Научи меня убивать
Шрифт:
И уже на входе попал в руки хостес, строгая конопатая блондинка лет восемнадцати в красно-белом, потрясающе коротком сарафане и белоснежной блузке проводила Олега к свободному столику. Очень неудачно расположенному, обзор отсюда открывался только на главный вход, слева зал перекрывала тонкая непрозрачная ткань полога, справа в кадках росли густые зеленые кусты, каждый в своей кадке. За кустами, невидимый отсюда, помещался танцпол, и там уже разминался приглашенный диджей, запускал по очереди музыкальные треки и композиции.
На просьбу пересесть Олег получил вежливый, но твердый отказ — все столики забронированы, свободных только два: прямо напротив входа и этот. Из двух зол Олег выбрал меньшее, остался на предложенном месте и взял поданное официанткой меню. Пробежал его наскоро, не вдаваясь в смысл прочитанного, заказал что-то первое попавшееся и, дождавшись, когда официантка уйдет, принялся осматриваться. Середина недели, рабочий день в разгаре, а народу хоть отбавляй — и компании, и парочки, и семьи с детьми, — «Усадьба» предлагала еду и развлечения для всех категорий и возрастов посетителей, лишь бы деньги у них водились. Под пологом гуляла компания менеджеров, и как Олег понял по разговору, все более и более оживленному, те отмечали удачную сделку. Под сенью кустов обосновалась парочка, пила шампанское, и чем дальше, тем больше Олег подозревал, что ребятишки скоро отправятся в один из уютных коттеджей, расположенных вдали от въезда в «Усадьбу». Коттеджи… Ну да, коттеджи. Возможно, он не там ищет и надо бы доесть отлично приготовленное мясо и пойти прогуляться по территории, ухоженной, чистой и обустроенной на загляденье, изобразив праздное любопытство…. Да нет, это лишнее, Маринка сказала, что видела Веру в ресторане, значит, ждать надо здесь, но сколько — это вопрос.
Пустые тарелки быстро исчезли со стола, Олег заказал кофе и не сводил с входной двери глаз. Мужчины, женщины, дети, персонал — все они сновали туда-сюда, время шло, Веры не было. Зато изменился состав посетителей, семьи с потомством исчезли, их место заняли уставшие мужики в дорогих костюмах и подтянутые ухоженные тетки средних лет. Эти первым делом еще с порога «сканировали» зал, мигом выцепляли посетителей-одиночек мужского пола, и Олег поймал на себе не один заинтересованный взгляд богатой одинокой хищницы. Смотрел в ответ равнодушно и снова переводил взгляд на дверь, хотя некоторые «девушки», что с деланым безразличием прошли мимо, были еще ничего, очень даже ничего. Зал постепенно заполнялся, свободных столиков не было вообще, парочка из-под кустов исчезла, в воздухе плавали клубы табачного дыма, кофе давно остыл.
— Что-нибудь еще? — профессионализм персонала «Усадьбы» был на высоте. Лицо официантки не выражало ничего, кроме желания угодить клиенту, что сидит уже второй час и никак не может разделаться с чашкой превосходного кофе, превратившегося в теплую бурду.
— Да, — очнулся Олег, — сигареты у вас есть? Принесите, пожалуйста. Любые, мне без разницы.
Действительно, было без разницы, курить он бросил сразу после дембеля, как-то так совпало в его жизни, перемены шли одна за другой, и отказ от ежедневной порции никотина не стал исключением. И минуло с той поры аж пять лет, поэтому реально без разницы, чем «разговеться» после долгого воздержания, не «Беломор», и ладно. Пока ждал, достал мобильник, посмотрел на него с сомнением, убрал, достал снова и набрал-таки Верин номер. «Аппарат абонента выключен». — Другого он и не ждал и ничего не почувствовал, услышав неживой голосок «железной девочки».
