Навигаторы. Кадет
Шрифт:
Я неслась за третьекурсником, и, когда оказалась ближе, тут же заметила приготовленный щуп. Ну давай, милый, взбодримся. Щуп дотянулся до моего ремонтника, и я нажала кнопку генератора электрического тока. Мой бот был защищён от такого, меня немножко потрясло, это оказалось неприятно, но терпимо (да и мне это было не впервой), а вот бот моего противника встал. От перегрузки, наверное, полетела схема управления. Нечего было металлический щуп упирать в бок своего транспорта. Я рванула вперёд, за пятикурсником, который всё еще лидировал. Я почти догнала его! Вдруг блеснул луч света, я зажмурилась, а мой бот начал терять скорость. Этот гад сжёг лазером видеокамеры, отвечавшие за зрение моего железного бегуна! Я зарычала от злости: что теперь делать?! Микрофон! Я вспомнила, что у меня в запасе был микрофон. Встраивать его у меня не было времени. Позади слышался лязг отстающих, они приближались. Я отключила бесполезные теперь видеокамеры, соединила микрофон с управляющей платой и начала командовать в микрофон:
— Вправо, — бот двинулся, — бегом, — бот понёсся, — прямо!
Я снова нагнала пятикурсника. Финиш был совсем близко. Но мы не успевали. Я выругалась. Опять первокурсникам не достанется первого места! Оглянувшись по сторонам, я не заметила ничего, что бы помогло опередить лидера. Хотя… Азарт настолько охватил меня, что я, наплевав на безопасность, выдернула перемычку, ограничивавшую скорость бота. Меня чуть не выдернуло из ремней, которыми я была пристегнута к боту — мы понеслись на дикой скорости, и я подумала, что её должно хватить для последнего маневра.
— Прыгай! — скомандовала я.
И мы прыгнули. Секунда невесомости, удивлённое лицо пятикурсника и жёсткое приземление.
— Стоп! — крикнула я изо всех сил. Мой железный скакун чуть не расшиб меня о переборку трюма.
Бот резко остановился, но по инерции меня протащило по переборке. Дыхание у меня перехватило. Но и это был ещё не конец: я нажала кнопку, и позади меня начал распространяться зловонный туман. Так я хотела дать старшим понять, что не следует недооценивать маленьких. Газ я использовала тот, который образуется при несварении у большинства гуманоидов. Фильтры в нос я поставила ещё до начала гонки. Теперь точно выиграла! Через несколько секунд друг за другом прогрохотали остальные боты. Только третьекурсник пришёл пешком. Свой железный транспорт после электрического удара он оживить не смог. У них у всех слезились глаза, и они кашляли.
Я, хромая и кривясь от боли в повреждённых ребрах, подошла к пятикурснику и нагло спросила:
— Что скажет твоя мама, когда узнает о проигрыше девчонке-первокурснице?
Он посмотрел на меня слезящимися глазами, затем засмеялся, подошёл ко мне и похлопал по плечу.
— А ты не промах, думаю, ещё буду хвастаться, что проиграл самой Одалинн нье' Кланис!
Надо же, он даже знал, как меня зовут. Ребята тоже засмеялись.
Вернувшись в свой отсек, я застала картину, от которой мои глаза чуть не вылезли на лоб. На стуле сидел Эирик и вытирал с лица дорожки от слёз, а на моей кровати в обнимку лежали всхлипывающие от смеха Тали и Лерс.
— Что происходит? — спросила я их.
Они же окончательно впали в истерику. Всё ещё смеющийся Эирик повернул ко мне планшет с головидео.
Там пигалица, стоящая перед амбалом, гораздо большим, чем она сама, тонким голоском спрашивала:
— Что скажет твоя мама…
Глава 8
Рэн
— Эй, Рэн, дуй на всех парах в гримёрку! Режиссёр сказал, ты очень бледный, девочки нанесут тебе автозагар. — Голос помощника режиссёра раздался в моём наушнике, он хмыкнул и уже тише добавил: — Они от тебя в восторге, а если улыбнёшься им, грим нанесут и на твой накаченный зад, и даже на…
Я прервал его речь и беззлобно сказал в микрофон:
— Хочешь, попрошу учителя Квардиго позаниматься и с тобой? Будешь и ты свой зад рекламировать после того, как синяки сойдут?
