Навь. Книга 2
Шрифт:
А вот и первый сюрприз — среди отдохнувших гимназистских рож появился известный мне, но не фигурировавший в списке класса, никто иной, как Ян Вильчицкий, стоявший в стороне от остальных. Увидев меня, он помахал рукой и подойдя, горячо поздоровался, тряся мою руку так, как будто она привязана на веревочках.
— Привет, Саша!
— Здорово, — недоуменно ответил я. — Ты-то как здесь оказался?
— Папаша подсуетился, — подмигнул мне Ян. — Решил, что хватит отпрыску сидеть во глубине сибирских руд и чахнуть от тоски. Короче, избавил меня от своего пристального внимания и перевел в эту вот школу.
— Понятно. С одной стороны, правильное решение, а с другой… Ты здесь новенький.
— А я за старенького, — подмигнул он мне. — Тем более ты здесь старенький.
— Сильно
— Ладно. Будешь сидеть со мной за одной партой, — слава богу, тут были совершенно нормальные школьные парты на двоих, а не модные стулья с пюпитрами. Видимо, школьное начальство решило, что шишкиным детям сколиоз зарабатывать вредно, в первую очередь для него самого.
— Здравствуйте, господа! — в класс вошел наш классный наставник, граф Аристарх Никодимович Калясьев. Пожилой такой, с близоруким взглядом поверх старомодных очечков. Бывший инспектор гимназии, ушедший по возрасту на пенсию, и перешедший на воспитательную и учебную работу, несмотря на пятый класс в табели о рангах — это было большим понижением. Равно как и работа в гимназии, если бы это была обычная, а не наша гимназия. Ну а то, что классный наставник должен быть по меньшей мере графом — тут тоже создавалась видимость статусности школы.
Господа изобразили вялое подобие броуновского движения под транквилизаторами, неспешно рассаживаясь за парты. Моя, судя по отчетам, была третья в среднем ряду, прямо за партой Трубецкого и Ланского, чьи затылки я имел удовольствие лицезреть. Я одобряюще похлопал по парте Вильчицкому, приглашая присоединиться. Тот, довольный, утвердительно мотнул головой и приземлился рядом.
Все, прощай свобода, здравствуй, попа, новый учебный год! Калясьев толкнул патриотически-продвинутую речь, о том, что надо учиться, учиться и еще раз учиться, как говорил когда-то министр просвещения Ульянов — на этом я гыгыкнул про себя, все-таки в этой реальности дедуля нашел свое призвание в менее разрушительной стезе и избежал выставления своей тушки в мавзолее на потеху публике. Ну и соответственно мы, как цвет Империи и ее будущее должны обалдевать знаниями для ее процветания и укрепления, в общем общая патриотическая пурга. Мля буду, хороший бы из него политрук вышел, на таких я насмотрелся. Недаром говорят, что часть без политрука, как деревня без дурака, несмотря на то, что они назывались у нас как «помощник по воспитательной работе», и если раньше топили за победу коммунизма и учение трех бородатых, то теперь за духовность, верность долгу и величие России. Причем, сами не веря в то, что говорят, потому что они были перевертыши из коммунистической системы, поздравляя личный состав со всеми православными праздниками так же яро и ревностно, как до этого со всеми праздниками коммунистическими.
Ну с предметами было чуть разнообразнее. Совсем чуть-чуть — добавили физику и разделили математику на алгебру и геометрию, убрали к чертовой матери ненавидимое мною Изо и ввели гражданскую оборону — так здесь называлась ОБЖ.
