Наука логики. Том 2

Гегель Георг Вильгельм Фридрих

Подразделение

Понятие, как оно было рассмотрено выше, оказывается единством бытия и сущности. Сущность есть первое отрицание бытия, которое вследствие этого стало видимостью; понятие есть второе отрицание или отрицание этого отрицания; следовательно, понятие есть восстановленное бытие, но восстановленное как его бесконечное опосредствование и отрицательность внутри себя самого. Поэтому в понятии бытие и сущность уже не имеют того определения, в котором они суть бытие и сущность, и равным образом не находятся лишь в таком единстве, при котором каждое светится в другом. Понятие поэтому дифференцирует себя не на эти определения. Оно есть истина субстанциального отношения, в котором бытие и сущность достигают друг через друга своей исполненной самостоятельности и своего определения. Истиной субстанциальности

оказалось субстанциальное тождество, которое есть равным образом и только положенность. Положенность есть наличное бытие и различение; поэтому в-себе-и-для-себя-бытие достигло в понятии адекватного себе и истинного наличного бытия, ибо указанная положенность есть само в-себе-и-для-себя-бытие. Эта положенность образует собой различие понятия внутри его самого; его различия, ввиду того что оно [13] непосредственно есть в-себе-и-для-себя-бытие, суть сами все понятие целиком; они суть всеобщие в своей определенности и тождественны со своим отрицанием.

13

Немецкий текст тут испорчен. Напечатано: «weil sie unmittelbar das An-und-fursichsein ist». Между тем ни в этой, ни в предыдущей фразе нет ни одного существительного женского рода, к которому могло бы относиться местоимение «sie». Приходится прибегать к конъектурам. Лассон предлагает читать: «es…ist». Покойный Б. Г. Столпнер предлагал: «sie…sind». Нам представляется более обоснованным чтение: «er (т. е. der Begriff)… ist». Перевод сделан в соответствии с этой последней конъектурой, в подтверждение которой можно сослаться на два обстоятельства: 1) под словами «seine Unterschiede», непосредственно предшествующими вышеприведенному придаточному предложению, могут иметься в виду только «различия понятия»; 2) третья фраза следующего абзаца начинается словами: «Weil er (т. е. der Begriff) das An-und-fursichsein ist».

Это вот и есть само понятие понятия. Но это пока что есть только его понятие, или, иначе говоря, само оно есть также только понятие. Так как оно есть в-себе-и-для-себя-бытие, поскольку последнее есть положенность, или, иначе говоря, абсолютная субстанция, поскольку она обнаруживает необходимость различенных субстанций как тождество, то это тождество само должно положить то, что оно есть. Моменты движения отношения субстанциальности, через которые понятие возникло, и реальность, которую они представляют собой, находятся пока что лишь в состоянии перехода к понятию; эта реальность еще не есть собственное определение понятия, происшедшее из него; она принадлежала сфере необходимости, его же реальность может быть лишь его свободным определением – таким наличным бытием, в котором оно (понятие) тождественно с собой и моменты которого суть понятия и положены самим понятием.

Поэтому понятие, во-первых, есть истина лишь в себе; так как оно есть только нечто внутреннее, то оно есть в такой же степени только нечто внешнее. Оно есть вначале вообще нечто непосредственное, и в этом виде его моменты имеют форму непосредственных, неподвижных определений. Оно выступает как определенное понятие, как сфера голого рассудка. Так как эта форма непосредственности есть пока что еще не адекватное его природе наличное бытие (ибо понятие есть соотносящееся только с собой самим свободное), то она есть некоторая внешняя форма, в которой понятие может иметь значение не чего-то в-себе-и-для-себя сущего, а чего-то лишь положенного или субъективного. Фаза непосредственного понятия образует собой ту стадию, на которой понятие есть субъективное мышление, некоторая внешняя для предмета (der Sache) рефлексия. Эта ступень образует собой поэтому субъективность или формальное понятие. Его внешний характер проявляется в неподвижном бытии его определений, вследствие чего каждое из них выступает особо, как нечто изолированное, качественное, находящееся лишь во внешнем соотношении со своим другим. Но тождество понятия, которое именно и составляет их внутреннюю или субъективную сущность, приводит их в диалектическое движение, посредством которого снимается их обособленность друг от друга, а вместе с тем и отделение понятия от предмета, и, как их истина, возникает тотальность, образующая собой объективное понятие.

