Найдена
Шрифт:
Лицо княжны стало сердитым.
– И ты осмелился спрашивать меня об этом? Ты?!
Анастас не понимал… Предслава зло дернула головой. Золотистая прядь выбилась из косы и легла на ее плечо замысловатыми кольцами. Взгляд Анастаса прилип к этой сияющей змейке.
– Что вылупился? – между тем распалилась Предслава. – Думаешь, не ведаю, кто позвал поляка?
Ах вот оно что! Херсонесец сморгнул и поглядел в глаза княжне.
«Растрепалась, раскраснелась. Не научилась еще скрывать тайное, не оперилась в княжьих
– Не гневайся, княжна. – Он вытянул руки вперед ладонями, словно показывая, что они не могут причинить вред. – Открыт я перед тобой. Лгать не стану – грамоту написал, но не по своей воле. Твой брат, князь Святополк, заставил.
– И как же заставил? – Синие глаза Предславы ехидно сощурились.
– Пригрозил отнять у меня Десятинную. – Анастас опустил голову, сгорбился и услышал равнодушный голос Предславы:
– Хорош же ты Божий слуга, коли ради своего блага предал русичей.
– Кого? – не понял Анастас. – Я никого не предавал… Киевский князь сам повелел…
– «Повелел, повелел»… – Предслава устало отмахнулась. – Многих ты предал, и меня первую. Ведь знаешь, что Болеслав не простит мне давнего отказа, знаешь, что возьмет меня хоть лаской, хоть таской в свою постель?
Она подошла ближе к Анастасу и испытующе поглядела ему в лицо. Херсонесец отвел взгляд.
– Знаешь обо всем, – удовлетворенно произнесла княжна, – а позвал Болеслава. И после явился ко мне. Зачем? Раскаялся и пришел молить о прощении? Нет, вряд ли… Ни ты, ни Окаянный раскаяния и не ведаете. Все ради своей выгоды. Святополк меня сторожит, чтоб подарить Болеславу, ты…
«Хватит! Иначе она вновь распалится. Разогреет обиду словами – и….»
Анастас подался вперед и схватил Предславу за тонкое запястье:
– Замолчи, ! Я пришел помочь тебе! Болеслав возьмет тебя в постель наложницей, а я хочу, чтоб взял законной женой. Коли поверишь мне и согласишься ни в чем не перечить, уговорю поляка и повенчаю вас. Ты избежишь позора и станешь королевой, как положено дочери Владимира, а не примешь моей помощи – будешь наложницей, как безродная девка.
Предслава вырвала руку и отступила.
– Не оскорбляй меня, игумен! – прошипела она. – Дочь Владимира можно силой уложить на нежеланное ложе, но ее дружбы нельзя добиться угрозами и посулами! Ты – херсонесский служка, а я – дочь князя! И что бы ни случилось, я останусь ею. Этого отнять нельзя…
Ее трясло. Анастас мысленно застонал. Хотел подружиться, а вышло – рассорился…
– Уходи, – сдавленно сказала Предслава. – Уходи, пока мои слуги не выкинули тебя вон!
Больше в ее доме Анастасу было нечего делать.
– Прощай, княжна. Дай Бог, чтоб ты никогда не пожалела о своем решении, – сказал он и вышел за дверь.
Дворовые холопы проводили его косыми взглядами. Анастас ощущал их неприязнь, поэтому спокойно вздохнул только за воротами. Шум улицы привел его в чувство. Предслава прогнала его… Плохо… Он надеялся стать ее духовником. Однако остался еще польский король. Встретить его, переговорить, предложить княжну в жены? Хотя чего предлагать, вон она, сидит, как птица в клетке, и ждет. И деваться ей некуда. Нет, нужно придумать что-то иное…
Анастас добрел до княжьего терема, обогнул его и спустился к реке. За раздумьями он сам не замечал, куда идет. А когда опомнился, день уже перевалил за половину. Голова у настоятеля раскалывалась, на душе было муторно. Так ничего и не решив, он направился к церкви. Те соглядатаи, что приставлены Святополком к Предславе, наверняка уже об всем донесли князю. Интересно, насторожат ли Окаянного подобные вести?
Анастас вошел в ворота Десятинной. У дверей кельи его поджидал Фока – молоденький монашек из недавно прибывших в Киев. Фока нравился Анастасу своей услужливостью и расторопностью. К парню следовало приглядеться.
– К вам приходил кожемяка Покий, святой отец, – сказал монашек. – Хотел говорить только с вами… .
Анастас вздрогнул. Покий был уважаемым человеком. Он поставлял кожу для дружины Святополка, а заодно доносил настоятелю обо всех новостях в княжьем окружении. Он не явился бы без серьезной причины. Значит, что-то стряслось…
– Где он?
– Не дождался, – виновато опустил голову Фока – Ушел. Сказал зайдет вечером.
Вечером так вечером. Анастас отпустил монашка и толкнул дверь в келью. Ему хотелось побыть в одиночестве.
– Здорово, настоятель, – раздался из полутьмы кельи глухой голос.
Анастас замер на пороге. Он хорошо знал этот голос. Но как наемник попал в келью?! Фока не видел его, иначе сказал бы…
– Темно у тебя, – произнес Горясер.
Игумен постарался не выдать волнение.
– Зажег бы свечу, коль темно, – напевно произнес он. В темноте он никак не мог определить, где находится наемник, поэтому говорил не поворачивая головы, прямо в пустоту. Большая черная фигура поднялась из-за стола. «Он!» – сообразил настоятель.
– Зачем же тратить чужое добро, да еще без спросу? – Горясер подошел к настоятелю вплотную. Анастас отшатнулся, но наемник всего лишь прикрыл за ним дверь.
– У меня свечей хватит, – не задумываясь над ответом, сказал херсонесец.
Его мысли путались и перескакивали с одной догадки на другую. Какого черта наемник явился в его убежище? Да еще тайно? А зачем он закрыл дверь? В памяти всплыл окровавленный меч и тонкая красная полоса на горле Бориса. Все стало ясно. Наемник пришел убить его! Святополк не был глупцом. Он не захотел гадать, зачем Анастас ходил к княжне, а попросту приказал наемнику избавиться от неугодного настоятеля! После письма к Болеславу тот стал не нужен, после встречи с Предславой – опасен…