Найденыш
Шрифт:
ЧАСТЬ II
ГЛАВА 1
Секира с грохотом обрушилась на пол, за ней последовал щит, заскорузлой коркой рухнула металлическая рубаха. Потянувшись так, что хрустнули суставы, Шестерня с облегчением вздохнул, зачерпнув ладонями из бочонка, плеснул на лицо. Борода пропиталась влагой, шустрые ручейки побежали по груди, прозрачными горошинами посыпались вниз, пятная пол вокруг темными кружочками. Крякнув от удовольствия, пещерник произнес:
– Что ни говори, а помыться, порой, все же приятно.
Мычка взглянул на товарища, вершинник лежал на кровати, заложив руки за голову, сказал со смешком:
– Мне кажется, ты поторопился: денек - другой, и грязь бы отвалилась сама.
Шестерня отмахнулся, сказал беззлобно:
– В пещерах и штольнях, где живут пещерники, вода ценится на вес редких камней, а иной раз, и дороже, чтобы просто так, без толку расходовать.
– И давно ты последний раз жил в штольне?
– Мычка улыбнулся шире.
– Шестерня взъерошил бороду, отчего волосы вздыбились огненным фонтаном, сказал рассудительно:
– Сказать по чести, никогда и не жил. Но это традиции, а традиции должно блюсти.
– Перехватив насмешливый взгляд товарища, отрубил: - А кто не блюдет, тот не пещерник!
– А кто?
– Мычка с удивлением выгнул бровь.
– А кто угодно: болотник, к примеру, или человек, а то, еще хуже - вершинник, - Шестерня досадливо сплюнул.
Хлопнула дверь, в комнату вдвинулся Дерн, за ним следом, опираясь на посох, зашел Зола, тяжело ступая, добрел до кровати, со вздохом облегчения пристроил седалище. Маг выглядел утомленным: морщины на лбу заметно углубились, под глазами залегли черные мешки, кожа на лице посерела и приняла землистый оттенок, но глаза, по-прежнему, смотрят остро, а в глубине зрачков, нет - нет, да пробегают живые огоньки, так контрастирующие с общим усталым видом.
Зола несколько раз открывал рот, словно собираясь о чем-то поведать, но по его лицу пробегало сомнение, и он стискивал челюсти, так и не издав ни звука. Некоторое время, понаблюдав за мучениями товарища, Мычка с отстраненным видом произнес:
– Говорят, в связи с нехваткой помещений в гильдии, местное хранилище свитков вскоре будет переоборудовано в казарму, а сами свитки сожжены за ненадобностью.
Зола отозвался в раздражении:
– Дураки всегда что-то говорят, меньше слушай. Да отдельные фолианты стоят всех местных болтунов, вместе взятых, со всеми их блестящими железками и чудовищным самомнением в придачу!
– Помолчав, добавил: - Хотя, надо признаться, большая часть рукописей не представляют особой ценности и могут представлять интерес лишь для любителей древности.
Довольный, что разговорил мага, Мычка сказал, старательно пряча заинтересованность под маской безразличия:
– Я всегда считал, что хранилище свитков больше дань традициям, чем необходимый атрибут работы. Порой, приятно отдохнуть в тишине подземных кабинетов, вдохнуть пыль веков, прочесть об укладе предков или чудесах далеких стран. Но искать в пожелтевших трактатах что-то действительно ценное...
Задетый за живое, Зола перебил:
– Смотря - кто ищет. Тот, для кого ценность измеряется лишь в кругляшах из желтого металла, разумеется, не найдет ничего, кроме пожелтевших страниц, годных лишь для растопки печи. Но для тех, кто обращает внимание на суть вещей...
– Он замолчал, некоторое время сидел погруженный в себя, затем, без всякого перехода, сказал: - Я обнаружил несколько хроник, где встречаются упоминания о странных выжженных пятнах. Конечно, если вы помните, о чем я говорю.
– Помним.
– Дерн на мгновение оторвался от склянок с зельями, что вытаскивал из котомки одну за другой, выстраивая рядком на столе, сказал, с едва заметной улыбкой: - Такое сложно забыть.
– Особенно, утро возле одинокой скалы, - хмыкнул Шестерня.
– Когда Зола, после ночных переживаний над останками отряда подземников, благоухал... к-хм, особенно ярко, - повернув голову в сторону мага, он шумно принюхался.
Не обращая внимания на подначки, Зола продолжил:
– Складывается впечатление, что выжженные круги появлялись всегда: когда чаще, когда реже. Обычно это проходило незамеченным, лишь много времени спустя, случайно наткнувшись на почти смытое дождями и заросшее травой пятно, исследователи делали пометки в специальных картах. Со временем, по возмущениям магических полей маги научились предсказывать, где и когда произойдет очередная вспышка, и даже составили карты.
– Это все очень интересно, - Шестерня с привыванием зевнул, - но не мог бы ты ближе к сути?
Зола заторопился, стараясь объяснить раньше, чем интерес слушателей угаснет.
– В хрониках сказано, что этим занимался тогда, чуть ли не каждый маг - недоучка. Подобные карты, сделанные с большей или меньшей точностью, были распространены повсеместно, но потом, разом исчезли, как, впрочем, и их создатели.
С трудом сдерживая зевоту, Дерн спросил с деланным интересом:
– К явлению угас интерес?
Зола вскочил, возбужденно заходил по комнате, сказал с подъемом:
– Наоборот! Интерес усилился, только теперь этим занялись магистры гильдий, причем, в исключительной секретности.
– Просто так, или тому была причина?
– поинтересовался Мычка.
– Была, и еще какая!
– воскликнул Зола победно.
– Дело в том, что...
Он не договорил. Скрипнув, отворилась дверь, в комнате возникла Себия. Наемники повернули головы, заулыбались, разом забыв о рассказчике. Оглядев затылки слушателей, Зола махнул рукой, поджав губы, взобрался на кровать, застыл с надменным видом.
Подземница встала у дверей, с улыбкой обвела взглядом товарищей. Последнее время, Себия не часто баловала друзей вниманием, с головой погрузившись в работу гильдии, она появлялась лишь изредка, выкроив свободную минутку в напряженном графике дежурств. Наемники всегда радовались появлению девушки, сразу же засыпали вопросами, вот и сейчас, вопросы последовали, один за другим.
Себия тряхнула головой, в ушах зазвенело от голосов, присела на краешек кровати, защищаясь, выставила ладони, сказала со смешком:
– Расскажу, что захотите. Дайте только дыхание перевести. Как дела у самих? Чем занимаетесь?
– Все, как обычно, - Мычка развел руками.
– Дерн в башне магов испарениями травится, Шестерня под землей сидит, в кузнице, Зола из хранилища свитков носа не кажет... в общем, ничего интересного. Кто-то говорит, что близится война, но здесь, за стенами гильдии мы не видим признаков приближающейся опасности.
Шестерня поддержал.
– Все так и есть. Разве, порой, в рейды ходим, но это дело тоскливое. Если бы не Зола, вообще бы со скуки померли.