Научи меня дышать
Шрифт:
— Ты моя. Давно. И навсегда. Ты учишь меня, а я тебя! Ты тоже была не только со мной. Ты, Элли, изо всех сил пытаешься понять мою сущность. С Андрюхой ты так же была из-за меня. На зло! На то чтобы меня лишить опоры! Только мне плевать! Потому что так, как со мной тебе не будет ни с кем! Вижу это сейчас, в твоих глазах. Один взгляд! И все! Разбежавшись, прыгну со скалы?! Да! Блять! Прыгну! Если так будет лучше, прыгну! Без тебя не смогу. — ему, как и ей необходима тонкая нить. Та самая, что будет держать на поверхности. Над пропастью. Над собственной разрухой.
Элина запнулась. Расширила глаза.
— Ты все про меня знаешь.
— Не просто знаю! Чувствую! Да, болен! Если сердце хоть когда-нибудь теряет понимание, ищет ответы, именно боль, настоящая пронзительная боль выдает все ответы! Не я с самого начала, не я должен был быть твоим первым. Со мной только грубость и боль. С ним ты могла бы стать счастливой. — С легкостью обхватил свою девочку под бедра, она обвила его ногами. Прижал ее к стволу дерева. Защищая ее спину своей рукой. — расскажешь, как тебе с ним?
— Только если ты поделишься своим…опытом с женой!
— Бесконечно можешь вертеть нож в моем сердце. Убивай меня! Убивай! Все равно буду дышать, зная, что ты где-то есть. Все равно буду приходить к тебе. Глотнуть воздуха.
Элина стянула с него мокрую футболку. Прошлась ладонью по черному рисунку на плече и груди. Как кошка лицом потерлась о влажную кожу. Заглянула в черную бездну его глаз. Похоть. Сумасшедшая и мощная волна желания молнией прошила их насквозь. Резко сорвала змейку на его джинсах. И даже услышала немой стон. Он целовал, кусал и срывал свою жажду! Они оба хотели этого безумия. Одним мощным толчком вошел в ее горячее лоно. Тяжело дыша, застонал. Губами впился в кожу на ее шее. Дождь уже плотной стеной скрыл их под кроной дерева. Они снова вместе. Они одни во всем мире. И плевать, что их могут увидеть. Они одни. Его член в ней. Элина заскулила от радостной эйфории опаляющей внутренности. Без него нет этой наполненности и цельности! Без него нет искр и радости. Без него она другая. Подалась на встречу. Яростные волны эйфории катились по венам. Так хорошо. Так твердо и горячо. Так заполнено и основательно. Все правильно. Грязно. Противозаконно. Но так блядски правильно!
— Я сама по себе. Как и ты. Я ни с кем, Дим! Аааа! Не останавливайся. Мне нужна твоя грубость. Ты мне нужен!
Он замер на миг в ней. Дышал так тяжело, словно разорвет сейчас легкие. Его продырявили, сожгли, утопили. Он умер и снова родился. Он дома. Он с ней. Он в ней. Сквозь дождь слезы прожгли глаза. Он любит так сильно. Что нет сил это терпеть. Он только с ней может дышать.
— Ты моя! Ты только моя! Элли! Моя! Люби меня, Элли! Люби так, как только ты умеешь!
— Хочу тебя! Всегда хочу!
Она сама подмахивала бедрами, заставляя его двигаться быстрее. И дождь подвывал их движениям.
И когда пружина внутри закрутилась и разлетелась ярким оргазмом, Элина вцепилась зубами в шею Димы. Он закричал, одновременно кончая в нее сильно и яростно.
Элина медленно опустила ноги на землю. Пошатываясь, понимала, что не сможет нормально стоять. Висела на парне, и не хотела отрываться.
— И что дальше? Снова сбежишь, Дим?
— Я никогда не сбегал от тебя. Глупенькая моя девочка. Я всегда лишь к тебе шел. Просто ты у меня нетерпеливая.
— Смотри, какой я стала, — дрожащими пальцами попыталась пригладить волосы.
— Темная сторона есть в каждом. Не каждый способен ее признать.
Она все же оттолкнула его. Склонилась и подняла его мокрую футболку. Дождь затих. Теперь лишь легкий ветерок срывал мокрые капли с крон деревьев. Стало вдруг так холодно. И горячо. Словно она стала далекой и потерянной звездой. Понимала, что светить осталось совсем чуть-чуть. Взяла края ткани и разорвала их. Бросила в сторону. Улыбаясь, как довольная и сытая тигрица.
— Ты изменил меня так сильно. Я не хочу быть такой. Я говорила какие-то глупости. Уж очень хотела потрахаться.
Он отошел. Поднял руки. Горько усмехнулся. Как бы она не старалась, не станет такой как он или те, кого он обычно имел. Она другая. И ей самой нестерпимо больно от собственных слов.
— Не только тебя, милая. Я не только делаю людей плохими, и им делаю плохо. Жизнь рядом со мной может быть только адом.
— Это проще всего! Вот так сдаться! Ты трус, Соболев! Просто самый обыкновенный трус! Готов сдохнуть! Жениться на той, кого презираешь! Готов пойти в тюрьму! Но вот любить! И добиваться права любить! Тут сразу тысячи оговорок! Молодец! Герой. Трахаешься ты отменно. Нравится твой член. Захочу острых ощущений, знаю, к кому обратиться. Если ты будешь на свободе. Или я буду еще здесь.
Дима насторожился. И дернул девушку на себя. Так, что ее зубы звякнули.
— Смотри в глаза! Признаваясь в любви, ты с жизнью прощаешься?! Что это значит!
Она лишь улыбалась и молчала. И от этого становилось еще страшнее.
— Задумала что-то. Да? С Тобольским встречалась не просто так. Я разгадаю эту загадку.
— Попробуй. Мне все равно.
— Он не тот, с кем можно играть.
— Ты спрятать меня пытался, отправляя в койку к брату. Откупал. Ты сделал так много. Моя очередь.
— Я тебя Саульской сдам! Если надо, за решетку спрячу.
А ей нравилось, что он занервничал. Нравилось видеть затаившийся страх в черных глазах.
— Отпусти. Я к родителям, в гости приехала. С тобой я закончила. Ах, да. Я в твоей квартире теперь живу. Заходи, если что. Но только после развода. С тобой, женатым, спать больше не стану. Хоть убей! Замок поменяла. А видел бы. Какие там теперь цвета по всюду! Ууумм!
Дима притянул ее голову и поцеловал в макушку.
— Я верю в тебя, Элли! И еще, не забывай, я не Андрей. Приблизишься к Тобольскому, убью его.
— Значит, к Андрею можно? Его убивать не будешь.
— Я все сказал.
6
Элина вошла в дом, громко постукивая зубами. Софи встала с подносом в руках. И открыла рот, увидев промокшую насквозь сестру.
— Летние дожди уже отшумели давно! Ты на метлу похожа, на которую опрокинули черную краску.
— В курсе я. Как в старые добрые времена.
— В старые добрые ты по стене снаружи карабкалась
— Видимо, все реально изменилось! — проскользнула к лестнице, в свою комнату. На миг замерла, любуясь картиной на потолке. Улыбнулась. Вспомнив, как Дима украсил свою машину таким же пейзажем. Дима. Черт его дери.