Научи меня
Шрифт:
– Я и двух слов не свяжу, - излишне поспешно призналась она, отнюдь не испытывая стыда за это. Казалось наоборот, она чуть ли не гордиться данным фактом. Особенно сейчас и перед ним.
– Полный ноль. Так что, - Катерина через плечо бросила на помрачневшую и явно разозлившуюся Куцову успокаивающий и подбадривающий взгляд, а потом снова повернулась к нему, - я вам не подхожу. Извините, что отняла ваше время. До свидания.
Катя подошла ближе и протянула тонкую бледную руку за папкой. Подольский секунду колебался, сам не зная почему, да и объяснить бы затруднился. Наконец, отдал несчастные документы и откинулся на спинку.
– До свидания. Рад был познакомиться.
Да уж, девушка определенно с характером, мелькнула у него мысль, когда она демонстративно промолчала и, гордо задрав заостренный подбородок, стремительно развернулась. Печатая шаг как заправский военный, Катя вышла, ни разу не оглянувшись. Миша почти уверен был, что она еле сдержалась, чтобы не хлопнуть дверью. Сдержалась. Не хлопнула. И только когда девушка скрылась с глаз, Подольский шумно выдохнул. Оказывается, он даже дышать перестал - так ждал ее реакции.
– Да уж, - все еще потрясенно он смотрел на закрытую дверь в том месте, где секунду назад лежала ее рука.
– Да уж?
– Наташка сощурилась и начала на него наступать.
– Вы в своем уме сейчас были, нет? Зачем вы так? Черт, я же еле ее уговорила, - пробормотала себе под нос Куцова и схватилась за голову, без сил опускаясь на стул.
– А вы все испортили!
– Что я испортил?
– спросил Миша, хотя сильнее его заинтересовала фраза об уговаривании.
– Да все!
– заорала Ната.
– Она теперь со мной вообще разговаривать перестанет. Подумает, что я специально ее подставила. Ну вы и...
– девушка замолчала, мечась между желанием обматерить его и обязанностью уважительно промолчать. Оказалась ничья...относительная.
– Вы свинья бессердечная, Михаил Иванович.
– Куцова, прекрати истерику, - девушка, поняв, что зашла непозволительно далеко, к тому же не вовремя, смолкла.
– Я пообещал тебе собеседование. Пообещал или нет?
– пришлось повысить голос, Наташа убито кивнула.
– Пообещал. Я свое обещание выполнил? Выполнил. Тем более, ты ее слышала.
– Ну и что, что она языка не знает? Зато я знаю, - она упрямо головой тряхнула.
– Вам что, жалко было? Катька бы в лепешку расшиблась, но сделала все по совести. Это не ваш ворюга-упрявляющий. А вы тут строили из себя? Можно было хотя бы не хамить?
В том, что Екатерина не его ворюга-упрявляющий Подольский не сомневался. Иногда достаточно одного взгляда на человека, чтобы понять это. Они слишком прямолинейны и восхитительно просты. В их манерах, жестах, осанке, улыбке - Миша не знал, как точно выразиться, но честность в таких людях чувствовалась на уровне инстинктов. Таких мужчин он не встречал, женщин - всего несколько, одна из них вот эта Катя. Но все равно это не повод брать на работу кого попало. Лишь бы было. Миша спорить не собирался - человеком Смирнова может быть просто замечательным, но пока не работает у него.
– Я не хамил.
– Хамили!
– Ну, я немного строго с ней обошелся, - без особой радости признал Подольский.
– Но если бы я перед ней тут сиропом растекался, результат был бы тот же.
Куцова его не слушала. Она начала собирать свои вещи, бешено озираясь и выискивая шарфик.
– Иногда вы чересчур принципиальный! Что с того, что она моя знакомая? Хуже от этого Катя не стала.
– Слушай, я понять не могу - что я всем должен сегодня?!
– терпению Михаила пришел конец. Еще немного и он взорвется. Точно. А еще одно извержение вулкана сегодня ни к чему.
– Я все сказал! И точка! Ну пообещала ты ей что-то, но это твои проблемы, Наташ!
– Пообещала, - потерянно проговорила Куцова, грустно кивая в такт словам.
– Она ж теперь со мной разговаривать перестанет. И так избегает в последнее время, а теперь вообще...
– А что ты так переживаешь, я не пойму? Она тебе кто?
– Тетка моего крестника.
Мишка не сдержался и насмешливо фыркнул.
– Да уж, родня близкая.
– Много вы понимаете, - излишне серьезно произнесла Наташа.
– Мы когда только сюда приехали, у нас никого не было. А Катька нам очень помогла тогда.
Слишком серьезный разговор, хмыкнув про себя, решил Миша. И ему это обстоятельство не нравилось. Да и вообще, зачем смешивать работу и личную жизнь? Чтобы не было разочарований и недопониманий нужны, сто раз нужны четкие границы. Вот сейчас. Вроде он никому ничего не должен, но из-за личных отношений чувствует себя теперь виноватым. И вина, как какой-то наркотик, быстро смешивалась и растворялась в крови, подбираясь все ближе и ближе к сердцу. Оно ему надо?
– А как же я?
– решив перевести все в шутку, голосом Карлсона отозвался Миша, тоже начиная собираться домой.
– А что вы?
– резонно возразила Ната.
– Вы только рычали тогда на нас. А она помогала. И обживаться, и к городу привыкать. Хотя у самой на руках был чужой маленький ребенок, с которым она почти не высыпалась.
– Чужой?
Куцова только от него отмахнулась и тяжело вздохнула, как будто он ей сердце разбил. Не прощаясь, вышла из кабинета, и все. А Михаил изо всех сил старался выкинуть странный разговор и странную встречу из головы. Какое ему дело? Вот какое? Сам не знал, а все равно периодически вспоминал о странной ситуации и странной Катерине. Еще и крестник этот.
Парня он помнил смутно - видел один раз в Наташкиной с Аленой квартире. Маленький такой, бледный, все за Аленку прятался. Еще, если напрячь память, можно было вспомнить, что заходила девушка тогда его забирать. Выходило, что эта самая Смирнова Е.П.
А вот ее Миша, хоть убейте, не мог в памяти воскресить. Да и неудивительно - он каждый день сталкивается и встречается с таким количеством людей, что вспомнить какую-то там увиденную краем глаза девушку практически невозможно. И, если честно, Катя эта не была такой уж яркой какой-то и бросающейся в глаза. Обычная.