Навстречу Закату
Шрифт:
– Ну, про телеграмму, это ты загнул! – говорит Алекс сам себе в своей голове и усмехается, перещелкивая каналы.
– Потому что время уже не то. Не то что раньше, – отвечает сам себе Алекс. – Ни телеграмм… ни родителей. Все изменилось.
– А соцсети?
– А не пошли бы они нах! Даже заглядывать туда не буду. Кощунство это и надругательство над праздником. Если это вообще праздник. Профанация, обезличивание и обесценивание всякого поздравления – вот что такое эти знаки якобы внимания в соцсетях. Я своим друзьям всегда звонил. Лично! Ну, тем, кому хотел. А в сетях поздравлял только для приличия. Думаю, и остальные поступают так же. А я вот не хочу этих дежурных
Пружина продолжала закручиваться. Кнопка Page Up на пульте щелкала. Картинки менялись. У Алекса неожиданно завязалась увлекательная беседа с самим собой.
– Сын у меня спросил как-то: “Папа, а что такое телеграмма?” Я не смог ему сразу объяснить. Пришлось напрячь извилины и подключить фантазию. Описал как можно подробнее весь процесс отправки телеграммы, от возникновения идеи до оплаты количества знаков. А также о том, что такое ЗПТ и ТЧК. Но чем больше рассказывал, тем больше видел, что восьмилетнему ребенку со смартфоном в руке с кучей мессенджеров не понятно, для чего такой гемор на свою голову! Куда-то идти, чего-то писать и заполнять. Стоять в очереди и еще платить за это. Когда вот! Все под рукой. И за тебя придумано! Только нужную картинку прикрепил и порядок. Пару кнопок нажал и галочку поставил в дневнике добрых дел. Минимум мысленных, сердечных, энергетических и физических затрат. А ведь телеграмма не просто клочок бумаги, полученный в результате совместных усилий огромного количества людей. Телеграмма – это частица человеческой души, которую можно взять в руки. Сконцентрированная в минимальном количестве слов. Не размазанная в словоблудстве, в словоблужданиях, в словозаблуждениях. Импульс энергии, несущий в самых необходимых словах все сразу – информацию и чувства с нею связанные. И проникает он в самую суть тебя!
– Вот что такое телеграмма, Рыжик, в самом ее философском смысле! – Алекс произнес эту фразу вслух, адресовав коту, который делал очередную попытку добраться до миски с кормом. Рыжик же, по своему обыкновению, опять испугался и замер на месте. В тщетной попытке слиться с ламинатом, кот прижал уши и вытянул хвост. Ну как было не ответить на это первой приходящей в голову реакцией.
– Бах! – выкрикнул Алекс.
Рыжик умчался прочь, догоняя свое выскочившее сердечко. Алекс вернулся к своему основному занятию. То есть к ничего не деланью, смотрению в телевизор и рефлексивному самоедству.
Согнав очередную рекламу с экрана, именинник вспомнил еще один вопрос, который задал ему сын после прочтения очередной главы “Капитана Врунгеля”.
– Папа, а зачем нужны координаты?
– Чтобы люди могли находить друг друга.
– Координаты можно забить в навигатор?
– Да!
– И потом найти кого-то?
– Да! Потом можно будет найти того, кто находится по этим координатам. Или то, что там находится. По координатам, которые кто-нибудь сообщил тебе.
– Это здорово, папа!
Мальчику была понятно эта тема. Понятнее, чем телеграмма. Сын аж подпрыгнул на кровати.
– Можно будет кого-нибудь спасти, да?
– Да!
– Как бы мне хотелось этого!
И мальчишка упал на подушку, с грустью глядя в потолок и поджав нижнюю губу. Он всегда так поджимал губу, когда осознавал трудновыполнимость собственных фантазий.
– Не расстраивайся! Может быть, тебе удастся когда-нибудь обнаружить нужного человека по координатам!
