Научи меня мечтать
Шрифт:
Ей легче так рассуждать. Ее шантажом не выгоняли из города. Предложили работу — Джекки согласилась. Возможно, через неделю, месяц или год она уедет, когда Зака прооперируют. Будет помогать ему пройти реабилитацию, освоиться в социуме. У меня возможности уехать и позаботится о маме нет и не будет.
На ее место могут прислать какого-нибудь отморозка, с которым нельзя договориться о поблажке.
Медленно тащусь рядом с Джекки, не обращая внимания на студентов, с интересом рассматривающих нас. Мы как пришельцы —
— Мы могли бы с кем-нибудь подружиться, — я поднимаю на Джекки удивленный взгляд, — устроить вечеринку, встряхнуть местных. Друзья здесь не помешают.
— Дружба предполагает доверие. А вся моя биография — выдумка, — возражаю я. — Что будет, когда меня спросят о том, чего нет в файле?
— Расскажи что-нибудь из своей реальной биографии, — пожимает плечами Джекки.
— А если в моей биографии не будет ничего подходящего?
— Выдумай.
— Как у тебя все просто, — говорю недовольно.
— Нет, это ты все усложняешь. Неужели, так хочется быть одинокой?
— У меня пока что есть ты. Тебе врать не нужно.
Наш спор прерывает девушка, появившаяся перед нами как из-под земли.
— Привет, — сияет она улыбкой, — я Эли. Вы новенькие?
Зачем спрашивает, если это очевидно. Равнодушно ее осматриваю. Невысокая симпатичная блондинка, одетая в странную цветастую юбку и бесформенную рубашку.
— В Чико нечасто встретишь новые лица, — тараторка и слова не дает вставить. — Мы все очень рады вашему появлению.
От ее голоса начинает болеть голова. Рейчел — болтушка. Но эта ее особенность казалась милой, и я видела, как легко Рейчел переключается на серьезный лад, превращаясь в рассудительную внимательную работницу.
А от Эли исходит такой поток слов, что в нем теряешься. Может ее держали с кляпом всю жизнь, а недавно отпустили.
Джекки бросает на меня испуганный взгляд.
— Заводи дружбу, — ехидно ухмыляюсь ей и ухожу в сторону кампуса, обогнув Эли.
Девушка заикается, теряясь от моей грубости, но через секунду тряхнув головой продолжает трепаться как ни в чем не бывало, сосредоточив все внимание только на Джекки.
В здании стоит ужасная духота. На улице хотя бы дует прохладный ветерок, а внутри нещадно припекает солнце. От резкой сметы температур начинает кружиться голова и подкатывает тошнота. Или это от того, что практически ничего не ем.
Опираюсь на стену, стараясь устоять на ногах. Кто-то хватает меня за локоть.
— Ты в порядке?
Перед глазами мелькает размытое пятно. Зажмуриваюсь и несколько раз глубоко вдыхаю спертый воздух. Помогает плохо.
— Эй, — кто-то настойчиво пытается до меня докричаться.
Открываю глаза, с трудом сфокусировав взгляд. Обеспокоенная Джекки машет рукой перед моим лицом.
— Все хорошо, — заверяю ее, — просто здесь очень душно.
Студенты, ставшие свидетелями этой сцены,
— Чего уставились? — громко произношу я. — Шоу закончено.
Студенты начинают шептаться и постепенно расходиться. Джекки неодобрительно поджимает губы. По легенде я должна быть тихой скромницей, которая занята только учебой и не высовывается.
Но за две недели, проведенные здесь спектр эмоций поблек. Иногда я задыхаюсь от боли, когда вспоминаю счастливые моменты с родными. Иногда взрываюсь от гнева. В эти моменты я срываюсь на Джекки, но она игнорирует мои вспышки агрессии. И тогда я быстро сдуваюсь и приходит апатия. Не чувствую ни боли, ни сожаления.
— Слушай, — Джекки понижает голос, чтобы слышала только я, — а ты случайно не беременна?
— Не болтай ерунду, — огрызаюсь я.
— Ты же говорила, что в Нью-Йорке у тебя был парень. Не поверю, что вы не занимались сексом.
— Всего два раза было.
И один из них без презерватива. Головокружение наваливается с новой силой. Я точно помню, как Чарли кончил мне на спину. Но достаточно крохотной капли спермы…
А если вспомнить, как рано родила бабушка, а затем и мама, складывается ощущение, что у женщин семьи Донован на роду написано быть молодыми мамами. И не всегда с отцами.
— Судя по твоей бледности, ты допускаешь такую возможность, — шепчет Джекки. — Поехали к доктору.
— Пропустим первый день в колледже? — напоминаю я.
— Плевать. МакБрайеру, естественно, сообщат, но я скажу, что траванулась, а тебя одну не отпустила.
— Давай не будем привлекать внимание Дьявола. Съездим после занятий.
Джекки неохотно соглашается и ведет меня в туалет. Умываюсь холодной водой, пока лицо не начинает сводить. Перед зеркалом не задерживаюсь, я знаю, что увижу: бледную кожу, впалые щеки, безжизненные как у трупа глаза. Косметикой не пользуюсь, не вижу смысла. Перед кем мне красоваться.
* * *
После занятий Джекки, не слушая возражений, запихивает меня в машину. Пока едем в клинику, ловлю себя на мысли, что Чико очень красивый город. Много зелени, дома максимум четыре этажа, чисто, спокойно. Жить здесь точно не хочется, а вот приехать отдохнуть от суеты мегаполиса то, что нужно.
Интересно, Чарли уже забыл о моем существовании? Он никогда не говорил, что любит. Хочет, нравлюсь — да, но о большем речь не шла. Я тоже не призналась в своих чувствах и жалею об этом. Хотелось бы, чтобы он знал. А если я все-таки беременна? Справлюсь ли одна?
Меня подбрасывает на кресле, перевожу на Джекки взгляд полный слез и паники:
— Если… — заикаюсь, — если я беременна. Как думаешь, что сделает МакБрайер?
Слезы начинаю градом течь по лицу.
— Не паникуй раньше времени, — строго говорит Джекки, — мы приехали. Сейчас все узнаем и уже тогда будем думать.