Наука любви
Шрифт:
Мне ли пытаться унять бога крылатого взлет?
Но ошибается тот, кто спешит к гемонийским заклятьям
100 И с жеребячьего лба тонкий снимает нарост [51] ,—
Чтоб уцелела любовь, не помогут Медеины травы,
Ни заговорный напев ведомых марсам словес [52] .
Если бы только любовь могли уберечь заклинанья,—
Был бы с Цирцеей — Улисс и с Фасианкой — Ясон.
105 Да и девицам не впрок
51
Нарост на жеребячьем лбу считался приворотным средством
52
Марсы — италийское племя, известное ведовством.
В души несут они вред и помрачают умы.
Прочь, нечестивые, прочь! Будь любезным, и будешь любимым.
Чтобы любовь заслужить, мало одной красоты.
Будь ты хоть сам Нирей, любимец былого Гомера,
110 Или нежнейший на вид Гилас, добыча наяд,
Чтобы любовь госпожи сохранить и ее не лишиться,
Ты приложи к красоте малую долю ума.
Ведь красота — ненадежная вещь, убывает с годами:
Чем протяженней она, тем ее сила слабей.
115 Вечно цвести не дано цветам длиннолепестных лилий;
Роза, осыпав красу, сохнет, шипами торча.
Так и в твоих волосах забелеют, красавец, седины,
Так и тебе на лицо борозды лягут морщин.
Дух один долговечен,— да будет тебе он опорой!
120 Он — достоянье твое до погребальных костров.
Не забывай и о том, что для всякой души благотворно
Знание двух языков и благородных наук.
Не был красивым Улисс, а был он красноречивым —
И воспылали к нему страстью богини морей.
125 Ах, сколько раз, сколько раз о поспешном грустила Калипсо,
И говорила, что нет в море дороги гребцу,
Как она вновь и вновь вопрошала о гибели Трои,
Чтобы на разный он лад все говорил об одном!
На берегу стояли они, и снова Калипсо
130 Об одрисийском вожде свой начинала расспрос.
Легким прутом Улисс (был прут в руке у героя)
Все, о чем говорил, изображал на песке.
«Вот,— говорил он,— стена» (рисуя троянские стены),
«Вот река Симоент, вот и палатка моя;
135 Вот и луг, (нарисован и луг), обагренный Долоном
В ночь, когда пожелал он гемонийских коней;
Ну, а там стояли шатры ситонийского Реса,
Там я пробрался в ночи, пленных коней уводя».
Так он чертил и чертил, как вдруг волна, разливаясь,
140 Вмиг стирала с песка Трою, шатры и царя.
И говорила богиня: «Ты видишь, как смыла пучина
Столько великих имен,— ей ли доверишь ты плот?»
Не возлагай же надежд на красу ненадежного тела —
Как бы ты ни был красив, что-то имей за душой.
145 Лучше всего привлекает сердца обходительность в людях,—
Грубость, наоборот, сеет вражду и войну.
Ястреба мы ненавидим за клюв его дерзкий
И ненавидим волков, хищников робких овец;
Но безопасно от нас кротких ласточек быстрое племя
150 И хаонийский летун, башен высоких жилец [53] .
Прочь, злоязычная брань, исчезни, вредная ссора!
Сладкие только слова милую нежат любовь.
53
Хаонийский летун — голубь, названный так, потому что он был священной птицей при додонском оракуле Зевса в Эпире (Хаония).
Жен мужья и жены мужей пусть ссорами гонят,
Словно меж ними в суде длится неконченый спор.
155 Это — супружества часть, в законном приданое браке,
А меж любовников речь ласкова будь и мила.
Вам не закон приказал сойтись к единому ложу —
Силу закона иметь будет над вами Любовь.
Пусть, к приятным словам склоняясь польщенной душою,
160 Будет подруга всегда рада увидеть тебя!
Тех, кто богат, я любви не учу — на что им наука?
Ежели есть, что дарить,— им мой урок ни к чему.
Тот без науки умен, кто может на всякую просьбу
«Вот тебе, молвить, и вот!» — с ним мне тягаться невмочь.
165 Бедным был я, любя, для бедных стал я поэтом;
Нечего было дарить — праздное слово дарил.
Бедный робок в любви, боится недоброго слова,
Бедный такое снесет, что не стерпеть богачу.
Помню, однажды, вспылив, повредил я прическу подруги —
170 Скольких мне дней любви стоила эта гроза!
Я ей рубашку не рвал, а она уверяет, что рвал я,—
Мне же пришлось на свои новую ей покупать.
Умные ученики! Не следуйте нашим ошибкам!
Пусть мой убыточный грех служит уроком для вас.
175 Схватки — на долю парфян, а учтивым подругам несите
Ласки, шутку и мир — все, что питает любовь.
Если подруга в ответ на любовь неприветлива будет —
Будь терпелив и крепись: жди, и смягчится она.
Ветку нагни, и нагнется она, если гнуть терпеливо;
180 Если же с силой нажать, то переломится сук.
Будь терпелив, по теченью плыви через всякую реку,
Ибо пустой это труд — против течения плыть;
Будь терпелив, и ты усмиришь и тигрицу и львицу,
И неповадливый бык шею нагнет под ярмо.
185 Кто неприступнее был Аталанты, охотницы горной?
Но и ее получил сильный заслугою муж.
Часто Миланион под сенью дубравных деревьев
Плакал о доле своей, о непокорной любви [54] ;
54
Любовь нелюдимого Миланиона к аркадийской охотнице Аталанте и его соперничество с кентавром Гилеем были предметом рассказа Проперция в элегии I, 1.