Наука и психическое здоровье (книга 2)
Шрифт:
Очевидно, если наблюдение объекта происходит посредством низших нервных центров, число характеристик, которые имеет объект, больше (вкус, запах. , нашего карандаша), чем число характеристик, которые нам необходимо приписать ярлыку. Ярлык, важность которого связана с его смыслом для нас, представляет собой еще более высокую абстракцию от данного события, и обычно также ярлыки соответствуют семантической реакции.
1 М.п. означает «многопорядковый». Так обозначаются термины, которые можно использовать в отношении множества порядков абстракций, при этом конкретное значение данного термина меняется в зависимости от порядка абстракции, в отношении которого он используется, и контекста. – О.М.
Мы пришли к неким довольно очевидным и весьма важным структурным выводам в оценке нон-эл типа. Мы увидели, что объект является
В наших семантических целях различение низших и высших абстракций представляется фундаментальным; но, конечно, мы могли бы назвать объект просто абстракцией первого порядка, а ярлык, с его смыслами, абстракцией второго порядка, как это показано на диаграмме.
Если задаться вопросом, каким образом эта проблема абстрагирования в различных порядках проявлена как ограничение у животных, нам нужно выбрать конкретного индивидуума, на примере которого можно продолжить анализ. Для нашего анализа, который преднамеренно носит экстенсиональный характер, мы выберем животное с определенным собственным именем, которое будет соответствовать «Иванову» у людей. Из чисто словесных причин такое животное найти очень легко. Это животное по кличке «Дружок». Всем русскоговорящим эта кличка очень хорошо знакома. Кроме того, большинство из нас любит собак и знают о том, насколько они «умны».
Исследования и эксперименты показали, что нервная система Дружка, структурно и функционально, весьма схожа с нервной системой Иванова. Соответственно, можно предположить, что в общем и целом они функционируют схожим образом. Мы уже говорили о событии в терминах узнавания; а именно, что событие невозможно узнать ни при каких обстоятельствах, поскольку оно постоянно меняется. Whitehead указывает на фундаментальное отличие между событием и объектом в смысле узнавания; а именно, что событие узнать невозможно, а объект – возможно. Он определяет объект как узнаваемую часть события. Использование этого определения поможет нам протестировать, есть ли у Дружка «объекты». Поскольку эксперименты показывают, что Дружок может узнавать, то мы должны приписать ему наличие объектов по определению. Если задаться вопросом о том, что представляют собой объекты Дружка, то структура и функционирование его нервной системы, которая очень похожа на нашу, позволяет предполагать, что объекты Дружка также представляют собой абстракции, некоего низкого порядка, из событий. Будут ли эти объекты казаться «такими же», как наши? Нет. Во-первых, абстракции из событий, которые мы называем объектами, не являются «одними и теми же» даже в том случае, когда их абстрагируют разные представители человечества. В качестве крайнего примера этого утверждения можно привести ограниченную форму цветовой слепоты, которая называется дальтонизм, при которой объект, кажущийся большинству людей зеленым, определенным другим людям, страдающим от этой болезни, кажется красным. На данный момент нет никаких сомнений в том, что нервные абстракции всех организмов являются индивидуальными, не только для каждого индивидуума, но и для каждого нового «времени» для одного индивидуума, а также отличаются для тех высших групп (абстракций), которые мы называем «видами». Выводы о том, каким кажется мир тому или иному конкретному организму, можно делать только тогда, когда его нервная структура весьма похожа на нашу. Когда виды очень далеко отстоят в нейрологическом отношении, подобные выводы совершенно неоправданны. Посему, на общих основаниях, «объекты» Дружка не являются «такими же», как наши собственные; в ней-рологическом отношении они просто кажутся подобными. По повседневному опыту мы знаем, что мы бы столкнулись с огромными трудностями в случае необходимости узнать свою собственную перчатку в куче из тысячи подобных ей, а Дружок с этой задачей справляется гораздо лучше. Должно быть, «одна и та же» перчатка регистрируется в нервной системе Дружка не так, как она регистрируется в нашей.
Обозначим это подобие человеческого объекта (Oh) и животного объекта (Oa), сделав кружок (Oa) меньше, и подчеркнув отличие между объектами с помощью более просторного размещения дырок, олицетворяющих характеристики. Как мы назовем эти объекты (Oh) и (Oa) – абстракциями «первого порядка» или «сотого порядка» – это, вообще говоря, дело выбора.
2 У А.К. эту собаку зовут Fido. См. сноску в пред. главе про «Иванова», . – О.М.