За тонкую пачку сигарет содрали втридорога против обычной, Олег выложил деньги, подумал… и заказал себе еще кофе. Официантка и глазом не моргнула, приняла заказ и пропала где-то за пологом. Олег вытащил из пачки первую сигарету, затянулся и выдохнул дым, стряхнул пепел в появившуюся на столе пепельницу. Простые движения отвлекали, глушили эмоции, в голове было пусто, перед глазами плавал туман, и Олег по-прежнему не знал, что ему делать дальше, но эта мысль уже не грызла, не изводила, как полчаса назад. Он посмотрел на экран мобильника, по времени получалось, что посиделки его длятся уже третий час, как и у компании неподалеку. Менеджеры гуляли точно в последний раз, с вина давно перешли на водку, загоняли официанток, парочке особо привлекательных делали недвусмысленные предложения и получали отказ. Но не расстроились, и по обрывкам фраз Олег догадался, что мужики сейчас пойдут вразнос. Так бы тому и быть, если бы в зале не появились три неуловимо похожих одна на другую девушки. Присмотревшись, Олег понял, что троица точно скроена по одной мерке, все с формами, где надо — выпукло, где не надо — вогнуто, все в соответствии со стандартом «90–60–90», точно биороботы или говорящие куклы. Девиц встретил администратор, они пошептались вчетвером, и «русалки» одна за другой взяли курс к столику веселой компании. Сделали вид, что хотят пройти мимо, но «поддавшись» на уговоры, притормозили, посмеялись и присели за сдвинутые под красной клетчатой скатертью столы. Веселье вскипело по новой, забегали официанты, на столах появилось шампанское, захлопали пробки, Олег докурил третью сигарету, раздавил ее в пепельнице и увидел Веру.
Но так и не понял, откуда она появилась, не через входную дверь вошла, это точно, не было ее там. Словно материализовалась посреди зала в коротком облегающем платье и знакомых туфлях на «шпильках», темная грива лежит на плечах, подрагивает в такт движениям. А идет медленно, и кажется со стороны, что еле держится на ногах, мотает ее из стороны в сторону, но причина на то имеется, и весомая, во всех смыслах. Вот уж кому не мешало бы проспаться, но это его нормальное состояние, сына господина Ермохина в ином виде никто и не помнит. Не колется, «колесами» и травкой, как утверждает народная молва, не увлекается, употребляет исключительно алкоголь в неограниченных количествах в любое время дня и ночи. А после употребления традиционно на подвиги выродка тянет, пьяным по городу погонять, за собаками, например, по тротуарам, по дворам, как душа попросит. И всякие неприятности случаются, но папаша сыночку ни в чем не отказывает, оплачивает его мелкие шалости вроде сбитых граждан или покореженных, попавшихся на пути машин, ну и все остальные потребности организма, конечно, организма молодого и гиперактивного.
Ермохин, уже лысеющий бледнолицый юноша, тощий, нескладный, с кривой нехорошей улыбкой, почти что висел на Вере, облапил ее по-хозяйски, заглядывал в лицо и паскудно ржал. Олег потянул из пачки очередную сигарету, закурил и не двигался, смотрел на парочку со стороны, просто смотрел, как на чужих, незнакомых ему людей, и сам невольно, по привычке, анализировал «картинку». Видел, что Вере неловко за себя и своего кавалера, хоть и знает, что всем прекрасно известно, кто это медленно поглаживает ее по спине и ниже, что поглаживания переходят в похлопывания, а Вера не возражает. «Дорогая и качественная…» — Олег усилием заставил себя забыть об этом, смотрел, как девушка торопится поскорее пройти через зал, чтобы просто поскорее пройти. А может, просто спешит на танцпол или в один из тех коттеджей, например. И она близко, очень близко, можно окликнуть, например, или подойти и спросить напрямую, да незачем, чего спрашивать, тут и последний олигофрен все поймет.
Догоревшая сигарета обожгла пальцы, Олег, не чувствуя боли, швырнул окурок в пепельницу, а сам не сводил с Веры глаз. Та как раз проходила вдоль соседнего ряда столиков, мотнула головой, отворачиваясь от пьяного в хлам Ермохина, но улыбалась при этом, улыбалась легко и весело, и посмотрела на Олега. «Держала» пару мгновений, опустила глаза, отвернулась, даже вида не подав, что узнала, и в обнимку с кавалером ушла за зеленую «изгородь», моментально пропала из виду.
