Наука побеждать
Шрифт:
— Вперёд! — крикнул я, вскидывая палаш. — В рукопашную!
Мы легко взбежали на баррикаду, которую никто не защищал с нашей стороны, и схватились с немцами. Я обрушил на голову первого палаш, но с удивлением обнаружил, что каска на его голове не кожаная и даже не железная, а, скорее всего, стальная. Клинок отскочил от неё, оставив зарубку, однако серый, что называется, поплыл, выронил мушкет и стал лёгкой добычей для моих гренадер. Второй серый попытался ударить меня прикладом, я перехватил его ещё в замахе и ткнул врага палашом в живот. Оттолкнув его, схватился с третьим, потом с четвёртым, пятым, шестым… С кем-то
Похоже, эти солдаты были готовы к бою, и справиться с ними оказалось непросто. Выручила стойкость и умение моих гренадер. Мы потеснили серых, и к нам присоединились воодушевленные победой «чарли» и прочие горожане. Они атаковали немцев с флангов, выскакивая из переулков или же просто стреляя из окон. И враг не выдержал. Атакуемые с фронта и флангов, серые обратились в бегство. Первыми побежали солдаты последних шеренг, большую часть боя чувствовавшие себя, можно сказать, в безопасности, а теперь подвергшиеся атакам врага, которому не удавалось иногда даже ответить. Унтера, которые должны были сдерживать бегство, не справились, их просто смели.
— Не преследовать! — выкрикнул я, опуская палаш. — Фрезэр, доложить о потерях! Собрать боеприпасы, если подойдут по калибрам. Заменить повреждённое оружие.
— Потери, — доложил через минуту Фрезэр, — двое убитых, трое тяжелораненых и около десятка раненых легко, сражаться смогут.
— Messieurs! — обратился я окружившим нас «чарли» и горожанам. — Quelqu'un parler franГais?
— Oui, bien sШr, — раздалось несколько голосов.
— Помогите нам, — сказал я им. — Доставьте мёртвых и тяжелораненых в дом, который раньше был башней гарнизона.
— А вы кто такие? — спросил кто-то, похоже, старшина «чарли» или как он у них называется, не знаю.
— Я офицер русской армии, капитан Суворов, — представился я. — Командую гренадерами охраны нашего посольства. Сейчас мы вышли в город, чтобы навести порядок и по возможности остановить серых солдат, разоряющих его.
По толпе пошёл шепоток, граждане Лондона, разумеющие французский, переводили мои слова тем, кто этого языка не знал.
— Остальным тоже стоит покинуть эту баррикаду, — сказал я. — Серые вернутся, и они будут очень злы.
— Господин капитан, — обратился ко мне прапорщик Быхов, — у каждого из этих серых солдат есть гренадерская сума. А в ней по пять гранат. И ячеи пустые ещё на десяток.
— У каждого? — удивился я. Прапорщик кивнул. — Тогда собирайте. Гранаты соберите, сколько хватит.
— Слушаюсь, — ответил прапорщик и тут же принялся отдавать команды. — Как с эмблемами быть? — снова подошёл он ко мне, когда все гренадеры сменили сумы на немецкие. — Они все с мёртвой головой.
— Вернёмся в особняк, перебьём на наших орлов двуглавых, — ответил я. — А пока так повоюем.
— Понял, — кивнул Быхов.
— Мундиры на них какие-то странные, — сказал мне Фрезэр. — Вот нашивки какие-то. — Он показал мне полоску чёрного сукна, на которой было вышито слово Thule. — Отпорол на память, майору Ахромееву покажу. Пусть разбирается.
— Может, это всё же шведы? — предположил прапорщик Быхов. — Название-то явно их.
— Немцы это, — покачал
Вот что значит, разведчик, как говорится, от Бога. Правильно сделал Ахромеев, предложив ему перейти в тайную канцелярию. Офицер из Фрезэра, конечно, толковый, но разведчик он просто прирождённый.
— Не важно, кто они, — отмахнулся я, — а вот гранаты это уже интересно. От них же отказались почти пятьдесят лет назад.
— В городском бою гранаты штука незаменимая, — сказал прапорщик Быхов, — особенно в таком количестве. Что бомбы не доделали, то гранатами добить можно. В окна домов закидать, или баррикады подорвать.
— Разумно, — кивнул я. — Тогда и нам стоит ими воспользоваться. Всё готово?
— Так точно, — отрапортовал Фрезэр.
— Тогда вперёд!
— Господин капитан, — обратился ко мне старшина «чарли», — а нам, что делать?
— Уходите отсюда, — ответил я. — Но продолжайте воевать. Не так, как сейчас. В открытом бою вы ничего не сможете противопоставить немцам. Вы иррегуляры и в этом ваша сила. Стреляйте по ним из окон домов и с крыш. Нападайте на серых, когда они начинают грабить и насиловать. Тогда они почти беззащитны, забывают о войне и их можно брать голыми руками.
— Ясно, господин капитан, — кивнул «чарли». — А вы куда?
— Воевать, — пожал плечами я. — Нам тоже засиживаться на одном месте нельзя. Нас не так много и в мобильности наша сила. Будем маневрировать, искать войска лондонского гарнизона, объединимся с ними, и будем воевать, как умеем. Мы же линейная пехота qu'on le veuille ou non.
И взвод направился дальше по Лондону. Мы шагали через подлинный ад. Озверевшие от крови и огня немцы творили такое, что и вспоминать не хочется. Они убивали всех без разбора, мужчин, были те вооружены или нет, женщин, детей, стариков. Насаживали на штыки, забивали насмерть прикладами, а то и просто топтали ногами. Особенно жестоко расправлялись с «чарли» и констеблями, пытавшимися обороняться и наводить хоть какой-то порядок.
И через весь этот кошмар шагали мои гренадеры. Где-то вступали в бой, громя озверевшего от насилия и беззащитности врага, где-то избегали боя, там, где врагов было слишком много. Как бы ни были серые опьянены кровью и лёгкой победой, однако взводом полка не перебить, как не перешибить плетью обуха, как говорит старинная мудрость. Где-то сражались колонной, как на первой баррикаде, вступая в бой сходу, без залпа, где-то разворачивались в три шеренги и открывали огонь по врагу. Так было на небольшой площади, названия которой я не знал, где немцы числом не меньше батальона потрясали над головой мушкетами с насаженными на штыки детскими тельцами, конечностями и головами. Мой взвод развернулся в три шеренги у стены дома. Гренадеры без команды вскинули оружие, и я тут же выкрикнул:
— Огонь!
Пули выбили несколько десятков солдат в сером, но те не обратили на это внимания, продолжая упиваться кровью. Гренадеры перезарядили мушкеты, очень быстро, особенно если учесть, что у всех были примкнуты штыки. Я лишь махнул палашом. Новый залп смёл ещё несколько десятков серых. Только тут они опомнились, стали озираться по сторонам, ища врагов. А тем временем гренадеры дали ещё залп. Серые кинулись на нас, толпой, некоторые даже не удосужились стряхнуть со штыков тела и части тел.