Наваждение
Шрифт:
— И ч-что же нам делать? — незаметно вытирая рукавом слёзы и подползая к Грею, промямлила Хартфилия, рухнув рядом.
— Ждать, Люси, только ждать. Причём неизвестно чего. Своды грота состоят из такой же хрупкой породы, стоит нам сделать одно неверное движение или шарахнуть по ним магией — и уж тогда нас завалит с концами.
Заклинательница лишь молча кивнула, не желая показывать товарищу своё состояние, и осторожно прислонилась к его плечу, поправляя сползшие повязки. Так странно, но в тот момент её совсем не волновал тот факт, что она находится так близко к парню, пусть и полуживому, а также то, что от её одежды остались одни клочки. Да и
========== Глава 4 ==========
Минуты, часы, дни напролёт. Вечность. Сколько они уже просидели здесь? Люси уже утратила счёт времени и не знала ответа на этот вопрос. Силы давно покинули ослабшее тело, а болезненно-яркие вспышки воспоминаний, казалось, окончательно стёрлись из памяти. Онемевшая спина уже почти не чувствовала могильного холода острых камней, а от повисшей в пыльном воздухе тишины заложило уши. Девушка безумно улыбалась темноте, хрипло дышала, и в тот момент ей казалось, что она едва уже помнила собственное имя.
— Грей, я схожу с ума. Ты слышишь меня, Грей? Поговори со мной, — еле слышно прошептала волшебница, осторожно нащупывая рукой холодную ладонь напарника. Тот, кажется, продолжал спать, всем весом опираясь на её плечо, но неожиданно резко приподнялся, периодически морщась от боли, и впился в карие глаза немигающим взглядом.
— Из меня плохой собеседник, сама знаешь, — стараясь побороть подступающий приступ кашля и как-то грустно усмехаясь, ответил он. Парень был совсем плох: на столь бесстрастном ранее лице теперь отчётливо было видно, что каждое слово давалось ему с трудом и приносило немало боли, так что Люси успела уже сотню раз пожалеть о своей глупой идее. — Может, ты лучше всё-таки послушаешь меня и отправишься на обыски пещеры? Здесь наверняка должен быть выход.
— Н-нет, я не брошу тебя здесь одного, — заклинательница упрямо замотала головой и инстинктивно прижалась к Фуллбастеру, из-за чего тот сдавленно прошипел сквозь зубы.
— Люси, брось меня и найди выход, — в его голосе явственно были слышны металлические нотки, указывающие на то, что парень едва сдерживается, чтобы не перейти на крик. — Твоя жалость сейчас неуместна, ты лишь нас погубишь. Я и так чувствую себя как…
Он так и не закончил фразу, из-за чего ругательство повисло в воздухе тяжким грузом молчания. Хартфилия как-то неловко повела плечиками от внезапно окатившей всё её тело волны холода, после чего покрепче обняла себя руками: то ли для того, чтобы согреться, то ли в попытке успокоиться.
— Уже обыскивала здесь всё три раза, и всё безуспешно.
— Значит, мы сделаем это в четвёртый раз! Я не верю, что выхода нет. Надо думать, Люси… Хотя, кому я это говорю — ты и так умница, — Грей предпринял очередную, но безуспешную попытку встать, из-за чего волшебница бережно, но настойчиво потянула его вниз. Фуллбастер, словно ожидая от девушки именно подобных действий, сел обратно и максимально откинулся назад, облегчённо вздыхая. — Кого я обманываю. Знаешь, наверное, я бы даже был бы рад провести последние часы жизни рядом с тобой.
— Не говори так, мы…
— Знаю. Просто я адекватно оцениваю сложившуюся обстановку, ничего более.
Заклинательница хотела ещё что-то возразить ему, но предпочла промолчать. В какой-то момент ей показалось, что она понимает его без слов. Тот Грей, которого она знала год назад, никогда бы не сказал ничего подобного. Конечно, каждый человек в их гильдии отлично знал причину столь резкой перемены в парне, но обсуждать это в
— Как она умерла?
Этот вопрос вырвался у Люси на автомате, из-за чего она готова была убить себя на месте. Грей никогда и ни с кем не обсуждал эту тему, просто разворачивался и уходил, а если пребывал в плохом расположении духа, что также было не редкостью, мог и сдачи дать. Никто не знал, как погибла бывшая волшебница S-класса Джувия Локсар, в подробности были посвящены лишь Гажил, который был вместе с ними на том злосчастном задании, и Макаров. Просто однажды они все втроём ушли на зачистку какой-то распавшейся тёмной гильдии, а вернулись уже без экс-элемента.
— Она спасла меня, буквально прикрыла своим телом. А потом умирала. Медленно и мучительно. У меня на руках.
В тот момент Люси не хватило смелости посмотреть ему в глаза, но она заметила, как отчаянно он сгреб ладонями гальку, обдирая и без того израненные руки до крови.
— Прости, Грей, мне очень жаль.
— Нет, Люси, тебе не жаль! Тебя попросту гложет любопытство, так же, как и всех их. Хочешь, я расскажу тебе ещё? Ну же, не отворачивайся! — он резко подался в сторону и схватил её за подбородок, поворачивая лицо так, чтобы она смотрела прямо на него — глаза в глаза. Сердце словно замерло и провалилось куда-то вниз, когда их взгляды пересеклись, а затем, словно желая наверстать упущенное, забилось отчаянно быстро. Чувство беззаботной защищённости развеялось, а на смену ему пришёл страх. Сейчас Грей напоминал ей смертельно раненного вепря, который в предсмертном рывке готов на гораздо большее, чем обычно. Она боялась этого жгучего, колкого, пробирающего до мурашек взгляда чёрных глаз, которые сверлили её.
— Не надо, Грей, я п-передумала, — резко отстраняясь назад, пролепетала Хартфилия, на автомате начиная искать взглядом хоть что-то, что могло бы послужить ей средством защиты. Но внутренний голос упорно твердил: «Одумайся, Люси, постыдись! Разве ты сама не видишь, что он едва дышит и языком ворочает?»
— Ну почему же? Ведь это не тебе придётся вспоминать в мельчайших деталях то, что и так не можешь забыть. Не тебе вспоминать, как она, истекая кровью и едва дыша, доверчиво прижималась ко мне, заглядывала в глаза и улыбалась, в то время как я даже ничем не мог помочь ей, да и не помощи она ждала от меня. Ведь не у тебя она даже на пороге смерти отчаянно вымаливала, хотя бы из жалости, чёртову каплю этой проклятой любви, которую я не мог ей дать. Ведь не у тебя…
Его голос надорвано дрогнул, после чего из груди вырвался судорожный вздох. Маг созидания хотел добавить ещё что-то, но замолк, когда почувствовал, что его шею мягко обвили нежные девичьи руки, бережно прижимая его к себе.
— Джувия бы не хотела, чтобы ты корил себя в случившемся, — поглаживая спутанные жёсткие волосы, шептала ему на ухо Люси, убаюкивая, словно маленького ребёнка. Грей не плакал, не кричал или пробовал вырываться, — он просто сидел и молчал, и это молчание давило, угнетало. — Как бы банально не звучало, она пожертвовала собой не для того, чтобы ты винил себя. Просто надо принять это и двигаться дальше. Разве у тебя не осталось хотя бы одного близкого человека, ради которого стоит жить?