Науфрагум: Под саваном Авроры - Том второй
Шрифт:
– Если башенные люки заперты, придется опять прятаться, - предупредил я.
Прыгнув с полки на решетку моторного отсека, я перешагнул через округлый глушитель, забрался выше и выпрямился на просторной крыше башни, осматриваясь. Как ни печально, но даже мазут не сумел остановить чудовище надолго. Оно уже перестало вертеться, и, поклацав мандибулами и несколько раз втянув и выставив обратно глаза на стебельках, повернулось к танку. Почти физически чувствуя его тяжелый взгляд, я схватился за ручку на крышке правого, прямоугольного люка и рванул. Открылся! Снизу ударил луч фонаря, но вступать в переговоры было некогда - я быстро подтолкнул принцессу, не отрывая глаз от медленно раскрывающихся клешней. Помедлив еще
– Скорее!
Подстегнутая криком Грегорика головой вперед нырнула в люк, а я, оглянувшись на забирающуюся в правую пулеметную башенку телохранительницу, повторил маневр. Спустя мгновение удар по крышке люка заставил его с грохотом захлопнуться, едва не придавив мне пятки.
– Ой-ей-ей, - тонко запищал кто-то внизу, - слезьте с меня!
– Простите, Алиса, но меня прижали, не получается, - виновато ответила принцесса, отталкиваясь от меня коленками.
Перепутавшись руками и ногами, мы застряли среди каких-то стальных кронштейнов, полок, спинок сидений. Лихорадочно прыгающий свет фонаря и яростные удары снаружи, встряхивающие танк, отнюдь не добавляли порядка. Ничего не видя, я уцепился одной рукой за зубчатый погон башни, а под другую само собой попалось что-то матерчатое. Двинув ладонь дальше, я обнаружил под тканью мягкую выпуклость, и был вознагражден приглушенным грудным вскриком:
– Ай...
– Извините, госпожа Госпич. Я не нарочно.
– Н-ничего... ничего страшного...
– Виноват. Слушай, Алиса, дай сюда фонарь.
– Чуть не раздавили, и еще фонарь им давай, - капризно ответила она, но все же послушалась.
С нормальным освещением мы через пару минут все же сумели расположиться так, чтобы не сидеть друг у друга на головах.
Боевое отделение танка, выкрашенное изнутри серой краской, было достаточно просторным и очень, очень уютным - особенно теперь, когда за броней снаружи бесновался разъяренный панцирный клоп. В верхней части башня была овальной, и напротив угловатого казенника пушки располагалась большая ниша с амбразурой - корма башни. Над головами наблюдались два люка - круглый наводчика, и прямоугольный командирский. Два высоких сидения, под которыми располагались вертикальные вращающиеся барабаны под снаряды, и одно откидное ниже, почти у самого покрытого рифленой резиной полика, вращающегося вместе с башней, завершали интерьер, если не считать кассету под снаряды и ящик для стреляных гильз под казенником. В передней части подбашенного отделения виднелся широкий проход в следующее отделение - управления. Там, посередине, на кресле механика-водителя сейчас лежала так и не пришедшая в сознание София, а справа и слева виднелись еще два отсека, занятые сидениями для пулеметчиков, управляющих малыми башенками, и стойками для пулеметных магазинов. Всего экипаж танка состоял из шести человек - как раз столько, сколько нужно. В этом можно было усмотреть счастливое предзнаменование.
Пожалуй, это было единственное, чему можно было порадоваться, потому что невидимый отсюда панцирный клоп продолжал вымещать свое разочарование: навалившись на платформу, раскачивал танк, скреб и царапал по броне клешнями, кажется, пытался сбить малую башенку и даже откусить ствол пушки. Потревоженная полувековая пыль кружилась в дрожащем луче фонаря, брякали незащелкнутые фиксаторы пустых снарядных гнезд на бортах башни, раскачивались висящие на шнуре наушники.
– О-он... он не вскроет нас, как консервную банку?
– жалобно вопросила Алиса.