Состояние было такое, точно кувалдой под дых получил, а вместо воздуха в легкие ворвался дым. Олег посидел еще минуту или две, глядя в одну точку перед собой, потом очнулся от звона и воплей — менеджеры расколотили о плитки пола пару тарелок и теперь веселились по этому поводу, уборщица подбирала осколки, официантки мигом оказались рядом и внесли битую посуду в счет. Олег положил на стол деньги и поднялся, прошел между столиков, сдерживаясь, чтобы не обернуться на заросли, где исчезла Вера, вышел на крыльцо и направился к парковке. Не было внутри ни боли, ни тяжести, ни пробованной уже не раз горечи измены, пусто было и холодно, аж озноб пробирал. А в голове крутилось одно: Маринка, дрянь, не наврала, сказала чистую правду, ничего не приукрасив и не добавив от себя лично. А чего тут приукрашивать или придумывать, все издалека видно, во всем права его бывшая, сто раз права. Она умная, он дурак, вот и весь сказ, и только и умеет в жизни, что пулять из пистолетов, хорошо умеет, и это, кстати, хорошая мысль, в сейфе «Бункера» парочка стволов давно пристрелки требует, все руки не доходили, до этого самого дня.
Уже подступали ранние сумерки, Олег осмотрелся в полумраке, разбавленном молочным светом фонарей, но белой «Тойоты» не заметил. Посидел немного в «Ауди», завел машину, аккуратно вывел ее за ворота и не спеша, по правой полосе, никого не обгоняя и даже не глядя, что делается слева, поехал на работу.
Диман при виде входящего Олега сначала удивился, потом присмотрелся, сделал равнодушное лицо и безропотно выдал ключи от оружейки. Олег расписался в журнале и пошел по дуге коридора к свободной галерее, самой дальней и короткой, ее обычно и использовали для пристрелки, тренировки здесь проходили редко. Опробовать предстояло новые приобретения «Бункера» — пятизарядный бразильский «Taurus» и купленный-таки по просьбам клиентов «пустынный орел», двухкилограммовую красоту и гордость, с коей хозяин едва расстался, не желая выпускать «орлушу» из рук. И обе эти игрушки надлежало в кратчайший срок пристрелять, дабы средняя точка попадания на определенных дистанциях совпадала с линией прицеливания, а проще говоря, отрегулировать должным образом прицельные устройства обеих новинок. Патронов и времени на это занятие уходило немало, как раз то, что и нужно ему сейчас — занять голову регулировкой мушки, а не прокручивать в памяти липкие «картинки», что так и стояли перед глазами.
Дефицита в патронах «Бункер» не испытывал, Олег достал из сейфа по две коробки «маслят» к каждой единице, разложил оружие на стойке. С чего начать: с этого — он смотрел на изящный, истинно дамский «таурус» и массивный, смертоносный даже в незаряженном состоянии «орел». Постоял так с минуту, выбрал «израильтянина», вогнал в рукоять снаряженный магазин, надел наушники и очки, прицелился… От выстрела руку с оружием швырнуло вверх и влево, гильза врезалась в стекло перегородки, срикошетила от нее и угодила в висок. За ней вторая, третья, и так все, кроме последней, она приземлилась правильно, на полу за правым плечом, Олег положил пистолет на стойку и почувствовал, как горят щеки. А ничего странного, по физиономии семь раз прилетело тяжелым горячим медным цилиндром, хорошо, что ожога не осталось, был бы след на всю оставшуюся, как память об очередном черном дне… Зато руки не устали, зверскую отдачу удалось сдержать, Олег вытряхнул из коробки патроны, из рукояти «орла» — пустой магазин и принялся снаряжать его. Поправил мушку, чуть опустил ее и сдвинул вправо, прицелился в самопальную мишень, выстрелил дважды, не реагируя на выброс дульного пламени из ствола и отдачу, что буквально выкручивала руки, зато гильзы ложились как положено, вылетали из окошка для выброса, свистели мимо и пропадали за спиной.