После того как устакановочный урок закончился, пошли другие занятия. Да, отвык я получать знания методом протирания штанов, явно отвык. Так что когда наконец-то закончились пять уроков, я был счастлив донельзя. Эх жаль, нельзя было по улице прогуляться! Выход учеников без сопровождения охраны был запрещен, прямо-таки выгуливать нас надо было. А развоз учеников — это да, поскольку у каждого в этой элитной школе были водители и машины. Ожидая в холле, когда перезвонит Иван — коллега безвременно убитого террористами Василия и мой нынешний водитель и телохранитель — я разглядывал толпу учеников. Хотя что их разглядывать, мне их рожи по барабану… Стоп! А это чучело что здесь делает? Паленый собственной персоной. Как эта лоскутная рожа сюда попала? Надо будет справки навести. Хотя он явно на класс или два меньше меня, надо будет узнать. Мерзкий тип. Трется вокруг какого-то бибизьяна восточной
Второй и последний раз я увидел прихвостня Паленого где-то через неделю. Большая перемена — это хорошо, как раз час ничегонеделания, когда можно спокойно перекусить, чем бог послал, спокойно полазить по Электро, почитать что-нибудь в конце концов… И условия для этого есть — на задах школы разбит неплохой такой парк гектар на пять с зоной отдыха ну и большой спортивной площадкой, где учащиеся занимались физомазохизмом под руководством преподавателей гимнастики — так здесь физкультурники назывались.
Я спокойно заточил прихваченный из дома бутик с ветчиной, запил это великолепие ситро — рекомендую, очень вкусное, вкуснее только в чипке минобороны в советское время было — и вытерев руки о штанины, достал смартфон, поглядеть на время. Да, уже можно идти в класс, хотя еще двадцать минут до следующего урока.
Я встал с лавочки под сенью листвы, закинул рюкзак за спину и спокойным шагом тронулся по аллее в направлении школьного корпуса.
Вот черт, незадача… Навстречу мне шла троица малолеток, хотя о чем я, сам такой. Тот самый окучиваемый Паленым неизвестный мне бибизьян и двое школьников — видимо, подручные. Ну, чувствую, миром не разойдемся, да собственно похоже в их планы это не входило — один, справа от дружка Паленого, красуясь, издевательски, с ухмыляющейся рожей постукивал полицейской дубинкой, зажатой в правой руке, по ладони левой. И эта троица явно шла по мою душу.
Попытка пройти мимо не удалась, мне банально перегородили дорогу.
— Я твоя мама е…л! — радостно улыбаясь заявил мне восточный тип, щерясь своими крупными, как у лошади, и настолько же желтыми зубами.
Ну насколько я знал восточный менталитет, такие оскорбления смывались только кровью. На это меня и провоцируют, наверняка найдутся свидетели и видеозаписи с камер, где будет видно, что я первый затеял драку. Ну-ка, поддадим газку, мне нужно, чтобы он первый кинулся на меня.
— Тебя Паленый в ж. у е. л, девочка!
Громила взревел и кинулся на меня. Отлично! Ты смешал карты своим подельникам и дал мне фору. Мир сразу сместился в красную плоскость, краски потускнели, а астральные тела противников наоборот, приобрели большую видимость. Да, последние тренировки у деда, с последующей инициацией, перед самой школой, дали свои плоды.
На ускорении уходим с пути медленно летящей туши, пусть пролетает мимо. Укол пальцами в сторону тела подручного с дубинкой, видно, как прогнулся астральный пузырь, надо аккуратнее, мне его не убивать. Ставлю подножку бибизьяну, наблюдая за падением прохожу к третьему, который тупо стоит справа от меня. Поваляйся-ка ты в отключке, родной! Удар открытой ладонью в сторону буркало этому поспособствует. Ну а теперь выходим из ускорения. Я прыгнул на спину успешно приземлившегося носом в дизайнерскую плитку дорожки бибизьяна, и добавил ему кулаком по затылку, хотя так и подмывало двинуть локтем в позвоночник, но, как я и сказал, мне не нужны трупы.
— Кого ты там е. л? — я нашарил выпавшую из рук его дружка дубинку и с силой вогнал ему в область ануса, аж штаны порвались.
Ну вроде все закончилось. Один присел на четвереньки, хватаясь за горло, второй валяется в отключке, третий воет от боли и унижения, размазывая кровь и сопли с разбитой рожи.
Я встал и отряхнулся. Ну сейчас сюда сбежится свора школьных охранничков — как же, чепе, плохой злой семиклассник с дурной наследственностью душителя свободы обидел троих маленьких деточек-шестиклассников! Я опытным взглядом нашел замаскированную видеокамеру, и подмигнул объективу, видевшему данное непотребство. Все, ждем.