Нейрологически совершенно достоверно, что все «объекты» представляют собой абстракции низшего порядка, и использование номера для обозначения порядка – это просто вопрос удобства и договоренности. Если бы мы начали с рассмотрения простейшей живой клетки, то мы могли бы приписать ее абстракциям название абстракций «первого порядка». Если бы далее мы продолжили обзор всех форм жизни подобным образом, то для обозначения порядков абстракций Дружка и Иванова у нас бы получились очень большие числа. Но в этом, как мы скоро убедимся, нет никакой необходимости.
Отметим, что Дружок на самом деле абстрагирует из событий, по крайней мере, на низших порядках, и «имеет объекты» (Oa), которые он может узнавать. Вопрос: абстрагирует ли он на высших порядках? Можно ответить положительно – да, в определенных пределах. Или же можно предпочесть принять его ограниченность в плане способности абстрагировать как данность, и включить ее в число абстракций низшего порядка. Для удобства и простоты, мы выберем последний метод и скажем, что он не абстрагирует на высших порядках. В нашем схематическом изображении мы обнаружим некоторые очень важные отличия между абстрагирующими способностями людей и животных, и поэтому мы здесь введем только те сложные моменты, в которых есть необходимость. Поскольку животные не обладают даром речи, в человеческом понимании, и поскольку мы назвали присвоение словесного ярлыка* объекту «абстракцией второго порядка», то можно сказать, что животные не абстрагируют на высших порядках.
Если мы сравним нашу диаграмму и то, что она олицетворяет, с хорошо известными фактами повседневной жизни, то увидим, что абстрагирующие способности Иванова не ограничены двумя порядками, или вообще любым числом 'n' порядков абстракций.
На наших диаграммах ярлык (L) обозначает название, которое мы приписываем объекту. Но мы также можем рассмотреть уровень первого ярлыка (L) как описательный уровень, или утверждение. Нам очень хорошо известно, что Иванов всегда может сказать что-то об утверждении (L), и это наблюдаемо. С нейрологической точки зрения это следующее утверждение (L1) об утверждении (L) является нервным откликом на предыдущее утверждение (L), которое он увидел, услышал или даже сам произвел внутри собственной кожи. Так что его утверждение (L1) о предшествовавшем утверждении (L) является новой абстракцией из предыдущей абстракции. На моем языке я называю это абстракцией более высокого порядка. В этом случае нам помогут цифровые индексы. Если назвать уровень (L) абстракцией второго порядка, то абстракцию из этой абстракции нужно назвать абстракцией третьего порядка, (L1). Как только была произведена абстракция третьего порядка, она, в свою очередь, становится записанным фактом и потенциальным стимулом, и может абстрагироваться далее, о нем может быть сделано утверждение, которое станет абстракцией четвертого порядка (L2). У данного процесса нет никаких определенных пределов, ибо, какое бы утверждение ни делалось, и какого бы порядка оно ни было, всегда можно сделать утверждение о нем, и таким образом произвести абстракцию еще более высокого порядка. Эта способность практически универсальна среди организмов, которые мы называем «людьми». Так мы получили фундаментальное отличие между «Ивановым» и «Дружком». У Дружка сила абстрагирования на каком-то уровне пропадает, хотя и может включать несколько порядков. У «Иванова» это не так; его сила абстрагирования не имеет известных пределов (см. Часть VI).
3* В данной системе термины «ярлык», «обозначать ярлыком». , всегда связаны с их смыслом, так что, для простоты, с этого момента это уточнение о смыслах мы не будем проговаривать каждый раз.
Возможно, читатель находится в семантическом замешательстве из-за незнакомого языка данного анализа. Должно приниматься за данность то, что введение любого нового языка в общем вызывает замешательство, и это оправданно только тогда, когда этот новый язык добивается структурно и семантически чего-то такого, чего старые языки не могли добиться. В данном случае, он позволил нам получить новое четкое отличие между «человеком» и «животным». Число порядков абстракций, которые может произвести «животное», ограничено. Число порядков абстракций, которые может произвести «человек», в принципе, не ограничено.
Здесь находится фундаментальный механизм силы «времясвязывания», который характеризует человека, и который позволяет ему, в принципе, собрать опыт всех предыдущих поколений. Абстракция большего порядка, скажем, n+1, возникает как отклик на стимул от абстракций n– ного порядка. У «людей» абстракции высокого порядка, производимые как другими людьми, так и самим человеком, являются стимулами для абстрагирования на еще более высокие порядки. Благодаря этому, в принципе, мы стартуем с того места, которого достигло предыдущее поколение. Следует отметить, что в данном анализе мы отказались от структурно эл методов и языка, и анализ в общем стал проще, хотя и выглядит незнакомо по причине того, что он содержит новые нон-эл с.р.