Во-вторых, понятие в своей объективности есть сам сущий в себе и для себя предмет. Своим необходимым дальнейшим определением формальное

понятие обращает само себя в предмет и тем самым утрачивает характер субъективного и внешнего отношения к последнему. Или, обратно, объективность оказывается выступившим из своей внутренности и перешедшим в наличное бытие реальным понятием. В этом тождестве с предметом оно имеет тем самым собственное и свободное наличное бытие. Но это еще непосредственная, еще не отрицательная свобода. Как единое с предметом, понятие погружено в него; его различия суть объективные существования, в которых оно само снова есть нечто внутреннее. Как душа объективного наличного бытия, оно должно сообщить себе ту форму субъективности, которой оно в качестве формального понятия обладало непосредственно; таким образом, оно в форме свободного понятия, которой оно еще не обладало в объективности, выступает рядом с последней и при этом обращает то тождество с нею, которым оно, как объективное понятие, обладает в себе и для себя, также и в положенное тождество.

В этом своем завершении, в котором оно в своей объективности обладает также и формой свободы, адекватное понятие есть идея. Разум, который есть сфера идеи, есть раскрывшаяся сама себе истина, в которой понятие имеет безоговорочно адекватную себе реализацию и свободно постольку, поскольку оно познает этот свой объективный мир в своей субъективности и последнюю – в том объективном мире.

Первый отдел

Субъективность

Понятие есть, прежде всего, формальное, понятие в начале или понятие как непосредственное. В непосредственном единстве его различенность или положенность, во-первых, сама ближайшим образом проста и есть только некоторая видимость, так что моменты различия суть непосредственно тотальность понятия и образуют собой только понятие как таковое.

Но, во-вторых, так как оно есть абсолютная отрицательность, то оно расщепляет себя и полагает себя как отрицательное или как другое себя самого; и притом именно потому, что оно есть пока что лишь непосредственное понятие, это полагание или различение имеет то определение, что моменты оказываются безразличными друг к другу и каждый из них становится сам по себе; единство понятия остается в этом разделении лишь внешним соотношением. Как таковое соотношение своих положенных, как самостоятельные и безразличные, моментов, оно есть суждение.

В-третьих, хотя суждение и содержит в себе единство понятия, исчезнувшего в свои самостоятельные моменты, это единство все же не положено. Положенным оно становится через диалектическое движение суждения, которое тем самым становится умозаключением, вполне положенным понятием, поскольку в умозаключении положены столь же его моменты как самостоятельные крайние члены, сколь и опосредствующее их единство.

Но так как непосредственно само это единство, как соединяющий средний член, и моменты, как самостоятельные крайние члены, ближайшим образом противостоят друг другу, то это противоречивое отношение, имеющее место в формальном умозаключении, снимает себя, и полнота понятия переходит в единство тотальности, субъективность понятия – в его объективность.

Первая глава

Понятие

Под словом «рассудок» обыкновенно обозначают способность понятий вообще и постольку различают между ним и силой суждения и способностью умозаключения как формальным разумом. Но главным образом он противополагается разуму; однако постольку он означает способность не понятия вообще, а определенных понятий, причем господствует представление, будто понятие есть только нечто определенное. Если отличать рассудок в этом его значении от формальной силы суждения и формального разума, то под ним следует понимать способность отдельных определенных понятий. Ибо суждение и умозаключение или разум сами, как формальное, суть лишь нечто рассудочное, поскольку они подчинены форме абстрактной понятийной определенности. Но здесь понятие считается вообще не чем-то только абстрактно определенным; поэтому рассудок от разума следует отличать лишь в том смысле, что первый есть только способность понятия вообще.