– Нет, гардариканская броня ему не по зубам. Если мне не изменяет память, средний крейсерский танк Т-28, в котором мы имеем честь сидеть, несет дюймовую броню по бортам и полуторадюймовую спереди. Чтобы справиться с ней, требуется консервный нож посерьезнее, чем у нашего настырного знакомца.
– Вы помните названия гардариканских танков времен Великой войны?
– удивилась отличница, поправляя очки.
– Грешен. С юных лет интересовался этой тематикой, и с тактической стороны, и с технической. Это ведь были весьма интересные конструкции, знаете ли. Четыре разных вида подвески - свечная, пружинная, балансирная, и, наконец, торсионная.
– Но какой в этом практический смысл? Прошло полвека, появилась новая техника...
– Вы удивитесь, но танков больше не строят. Зачем? Так что второе поколение послевоенных бронемашин - что гардариканских, что либерийских - осталось последним. Правда, кто-то утверждал, что гардариканцы уже успели переосмыслить опыт зимнего конфликта и начать проектирование новых танков, но... Науфрагум поставил точку... ой!
Особенно яростный удар чуть не заставил меня прикусить язык.
– Броня броней, но что, если он свалит танк с платформы?
– поинтересовалась принцесса.
– Двадцать пять тонн стали - это не так-то просто.
– Но муравьи поднимают груз в тридцать раз больше своего веса.
– Хм. Едва ли соотношение сохранится для гигантских насекомых. Могу поклясться, что чудище не справится с трехсоттонной поклажей.
– Скорее всего, вы правы, но...
– А если он просто будет караулить снаружи?
Словно в ответ на вопрос Алисы, шум снаружи прекратился.
– Типун тебе на язык.
– Нет, и вправду? Мы не завтракали, и вчера не поужинали... и пить хочется.
Короткий спазм в желудке при одном упоминании завтрака подтвердил, что недооценивать подобную угрозу не стоило. То, как Весна инстинктивно облизнула пухлые губы - тоже. Алиса продолжала, и градус сдерживаемой пока истерики в ее голосе быстро нарастал:
– Жук будет просто ждать, и ждать, пока мы не проголодаемся и не вылезем сами, ему даже ломать не нужно этот твой стальной панцергроб! Что с него толку, если он не может ездить? Или стрелять?! Чертовы танчики, я всегда их ненавидела, с детства! У тебя по комнате было не пройти, чтобы не наступить на эту дрянь! У нормальных мальчишек на стенках футболисты и голые красотки, а у тебя всякая бронированная гадость и паровозы! И что? Помогло это тебе, а? Отвечай, помогло?!
Ответить мне было нечего.
– Что же ты не заведешь мотор? Почему не раздавишь гусеницами мерзкого жука? Сочинял же в детстве геройские истории, как спасаешь всяких там дурацких изнеженных принцесс от похотливых железных драконов и пиратских танчиков с черепами и костями! Ну, почему сейчас не спасешь?!
Принцесса быстро придержала занесенную уже руку Брунгильды - та дисциплинированно подалась назад - потом страдальчески и сочувственно изогнула бровь.
Алиса всхлипнула и разрыдалась, закрыв лицо ладонями. Грегорика задумчиво проговорила:
– В самом деле, если бы танк смог двигаться...
Ничего не говоря, я взял фонарь, наклонился над хрипло дышащей Софией, лежащей поперек кресла механика-водителя, и посветил на приборный щиток. Потребовалось какое-то время, чтобы найти среди многочисленных циферблатов шкалы вольтметра и амперметра. Ориентируясь по надписям, я покрутил центральный переключатель, потом переключатель зажигания, пощелкал включателем лампочек подсветки.
– Прошло пятьдесят лет. Аккумуляторы мертвы, естественно, ни питать лампочки, ни вращать стартер не в силах. Хотя, сдается мне, что на некоторых танках стояла еще и система запуска сжатым воздухом... да, кажется, как раз вот этот пультик, - я щелкнул ногтем по одному из двух манометров, торчащих слева от щитка.
– Но чтобы завести двигатель, нужно разобраться с топливной системой, продуть фильтры, проверить прокладки, смазать все, подкачать топливо... это не быстрое дело. И, конечно, нужен нормальный доступ в моторный отсек. А получить его можно только...