Навигаторы Апокалипсиса

Шалыгин Вячеслав Владимирович

Понятное дело, по закону подлости именно в этот момент за окнами приемного покоя, на крыльце с пандусом появилась тень какого-то человека. Стрелять с левой руки Гуськов умел, и неплохо, но торопиться опять же не стал. Да и не задержалась подозрительная тень в проеме окна. Мелькнула и исчезла.

Майор снова перехватил оружие и, наконец, решился. Стараясь по возможности не шуметь, он подобрался к окошку и осторожно выглянул на улицу. Особой ясности картина так и не обрела. За пределами здания царила все та же дискотечная световая мешанина, разве что на открытом пространстве полярное сияние играло не тенями, а непосредственно расщепленным на линии спектра светом, вплетенным в снежные вихри сильнейшего бурана. Картина

получалась нереальная. Снежные торнадо метались, сталкивались, рассыпались и поднимались вновь, и при этом они будто бы светились изнутри. И свет этот, переливаясь и перебирая все цвета спектра, становился то чуть слабее, то чуть сильнее, но в любом случае был ярче, чем вчера днем. От вида всей этой разноцветной катавасии у майора даже слегка закружилась голова, а к горлу подкатила волна тошноты.

«Лучше бы кромешная темнота была, – подумалось Гуськову. – В ней хотя бы ничто не отвлекает. Тупо переключаешься на слух и нюх, да и все дела. А тут… даже если зажмуришься, все равно эти сполохи пробьются. Уж больно яркие».

Майор сдал назад, но далеко не ушел, поскользнулся и едва не рухнул в наметенный под окном сугроб. Пытаясь удержаться на ногах, Гуськов ухватился за что-то вроде шкафчика справа от окна, но опора оказалась хлипкой. Майор на ногах устоял, а вот шкафчик с грохотом и стеклянным звоном рухнул. И это будто бы стало своеобразным сигналом к атаке.

Кто атаковал, Гуськов разобрал не сразу, и чем орудовали нападавшие, он тоже поначалу не понял – чем-то тяжелым, вроде огнетушителя и арматуры. Но разбираться, что к чему, было некогда, поэтому майор инстинктивно отключил свои «выдающиеся аналитические способности» и перешел в слегка подзабытый режим рукопашного боя на ближней дистанции. Теперь все, что требовалось от Гуськова, – остаться в живых, а там можно будет и проанализировать, что, кто и почем.

Первый удар – предположительно огнетушителем – пришелся по плечу, и парировать его или уклониться от него Гуськов не сумел, били сзади. А вот второй удар, палкой или арматуриной, майор уже не пропустил, ушел в сторону, перехватил руку противника, зафиксировал дистанцию и врезал ответно локтем. Противник ойкнул и провалился куда-то в глубь разноцветного сияния. Тень врага с огнетушителем снова проступила из радужной завесы, но наткнулась на прямой удар ногой в живот. Гуськов бил, как его учили, в точку, где у человека должен находиться центр тяжести. От такого удара противник обычно отлетал назад на максимальное расстояние. Однако сейчас вышло иначе, все-таки сказался перерыв в тренировках, и майор ударил чуть ниже, чем следовало. Но враг все-таки отлетел. Наверное, в пользу Гуськова сыграло то, что противник был невысокого роста. Правда, враг успел швырнуть огнетушитель прямиком в Гуськова и попал ему в грудь.

Майор поморщился от боли и сделал шаг назад, к стене. Следующая атака последовала сразу с двух сторон, причем майора явно пытались схватить, а не ударить. Гуськов врезал пару раз, вроде бы отправил обоих нападавших в цветную завесу, но тут к ним на подмогу пришел третий противник. Судя по направлению, с которого он появился, и неубедительным габаритам, это был тот самый, что потерял огнетушитель. Майор не стал мудрить и снова ударил ногой прямо, но чуть выше, чем в первый раз. И вот теперь все прошло далеко не так удачно. Враг не улетел, а рухнул на спину и, взбрыкнув в воздухе ногами, вольно или невольно нанес Гуськову приличный урон – попал майору в пах.

