Найден мертвым. Тупое орудие
Шрифт:
— «Душа согрешающая, та умрет» [30] , — безжалостно проговорил Гласс. — Считаете, Карпентер убил Эрнеста Флетчера?
— Пока не пойму. Вроде бы стопроцентный подозреваемый, однако убийство с его досье не вяжется. Я считаю, что Чарли пытался шантажировать покойного Эрнеста из-за смерти Энжелы.
— Тогда ему незачем убивать Флетчера.
— Вы, дружище, не меньше моего преступлений перевидали и знаете: чем невероятнее гипотеза, тем перспективнее. Не отрицаю, смысл в ваших словах есть. Шеф полагает, что Карпентер видел настоящего убийцу.
30
«Книга
Гласс пронзил сержанта ледяным взглядом:
— Как же так? Почему он тогда молчит?
— Ну, это ясно. Карпентер не из тех, кто, чуть что, бежит в полицию. Например, придется объяснять, что он делал в Грейстоунс.
— Верно. Вам известно, где обиталище сего грешника?
— Говорили бы нормальным языком, было бы куда лучше… — заметил сержант. — Нет, мне обиталище неведомо, будем выяснять. А пока нужно побольше узнать о нашем друге Норте. — Хемингуэй перехватил вопросительный взгляд Гласа. — Вы еще не слышали про трагикомедию? По мнению шефа, в саду Флетчеров Хелен Норт видела своего супруга. Вот ей и пришлось малость изменить показания. В общем, с лживыми речами вы тоже не промахнулись.
— Откуда у нее такие мысли?
— На тот вечер у ее благоверного нет алиби. Сейчас его шеф проверяет. Еще есть Бадд, у него точно рыльце в пуху, зуб даю!
— «Придет день, пылающий, как печь; тогда все надменные и поступающие нечестиво будут как солома, и подпалит их грядущий день» [31] , — неожиданно выдал Гласс у парадного крыльца.
— Может, и так, но вы, дружище, до того дня не доживете. Зачем волноваться? — едко спросил сержант. — Лучше делом займитесь. Дворецкий ваш приятель, верно?
31
«Книга пророка Малахии» 4:1.
— Я знаком с ним, однако приятелем иль другом не назову, ибо друзей у меня мало.
— Неужели? — подначил Хемингуэй. — Ладно, знакомы, и довольно. Поболтайте с ним по-приятельски.
— «Нерадивая душа будет терпеть голод» [32] , — сурово напомнил Гласс.
— Только не из-за нерадения с дворецким. Ни голод не будете терпеть, ни жажду, — успокоил Хемингуэй.
— «Гибель вымышляет язык твой; как изощренная бритва он у тебя, коварный» [33] , — отозвался Гласс. — Симмонс — честный человек, он идет дорогой добра.
32
«Книга Притчей Соломоновых» 19:15.
33
Псалтирь 51:4.
— Поэтому я поручаю его вам. Довольно препираться! Разговорите дворецкого и выясните что-нибудь полезное.
Через полчаса Хемингуэй стоял у садовой ограды и любовался шпалерой. Плавное течение его мыслей прервали Невилл Флетчер и мисс Дру.
— Смотри, сержант! —
Полный недобрых предчувствий, сержант обернулся. Монокль в глазу мисс Дру подтвердил его страхи. Он с опаской взглянул на девушку, но, как человек воспитанный, пожелал ей доброго утра.
— Вы ищете орудие убийства, — проговорила мисс Дру. — Я сама много об этом размышляла.
— Я тоже размышлял и даже поделился с Малахией, вставил Невилл, — на что тот сказал: «Гневаясь, не согрешайте».
— Судя по тому, что я слышал, совет весьма дельный, — сухо отозвался Хемингуэй, хотя его губы дрогнули в улыбке.
— А потом добавил: «Размыслите в сердцах ваших на ложах ваших, и утишитесь» [34] , что в три пополудни не очень разумно.
— Я подумываю написать очерк о Малахии, — объявила мисс Дру. — По-моему, случай интереснейший. Тут явно нужен психоанализ.
34
Псалтирь 4:4.
— Да, мисс, нужен, — согласился Хемингуэй, глядя на Салли с куда большей симпатией. — Десять против одного, что в младенчестве он перенес травму, которая объясняет его нынешние странности.
— Головушкой стукнулся? — полюбопытствовал Невилл.
— Скорее, в подсознании отпечатался внешне обманчивый эпизод, — предположила Салли.
— Какая прелесть! — изобразил восторг Невилл. — Беда в том, что у него нет подсознания.
С таким утверждением Хемингуэй смириться не мог:
— Здесь вы ошибаетесь, сэр. Подсознание есть у каждого.
Невилл тотчас заинтересовался:
— Сэр, давайте присядем и поговорим. Чувствую, вы на стороне мисс Дру. Я же темой почти не владею, зато необычайно сообразителен и наверняка сумею опровергнуть любое ваше утверждение. Диспут получится интереснейший, да, сэр?
— Меня сюда не на диспут прислали. Время дорого.
— Смотреть на сломанную ветку в два раза бесполезнее, — парировал Невилл. — Диспут со мной что витамин для мозга, а сломанная ветка, похожая на улику, — ловушка для неосторожных.
— В самом деле, сэр? — Хемингуэй смерил его пристальным взглядом. — Не объясните, каким образом сломалась эта ветка?
— Объяснить могу, но вы уверены, что нам не стоит…
— Мне было бы чрезвычайно интересно это услышать, — перебил сержант.
— Насчет «интересно» вы ошибаетесь, — отозвался Невилл. — Думаете, кто-то перелез через забор, опираясь на эту шпалеру?
— Да, сэр, так мне кажется.
— Вы необыкновенно умны! — воскликнул Невилл. — Именно так и случилось.
— Да ну? — с подозрением переспросил сержант. — Сэр, вы смеетесь надо мной?
— Разве я посмею? Моя беззаботность обманчива, это лишь маска, за которой смятение.
— Неудивительно, — сухо отозвался Хемингуэй. — Но вернемся к ветке. Кто перелезал через забор?
— Я, сэр! — с ангельской улыбкой отчеканил Невилл.
— Когда?
— В ночь, когда убили моего дядю… Чувствую, вы ждете подвоха, и если мысли ваши об убийстве, подвох действительно есть. Я перебрался через забор, когда все, включая полицейского в нашей передней, думали, что я сплю. Кстати, я вылез из окна своей спальни. Давайте, покажу.