Научная фантастика. Ренессанс
Шрифт:
Джин выключила динамик.
— Что за чертовщина? — спросила она Марго.
Та лишь покачала головой.
— Внешний сигнал? Но как такое возможно? Это не может быть передача из Хьюстона!
Взгляд Марго скользнул к черному треугольнику иллюминатора. Из коридора все еще доносились еле слышные одиночные и парные импульсы статики.
— В каком языке всего два компонента? — спросила Марго.
— В двоичном, — ответила Джин, удивленно уставившись на нее.
— А что мы, по сути, передаем во время сеансов связи? И что может тот, кто не знает
Джин побледнела.
— Марго, ты сошла с ума.
Марго даже не стала отвечать. Она оттолкнулась, вылетела в коридор и направилась к командному центру.
— Том, ты слышал?
Том даже не взглянул на нее. Он держал блокнот и ручку. Когда слышался очередной импульс статики, он записывал в блокнот единичку, а после двойного импульса — ноль. Вскоре он бросил блокнот прямо в воздухе, словно ему было все равно, куда тот улетит, и его пальцы замелькали над клавиатурой.
— О да, слышал.
Ник тоже сидел за своим терминалом и тоже стучал по клавиатуре.
— Кажется, механизмы наружной системы действуют, — сказал он. — Возможно, мы сумеем провести анализ…
— Он ввел серию команд. В помещении все еще слышались статические импульсы, настолько настойчивые, что жилки на висках Марго начали пульсировать синхронно с ними.
— Тут что-то есть, — пробормотал из-за терминала Том. Голос его звучал напряженно, с интонацией, которую Марго не сумела распознать. — Но чтобы понять, что именно случилось, надо немало времени. Реджи сейчас все записывает. — Он взглянул на Ника. — Пока он еще не окончательно накрылся…
Марго и Джин тоже повернулись к Нику. Марго показалось, что она прочла в его взгляде облегчение. «Сейчас ему хотя бы не нужно придумывать для нас работу».
— Хорошо, — начал отдавать распоряжения Ник. — Том, ты попытайся понять, что это было. Джин, ты займись неисправностью Реджи. Выясни, какие системы исправны, а какие — нет. — Он перевел взгляд на Марго. — Я позабочусь о Поле. А ты, Марго…
— А я проверю, работает ли периферия, — сказала она. — Мы ведь не знаем, что еще может случиться.
Ник кивнул. Марго последовала за Ником по коридору. Она старалась не смотреть, когда он поворачивал запорное колесо на люке, ведущем в лазарет. Марго заставила себя пролететь через помещение и направиться дальше, к грузовому отсеку.
Этот отсек представлял из себя комбинацию трюма и рабочего помещения. Здесь хранились тщательно запечатанные контейнеры с образцами минералов, но здесь же имелось и все необходимое для работы вне корабля. Сразу возле выходного шлюза ждали исследовательские шлюпки, прочно прикрепленные к корпусу зажимами, — небольшие легкие суденышки, весьма смахивающие на кривоватые коробчатые воздушные змеи, с которых содрали ткань обшивки. Фактически это были просто рамы с креплениями для контейнеров с образцами, роботов, которые эти образцы собирали, или космонавтов. Их спроектировали для подлета к астероидам и посадки на них. Марго вспомнилось ощущение почти детского восторга, когда она сажала такой кораблик на астероид. Она любила свою работу, эту миссию и свою жизнь, но такие впечатления не сравнить ни с чем.
Вскоре после отказа паруса у них возник план использовать эти кораблики как буксиры, способные вытянуть корабль на такую орбиту, где их смогут перехватить спасатели с одной из марсианских станций. Но Реджи смоделировал ситуацию и доказал, что это невозможно. У этих малюток попросту не хватит мощности. Поэтому они так и остались на своих местах за бортом, а Марго теперь сидела внутри, окруженная бурильным и геологическим оборудованием и зарядами взрывчатки, и ей оставалось лишь ждать, что произойдет дальше.
«Держись, Марго. Проживи еще минуту, потом еще и еще. Такая нынче игра, верно? А если нарушишь правила, то последуешь за Полом, Эдом и Трейси».
Она нажала кнопку интеркома, чтобы услышать импульсы статики и негромкое бормотание Тома. Эти звуки напомнили ей, что жизнь продолжается и что-то действительно происходит. На сердце немного потеплело. Перед ее мысленным взором засветился огонек. Ведь Том сказал, что в звуках статики что-то есть. И это может оказаться помощью. Какой угодно, но помощью.
Мелкие дела не давали ей бездельничать все две недели после потери паруса, и такие же мелкие задачи ждали ее сейчас. Марго проверила герметизацию контейнеров с образцами. Провела компьютерный контроль шлюпок и убедилась, что элементы на них полностью работоспособны, а баки под завязку заправлены топливом. У Марго появилось искушение — учитывая нынешнее состояние Реджи — надеть один из ярко-желтых скафандров, выйти наружу и проверить все системы вручную, но она его преодолела. Она могла пригодиться для чего-то более важного на корабле.
Марго пересчитала баллоны с воздухом и проверила в них давление. На всякий случай. Раз у Реджи поехала крыша, не исключено, что им придется выйти наружу и направить антенну на Землю вручную. А если эта последняя и странная надежда окажется ложной… Она все еще не попрощалась со своим женихом Джорданом и хотела это сделать. Она не желала расставаться с ним молча.
Голос Реджи заставил ее вздрогнуть и оторваться от своих мыслей.
— Помощь, — сказал Реджи. — Я. Помощь. Я. Мы. Ты. Помощь.
Марго помчалась обратно по коридору. До командного модуля она добралась последней. Она ухватилась за поручень, вслушиваясь, как Реджи бормочет слово за словом.
— Есть. Помощь, — произнес Реджи, рублено и резко. Темп его речи постепенно нарастал. — Есть. Помощь. Комета. Тянет. Тащит. Вас. К вам — комета. Пролетит близко. К вашему миру — с помощью кометы. Это возможно. Есть помощь.
У Марго отвисла челюсть.
Том взглянул на свой блокнот:
— Реджи сказал, что мы получаем двоичный сигнал из неизвестного источника. Если принять одиночный импульс за единицу, а двойной за ноль, то получится чушь, но если одиночный принять за ноль, а двойной за единицу, то получается некая версия компьютерного языка. Одна из экспертных систем сумела его декодировать.