Натюрморт с серебряной вазой
Шрифт:
– Еще бы! – прохрипела блондинка. – Нужен ей… какой-то нищий станичник…
– После отъезда Ирины Ян сам не свой, – продолжила Глория. – Он страдает, не может уснуть… и тут раздается ваш звонок. Вы, сами того не ведая, выбрали самый благоприятный момент для убийства. Кто знает, удалось ли бы вам столкнуть с обрыва крепкого и здорового мужчину, не будь он погружен в свои переживания. Он растерян, подавлен, занят своими мыслями.
– Это все… блеф… – выдохнула Смолякова. – Вы ничего… не докажете…
– А
Из полураскрытых губ Русланы вырвался сиплый смешок.
– Ты что… убьешь меня? Прямо здесь… на глазах у этих…
– Вы скоро умрете, госпожа Смолякова, – спокойно произнесла Глория. – Помните, вы просили меня предсказать ваше будущее?
– Облегчи себе душу, детка, – ехидно посоветовал Лавров. – Не то на том свете не поздоровится. Макс небось ждет не дождется тебя, чтобы отыграться за свою страшную кончину.
Он не верил в скорую смерть блондинки, понимая, что Глория нарочно пугает ее, дабы выудить признание. Хотя и без этого все ясно.
– Блеф… все блеф… – простонала Руслана, держась за грудь.
– Послушай, а ведь Ордынцев был еще жив, когда ты прикончила Яна, – внезапно вспомнил Роман.
– Ну и… что же?.. Макс… не простил бы мне… обмана…
– Это ты насчет вазы? – усмехнулся он. – Глупо, дорогуша. Подумаешь, розыгрыш! Ордынцев наверняка не был лишен чувства юмора.
– Я уже… не владела собой…
– Вы были готовы сами убить любовника, если трюк с вазой провалится, – подчеркнула Глория. – Не так ли?
– Так… только сначала… я не решилась… а потом это… не понадобилось…
– Вы не могли даже представить, какой будет смерть Ордынцева!
– Не могла… – прерывисто дыша, кивнула Руслана. – Я… пришла в ужас…
– Верю. Любой бы на вашем месте не обрадовался, увидев такое.
– Мне казалось… я вижу кошмарный сон…
– Теперь я понимаю, почему вы отстаивали свое право на вазу. Она действительно принадлежала вам. Когда вы опомнились и сообразили, какая диковинная и опасная вещь этот серебряный сосуд, вы поняли, что можно использовать его вновь и вновь… в своих интересах.
– Я… заплатила за него… немалые деньги…
Смолякова прижимала руку к сердцу, и это волновало Виктора.
– Послушайте, – вклинился он в разговор. – По-моему, у нее сердечный приступ. Ей нужна помощь.
– Сомневаюсь, – покачала головой Глория.
– А вдруг на нее ваза действует? – предположил Лавров. – У нее сильная одышка.
Лицо блондинки исказила болезненная гримаса.
– Я… говорила Максу…
– И табличка его не остановила, – согласно кивнула Глория.
– Видите… он сам… выбрал свою судьбу…
– А вы типа ни при чем! – ввернул журналист.
Он пытался связать воедино факты, которые фигурировали в этой запутанной и дикой истории.
– Единственный, кто внял предупреждению, это Стас, – заключила Глория. – Его благоразумие спасло ему жизнь. Первого звонка было достаточно, чтобы он принял решительные меры.
Виктор задал Смоляковой мучивший его вопрос:
– За что вы хотели убить Ирину? Ведь Ордынцев мертв, и делить вам больше нечего.
В это мгновение что-то произошло. Руслана дернулась на диване, привстала и вскочила на ноги. Такое резкое движение «больной» сбило с толку присутствующих, а сама блондинка едва удержала равновесие. Ее повело в сторону, и она схватилась рукой за торшер, чтобы не упасть.
– Что з-здесь… я не пони-маю… – заплетающимся языком вымолвила хозяйка квартиры, которая стояла в дверях гостиной.
Вероятно, ее разбудили громкие голоса, и она пришла взглянуть, что происходит. Ее глаза были подернуты мутной пеленой, а тело плохо слушалось. Но во всем ее облике сквозила неизъяснимая порочная прелесть.
– Это она! – пронзительно завопила блондинка, пятясь к открытому настежь окну. – Она! Медуза! У нее змеи вместо волос! Вы что, не видите? Они шевелятся и шипят!.. Макс умер из-за нее! Она околдовала его… превратила в камень… Он не мог больше любить!.. Она отравила его своим ядом…
От ее одышки не осталось и следа. А мертвенная бледность сменилась лихорадочным румянцем.
Ирина сделала шаг вперед, что заставило Смолякову шарахнуться прочь и вскочить на подоконник. Она не смогла устоять на нем в полусогнутом состоянии и торопливо села спиной к разверстой пропасти глубиной в семь этажей, которая звала ее.
Вся эта быстрая бурная сцена сопровождалась напряженным молчанием присутствующих. Ирина была в ступоре. Глория и Лавров не вмешивались, позволяя событиям развиваться своим чередом, а Виктор просто опешил.
– Она чудовище! – взвизгнула Руслана, зажмуриваясь и запрокидываясь назад. – Не смотрите ей в глаза!..
Ирина, оставляя на паркете красные следы, двинулась к ней, но потом остановилась, будто наткнувшись на невидимую преграду. От ходьбы порезы на ее босых ступнях открылись и начали кровоточить.
– И вы еще спрашиваете, зачем я хотела ее убить? – сквозь зубы процедила блондинка. – Зря вы мне помешали!.. Она должна отправиться в ад… туда, где греет косточки ее привередливый муженек!.. Я не сделала этого! Я не выполнила свою миссию…