Меня добродушно послали.
Я рванул из своего вагончика в сторону гримёрки. Режиссер не любил, когда опаздывали.
— Я, конечно, понимаю, что я убогий слуга таких звёзд, как ты, Вардис, — обычно он свой непродолжительный монолог начинал именно так, — и что сто тысяч раз должен тебе угождать: гладить по голове, когда ты правильно произносишь реплику, вытирать твой пот, — он начинал заводиться, — даже держать твой член, если ты устал прыгать перед камерой на своих зубочистках и не можешь сам это сделать. — В этом месте режиссёр обычно делал паузу, набирал воздуха в лёгкие и в завершение орал: — Но если я пропущу этот совершенный закат (рассвет), туман (ливень, росу, грозу), я потребую выплатить мне такую неустойку, что ты будешь сниматься в самом грязном и развратном порно с зеянками и всё равно останешься должен!
Как-то во время перерыва я поискал во всекосмической сети, сколько платят актёрам фильмов с зеянками, и обомлел от цифр: на выплату за один такой фильм можно было бы построить полмаяка. Я даже посмотрел этот фильм. Целых пять минут. Вот бы можно было это развидеть.
Зеянки — серокожие антропоморфные женщины с шестью конечностями. Лица у них вполне себе похожи на лица вигов или элефин, разве что уши — две трубочки, торчащие из головы и расширяющиеся на концах. Ноги как ноги, а вот рук как таковых нет. Две пары довольно длинных отростков, судя по тому, как эти отростки изгибались под немыслимыми углами, без костей. Четыре груди на животе, между верхней и нижней парой располагается половое отверстие.
И вот в этом фильме какой-то гуманоид, судя по его трём расфокусированным глазам, для храбрости принявший препарат, унимающий внутреннюю дрожь, ублажал двух (двух!) зеянских красоток. Зеянки же оплели обдолбанного мужика всеми своими конечностями и уже было не ясно, кто кого ублажает на самом деле.
Угрозы режиссёра, даже если они не были серьёзными, действовали на меня безотказно, и я нёсся к этому эксцентричному элефину по первому его зову.
Съёмки вела неплохая киноголокомпания. Я посмотрел их рекламные ролики: все они были качественно сделаны и радовали глаз. После просмотра одного из них мне даже захотелось купить новый мужской аромат, разрекламированный известным актёром. Интересно, что готов был держать режиссёр рекламы звезде такой величины? Ну, кроме члена.
Сто раз я проклял себя за то, что согласился сниматься в рекламе «Крыльев»!
Уже несколько дней я торчал на съёмочной площадке. Мы снимали самый разный материал.
Вот я, слегка потрёпанный, видимо, в очередной схватке, иду в закат с двумя клинками за спиной. Пришлось их так нацепить — режиссёру это показалось красивым. Вот вдалеке садится катер с эмблемой «Крыльев», открывается люк, и оттуда выходит прекрасная дева. Одежда на ней не то чтобы не оставляет простора воображению — ткани так мало, что фантазировать просто не о чем. Вот я подхожу к ней, обнимаю за талию, мы забираемся в катер, и он устремляется в закат.
Эту сцену мы снимали два дня! И удовольствия в этом было мало: тело девы для съёмок покрывали маслом. На головидео это выглядело красиво, но касаться её мне было неприятно. Ещё режиссеру не понравились мои клинки, и их заменили на другие, богато украшенные, но бутафорские. Один такой клинок весил, как стилус от планшета. Размахивать ими и делать выпады было тяжело. Мои руки и тело помнили тяжесть обычных клинков, их баланс, движения с настоящими клинками были плавными, законченными, а с таким реквизитом получались ломанные подёргивания, а не эффектные, как просил режиссёр, стойки.