавиться от навязчивых и совершенно лишних ощущений, прошла на кухню и с удивлением обнаружила Марину в сознании. Глаза открыты, взгляд задумчив, вторую бутылку не открыла. Посмотрела на меня как-то странно и поднялась.