Натюрморт с живой белкой
Шрифт:
— Денис!
Он обернулся очень быстро, будто только и ждал, чтобы она его окликнула. Хотел бы сбежать, давно бы уже дошел до двери в дом.
— А я хочу гамбургер! — и добавила тут же почти шепотом. — Хамбургесу… Забыл?
И свой хриплый низкий голос ей совсем не понравился, но понравился ему. Денис почти что бегом вернулся к бассейну и, подхватив ее на руки, поднял высоко к фонарям и спросил:
— Что же в тебе такого? Что? Когда же тебе надоест играть во всезнайку? — Денис опустил ее на мокрую плитку и сжал лицо во влажных от напряжения ладонях. — Ты одного не знаешь —
Белка шмыгнула носом и мотнула головой:
— Я умею давать сдачи. У нас курсы самообороны обязательны для девочек. Ну… — Белка улыбнулась. — И для мальчиков тоже. Девочки у нас бывают очень злыми.
— Мне уже страшно…
Денис разжал ладони и отпустил Белку без поцелуя.
Глава 32 "В охранительном круге"
Давно Белка не ходила пешком так далеко — обычно такие расстояния она пробегала, но помня, как выглядел Денис утром, Белка решила вспомнить, что такое прогулочный шаг. Разговор не особо клеился. Денис все время смотрел под ноги, явно раздосадованный своим незапланированным признанием. Или же реакцией Белки, хотя та не корила себя ни за единое сказанное ему слово. В конце концов ей пришлось перейти на монолог про Дега, Пикассо и чуток про Сальвадора Дали. Теперь Денис хотя бы кивал, но все равно не задал ни одного вопроса. И вот Белка стала говорить все тише и тише, пока не замолчала совсем. Так в тишине они и дошли до кафе.
Небольшая крытая кухонька с пластиковыми столами располагалась на территории спортивного клуба неподалеку от бассейна, где уже никто не плавал, хотя фонари горели пока лишь для антуража. Меню осталось прежним, написанным мелом на грифельной доске каталонскими словами. Женщина тут же выглянула из-за стойки и по-английски предложила им свою помощь с переводом, но им нужна была не помощь, а два гамбургера, о чем Белка и сообщила по-испански, и еще — два гаспачо, и если можно, побыстрее. Обоим уж очень хотелось пить.
Устроились они в тени раскидистых кустов, в отдалении от шумной компании парней, и Денис, чтобы не сидеть истуканом, вдруг начал тасовать тонкие картонные подстаканники.
— Хочешь пива? — спросила Белка, когда им принесли в стаканах охлажденный томатный напиток, потому что заметила, что Денис то и дело косится в сторону соседнего стола, почти полностью заставленного уже пустыми стаканами с огромными логотипами пива «Галиция».
— Нет, не хочу, — ответил тот, наконец посмотрев ей в глаза. — Мы договорились не пить, и я не отступлю от своего слова. А это, — он незаметно махнул в сторону шумных соседей, — это танталовы муки, вещь иногда очень полезная…
И вдруг он перегнулся через стол и тронул стакан чуть повыше того места, где стекло сжимали пальцы Белки.
— Эти муки у меня сегодня в квадрате. Пиво и девушка. Второе, впрочем, тоже полезно. Как там насчет терапии воздержания? Ты ничего полезного в отцовской библиотеке не нашла?
Денис откинулся на спинку пластикового кресла, и Белка поспешила допить оставшийся в стакане гаспачо. Лучше промолчать — Денис явно обиделся. Возможно, ждал от нее какой-то другой реакции на свое признание, но она сказала то, что чувствовала. А сейчас он делал, что нравилось ему — поднес салфетку к ее лицу и промокнул губы.
— Спасибо, — поблагодарила Белка, и Денис тут же отдернул руку, будто ошпаренный ее словами.
Женщина принесла гамбургеры, и снова можно было не говорить, а на обратный путь у нее припасено много других историй про художников и их картины. Как-нибудь уж дотянут до утра с тысячей и одной сказкой.
Белка подняла глаза: Денис смотрел на нее и мял в руках едва надкусанный гамбургер. Белка поджала губы, а потом быстро заткнула себя куском булки. Мясо оказалось абсолютно безвкусным, а салат горчил. Денис последовал ее примеру, и они жевали, не спуская друг с друга глаз. Фонари уже горели по делу, и опустить на нос темные очки не было никакой возможности.
— Это, наверное, самый необычный отпуск в твоей жизни? — брякнула Белка первое, что пришло на ум, и, не дождавшись от Дениса никакой реакции, затараторила: — Ты явно привык к другому окружению, другой еде, другим местам… Вообще к другому времяпрепровождению. Я понимаю…
— Чего ты понимаешь?! Ты вообще ничего не понимаешь! — он прокричал это и тут же покосился на пивной столик, вдруг замолчавший, и сразу перешел на шепот: — Ты обо мне ничего не знаешь. Ни что я люблю, ни чего я хочу, так что не надо тут ляля, ладно?
Белка кивнула и вгрызлась в булку.
— Тебе нравится этот гамбургер? — спросил Денис, заметив, что Белка в поедании того едва дошла до середины, то и дело опуская обратно на тарелку, чтобы поправить съехавшую булку.
Белка пожала плечами.
— Нормально. Есть можно.
— Я спросил, нравится он тебе или нет? — повторил Денис более жестко.
Белка убрала от гамбургера руки и схватила новую салфетку.
— Нет, он мне не нравится! — вскричала она, демонстративно вытирая пальцы.
— А чего давишься тогда? Не голодная ведь.
Белка не ответила, и Денис поднялся, тоже оставив свой гамбургер недоеденным. Они расплатились, когда делали заказ, и теперь можно было спокойно уйти, даже не прощаясь с хозяйкой.
— С чего ты взял, что мне невкусно? — спросила Белка, сжимая пальцы на протянутой Денисом руке.
— Да у тебя на лице все написано. Вообще все. Как у ребенка.
Белка отвернулась в сторону, но руки не забрала.
— Это плохо?
— Ну… — Денис чуть потянул с ответом. — Для твоего партнера это очень даже хорошо, а вот для тебя самой плохо… Хотя ты же у нас творческая личность, а не бизнес-леди. Тебе, наверное, по диплому положено быть эмоционально неуравновешенной.
— Кто бы говорил про уравновешенность!
Белка чуть по губам себя не ударила, но Денис ничего не ответил, и тогда она, рванув было вперед, подальше от расплаты за необдуманные слова, поспешила снова приноровиться к его медленному шагу.
— Денис, ты отлично скрываешь эмоции. И все же, думаю, я тоже могу тебя немного понимать и без слов. Ты потянул ногу, да? Или просто устал?
Он молчал, но легкое нажатие на пальцы доказало Белке, что она была права.
— Зачем тогда мы пошли пешком?