Гуськов давненько не получал между ног, а потому не сразу вспомнил, как бороться с последствиями такого грязного удара. Да и не до того ему было. Из радужной завесы появились еще двое, а те, что атаковали первыми, воспользовались замешательством майора и все-таки схватили его за руки. Вскоре с пола поднялся и пятый противник, мелкий, но коварный и опасный даже без тяжелого огнетушителя в руках. Только

теперь Гуськов понял, что враг с огнетушителем был женщиной. Потому-то «на отбой» сработал первый, а не второй удар. Ведь центр тяжести у женщин находится ниже, чем у мужчин.

Более того, Гуськов сумел разглядеть лицо этой женщины. И даже узнал ее, насколько это было возможно. Это была та самая постовая медсестра со второго этажа. То есть не совсем та самая, а ее «оригинал». В другой одежде, с другой прической и лишь с остатками макияжа вместо шикарной боевой раскраски, которая неплохо скрывала истинный возраст ее дубля в Новой реальности.

«И чего ж ты связалась с этими навигаторами, гламурная полутушка?! – мелькнула у Гуськова мысль-вопрос, на которую тут же пришел единственный и железобетонный ответ. – А что ей терять? Навигаторы ведь обещают перевести всех в Новую реальность, а это шанс выжить. Единственный реальный шанс. Я и сам так поступил бы на ее месте».

Куда подевался в образовавшейся свалке пистолет, Гуськов не понял. Оружие как-то само собой выскользнуло у майора из окоченевших рук, но не перекочевало ни к кому из нападавших. Все они цепко держали Гуськова. Значит, оружие затоптано в снег. С одной стороны, плохо, но с другой, наоборот, хорошо. На небольшом участке и в неглубоком снегу пистолет обязательно отыщется в нужный момент. Только представился бы этот момент.

Майор на секунду затих, делая вид, что сдается, перевел дух, а затем продолжил борьбу с удвоенной силой. Для начала он резко присел и почти повис на руках у врагов, заставив их практически стукнуться лбами. Прием помог, несколько рук отцепились от одежды, но выбраться из кучи Гуськову не удалось. Враги навалились, прижимая майора к полу.

И тут… нет, кавалерия не подоспела. И пистолет под руку не подвернулся. Гуськов вдруг больно ударился лбом все о тот же огнетушитель, и… Что делать дальше, майор сообразил мгновенно. Он сгреб оружие огнеборцев в охапку, сорвал полубесчувственными пальцами пломбу и направил раструб на коротком шланге в лицо навалившемуся слева противнику.

Вероятно, на морозе огнетушители должны работать как-то иначе, может, плохо, а возможно, и вовсе не должны работать, но этому экземпляру противопожарной техники мороз оказался нипочем. Струя порошка ударила с такой силой, что противника как ветром сдуло. Гуськов тут же извернулся, сгруппировался и направил струю на второго, а затем на третьего противника. Порошок отлично погасил «пожар», правда, заряда хватило секунд на пять, и крайнего левого противника пришлось отгонять традиционным методом. Гуськов от души махнул огнетушителем снизу вверх, справа налево, и, хотя импровизированная дубина не попала ни в какую жизненно важную точку, цель была достигнута. Последний противник теннисным мячиком вылетел в коридор через пустующий дверной проем, вернее, пролом.

Гуськов позволил баллону маятником вернуться в прежнее положение, а затем слегка подкинул его и забросил на плечо, готовясь к отражению новой атаки. Если, конечно, она последует. Гуськов почему-то сомневался, что у этой отчаянной пятерки хватит наглости снова броситься на майора с голыми руками.

Все так и вышло. В том смысле, что отчаянная пятерка куда-то рассосалась. За воем вьюги Гуськов не расслышал ни шагов, ни шорохов, ни хруста снега. Но очередная атака все же последовала. И еще какая.

Опустевший огнетушитель вдруг, словно живой, вздрогнул, жалобно звякнул и спрыгнул с плеча Гуськова. А в следующий миг над тем же плечом у майора что-то неприятно просвистело. Дожидаться третьего доказательства, что началась новая атака, майор не стал. Он, как подкошенный, рухнул на пол, и как раз в этот момент по кафельным стенам защелкали рикошеты. А в следующий момент сквозь вьюжные завывания пробились хлопки пистолетных выстрелов и сухая трещотка автоматов.

Теперь за Гуськова, похоже, взялись всерьез.