Сын ответил тихим вздохом и пожал плечами. Такова была неопределенность, неконкретность, расплывчатость будущего.
Палец Алекса перестал нажимать кнопку на пульте. Беседа с самим собой оборвалась.
– На что ты смотришь, Алекс? – спросил пульт и, не получив ответа, обратился к телевизору. – На что он так уставился?
– Закат… – ответил телевизор.
– Что? Какой закат? Закат чего? – не унимался пульт.
– Закат Солнца… Очень необычный… Я такой впервые показываю… Священнодействие! Похоже на сакральный обряд! С ума сойти!
И, надо признаться, было от чего.
Пылающий лик закатного Солнца погружался в океан между двух высоких скал. Они возвышались из воды, как клыки голодного хищника. И внезапно превратились в разинутую пасть мифологического животного. Это был конец Мира. Вселенский Финал. Небо горело всеми оттенками дикого пламени. Море переливалось цветами холодной бездны. Линия горизонта разделила Время на Прошлое и Небытие. Огненный шар погружался в Забвение. Еще секунда. И последний луч погас. Утонул в мрачных глубинах.
Это был луч надежды.
Так, по крайней мере, его воспринял Алекс.
– Пиз…ц! – шепотом выкрикнул он.
– Обратите внимание, какой тут закат… – талдычил заученные слова бестолковый ведущий, горе-путешественник. – А самое удивительное, что бывает он раз в году, во время отлива. Это явление можно наблюдать только в конце октября с единственной точки в мире. И именно тут, на Дальнем Востоке.
Ведущий дал точные координаты, которые вспыхнули на экране и улетели в закат.
Алекс как зачарованный впился в телевизор, боясь упустить каждое мгновения этого эпического действия.
– Какое величие! Гимн силам природы! – восторженно верещал ведущий. – Две скалы как будто образуют чашу, и солнце погружается в нее, как в геенну огненную, искупать за нас грехи. Это словно ритуал очищения.
От пустозвонного пафоса кем-то вымученного текста сводило скулы. Но телетурист не унимался.
– И после этого наступает ночь… Не правда ли, красиво?
– Это какой-то пиз…ц! – ответил ему Алекс и выключил телевизор.
С темного экрана с антибликовым покрытием на Алекса смотрело совершенно матовое незнакомое лицо. Человек по ту сторону не был прежним Алексом. Это была его противоположность. Не-Алекс. Не-личность. С жизненным Не-опытом. Даже Не-ноль. Вместо чего-то некогда выдающегося была одна сплошная воронка. Провалы вместо выпуклостей. Один большой минус, уносящийся в бесконечность.
И волосок, который сдерживал пружину, лопнул. Стихия взбесившейся спирали раскручивалась, сметая все, что накопилось в голове за пятьдесят три года. Уничтожая все знания о жизни, представления, принципы. То, что было прежде Алексом, оказалось пустым местом. То, что Алекс считал прежде полезным багажом знания и представлений, оказалось никчемным прахом, иллюзией, которую он усиленно создавал, холил, лелеял, нянчил и поддерживал всю свою жизнь, искренне веря в ее реальность и несокрушимость.
Помните первое ощущение от сказки Корнея Чуковского “Краденное Солнце”? Нет? А Алекс помнил. Точнее, сейчас оно возникло особенно ярко. Чувство ребенка, у которого отобрали Солнце. Для маленького Саши это была не сказка, не стишок! Это была правда. Горькая, ужасная правда! Он рыдал! И никто не мог его успокоить. Детская безобидная сказка, прочитанная перед сном четырехлетнему малышу, обратилась катастрофой для всей семьи. Бессонной ночью. Океаном слез. Лавиною уговоров и угроз. Бесконечными объятиями, поцелуями и поглаживаниями. Внезапным стоянием в углу и скандалом между родителями. Приездом бабушки. Неожиданными подарками и обещаниями, что завтра солнышко выйдет.