«Наутилус» у Северного полюса
Шрифт:
Когда «Наутилус» находился на самом полюсе, я сделал несколько статистических записей, которые, может быть, окажутся полезными. Температура воды была ноль градусов по Цельсию. Глубина океана составляла 4087 метров. Наши эхоледомеры показали, что на полюсе толщина подводной части ледовых нагромождений составляла 7,6 метра.
* * *
Несмотря на то что одна цель — Северный полюс — была достигнута, перед нами стояла еще и другая, более важная, — совершить первый трансполярный переход из Тихого океана в Атлантический. Большая часть пути была уже пройдена. Если
Начальник штаба военно-морских сил просил меня дать краткое донесение, после того как мы пересечем полюс, конечно, если будет возможно найти достаточно большую полынью или разводье для всплытия на поверхность. Я это донесение составил. Однако напрасно мы искали полынью. Над нами был толстый и очень плотный лед.
Жизнь на «Наутилусе» снова пошла по установленному распорядку. Мы спешили домой со скоростью свыше двадцати узлов, набирая «лишние обороты», как говорят моряки, когда курс взят в свой порт. 4 августа к семи часам утра полюс был позади нас на расстоянии двести сорок миль, и главный гирокомпас пришел наконец в меридиан. Рулевые вздохнули с облегчением. Теперь они могли держать курс на юг по компасу, указывающему правильное направление.
После того как главный гирокомпас пришел в меридиан и, казалось, работал отлично, я решил, что можно изменить курс, и приказал штурману идти к проливу между Шпицбергеном и Гренландией. Это было трудное задание. Для того чтобы держать точно направление, мы должны были подправлять курс на один градус через каждый градус пройденной долготы. В связи с тем что меридианы расположены очень близко друг к другу (на действительном географическом полюсе они сходятся в одну точку), мы подсчитали, что нужно будет сделать двадцать шесть изменений, то есть по одному через каждые двадцать минут.
В тот вечер по счислению и показаниям инерциальной системы «Наутилус» вошел в район, который мы исследовали во время первого похода подо льдом в 1957 году. Глубины района были нанесены на карту, и было очень странно, что показания нашего эхолота не соответствуют глубинам, отмеченным на карте. Штурманскую группу охватило некоторое беспокойство. После тщательного изучения имеющихся данных я пришел к выводу, что мы находимся к северо-западу от нашего счислимого места, и приказал изменить курс к юго-западу по направлению к Шпицбергену.
5 августа в четыре часа утра мы прошли под небольшим участком открытой воды. Вскоре после этого наши гидроакустики обнаружили гигантскую льдину длиной двенадцать миль. Это было далеко не то, что мы встречали в этом районе год назад. Тогда были отдельные, небольшие, беспорядочные обломки, а не льдины длиной двенадцать миль.
В этот момент эхолоты зарегистрировали глубину 4380 метров, которая значительно превышала как записанные нами данные из различных источников, так и результаты наблюдений, проведенных во время похода в прошлом году. Я взглянул на карту. Единственное место, где глубина приближалась к 4380 метрам, находилось вблизи полюса. Я заинтересовался. Может быть, мы идем по кругу? Это казалось невозможным. Слишком тщательно производилась проверка. Я отбросил свои сомнения, думая, что мы просто обнаружили новый вид льда и впадину на дне океана.
Однако
Я приказал уменьшить ход и стал медленно всплывать на перископную глубину. Опасаясь быть обманутым тонким слоем льда, как в прошлом году, я остановил корабль, а затем немного увеличил глубину погружения. Подняв антенну — наш «ледощуп», я начал медленно всплывать. Затем перископ вышел из воды, и появился яркий солнечный свет.
Я пристально осматривал поверхность воды, на которой было видно несколько небольших кусков льда. Однако больших плавающих льдин не было. Чтобы не подвергать перископ опасности повреждения и обеспечить радистам наилучшие условия для связи, я приказал всплывать на поверхность.
Судя по величине волны и мертвой зыби, мы были уверены, что находимся в открытом море. Вода казалась такой же, какой мы ее видели в Гренландском море в 1957 году. После того как был тщательно исследован лед, окружающий нас с запада и юга, мы решили, что вышли за кромку пакового льда. Несмотря на то что мы были вполне уверены относительно нашего местоположения, я знал, что в полярном плавании лучше иметь лишнее уточняющее доказательство, поэтому с волнением ждал от штурманов данных, полученных в результате измерения высоты солнца.
Мы продолжали двигаться на юг, уклоняясь от большой льдины, очевидно отделившейся от пака. В противоположность грязному льду, который мы видели по другую сторону полюса, этот лед был относительно чистым. После почти часового пребывания на поверхности штурман Дженкс доложил точное место корабля. К радости всех, мы находились как раз там, где предполагали: к северо-востоку от Гренландии. Пройдя 1830 миль и пробыв 96 часов подо льдом, мы были теперь лишь в нескольких милях от счислимого места. Это был самый замечательный результат плавания.
Радиосвязь в Арктике весьма непостоянна. Радист непрерывно посылал в эфир сигналы, но ответа не было. Такая обстановка срывала все наши планы. Мы располагали сведениями, имеющими огромное значение, но никто не слышал нас. Я уже решил погрузиться, чтобы скорее идти на юг, когда радист наконец услышал слабый ответ:
— Говорит радиостанция военно-морских сил США в Японии. Передавайте ваше сообщение на такой-то волне. Прием.
После нескольких минут тщательной настройки мы передали подготовленное мной сообщение о достижении «Наутилусом» Северного полюса. Вскоре это известие было передано из Японии в Вашингтон.