Найди свою любовь
Шрифт:
Он пожал плечами.
— Реальность в том, что в воскресенье мы улетаем в Гавану. Разве это не имеет значения?
Имело ли значение все или не имело значения ничего, всегда зависело от ситуации. Сейчас все объяснения казались Кори нелогичными и нерациональными, хотя для Эрнандо они по-прежнему играли важную роль. Было ясно, что он должен был поддерживать свою веру, чтобы выжить. Вот ее муж — это совсем другое дело. Идеалист, ставший террористом, специалист, ставший преступником.
— Где он сейчас? — спросила Кори.
— На ранчо моих родителей в Юшуайя. Мы проедем часть пути на машине, а потом вылетим из Бахиа Бланка.
Конечно, нечего было даже и думать о том, чтобы отказаться лететь с ним. Ей придется еще раз увидеть Дэнни хотя бы для того, чтобы понять наконец все то, что он ни разу так и не потрудился ей объяснить.
Адам прилетел в Буэнос-Айрес в субботу утром, через два дня после Кори. Водитель такси предложил ему остановиться в отеле «Алвеар», который был расположен внутри торгового центра «Галериа променаде» в районе Баррио Норте. По иронии судьбы отель этот находился очень близко от кладбища Реколета, так близко, что достаточно было перейти через улицу и пройти по безукоризненно ухоженному парку, окружавшему это царство мертвых. Если бы сегодня Кори пришло в голову навестить могилу матери, Адам наверняка бы с ней встретился.
Регистрируясь в отеле, Адам спросил консьержа:
— Как, по-вашему, если один человек назначил другому встречу в Буэнос-Айресе в месте, где есть карлики, куда вы посоветовали бы отправиться?
Выражение лица консьержа, стоявшего за блестящей конторкой из красного дерева, заставило Адама подумать о том, что лучше ему было задать этот вопрос после того, как его зарегистрируют.
— Просто кто-то прислал мне очень странное послание. — Адам сконфуженно рассмеялся.
Но человек, стоявший за конторкой, был, по-видимому, настоящим профессионалом. Он кивнул, словно желая сказать, что понял суть проблемы.
— Я разузнаю это для вас, сеньор, — сказал он, прежде чем подозвать посыльного, стоящего чуть в стороне. Явно из вежливости консьерж обратился к своему коллеге по-английски и, стараясь, чтобы голос его звучал обыденно, а выражение лица оставалось непроницаемым, повторил вопрос, услышанный от Адама. Посыльный, однако, сразу же понял, о чем идет речь.
— Вы наверняка имеете в виду «Ла Вердулериа», — сказал он. — Это известный в городе ночной клуб на улице Кориентес, где в дверях стоит карлик. — Обернувшись к консьержу, он добавил что-то по-испански, на что тот, улыбнувшись, покачал головой.
— Конечно, — продолжал посыльный, — «Ла Вердулериа» хорошо известен в городе. Но знаете ли, сеньор, если вы хотите пойти туда станцевать самбу или танго, то лучше подождать до трех часов утра. Танцы начинаются именно в это время.
Адам поблагодарил и тут же вспомнил, как Кори описывала ночь, проведенную в этом заведении с Эрнандо, — как они танцевали и как к пяти утра Кори начала беспокоиться о Дэнни. Как вышли наконец из клуба и стояли на улице Кориентес, когда подъехала машина, из которой выскочили полицейские и уволокли с собой Эрнандо… Следуя за портье через сверкающее огнями фойе к лифту, Адам решил отправиться из номера прямо в «Ла Вердулериа». Было около двенадцати дня, на двенадцать часов меньше, чем надо, для тех, кто хочет танцевать, и, возможно, на день позже, чем надо, для того, кто хотел отыскать Кори.
Пока такси везло его через весь Буэнос-Айрес к клубу «Ла Вердулериа», Адам смотрел в окно, буквально очарованный всем, что видел. Город был именно таким, как описывала его Кори, — величественным, с огромными бульварами, с отлично ухоженной травой на лужайках, на которых ровными рядами стояли скамейки. Здания, стоявшие вдоль этих бульваров, были построены в викторианском или современном стиле — этакие небоскребы из стекла и хромированного железа. Статуи римских и греческих богов на колесницах, мраморные фигуры борцов за независимость Аргентины и других национальных героев стояли прямо в круглых мощеных дворах перед некоторыми официальными зданиями и жилыми домами. Такси везло Адама мимо церквей, мимо рынков под открытым небом, красных городских автобусов, небольших стендов со стеклянными витринами, которые здесь называли киоскос, все кругом сияло, отражая неоновые огни. Адам спросил шофера, что продают эти киоски, и узнал, что хотя размером они не больше телефонной будки, зато работают двадцать четыре часа в сутки и продают все. Что-то в этом городе казалось Адаму неуловимо знакомым, хотя раньше он не был здесь никогда. Он словно узнавал его и все благодаря ей, Кори, и всему, что она рассказала о своей жизни здесь. Но, конечно же, еще и потому, что эта женщина была так дорога ему, занимая все его мысли и чувства…
Как только водитель свернул на улицу Кориентес, у Адама тут же не осталось никаких сомнений, где они находятся. Снова все было именно так, как описывала Кори: улица, которая никогда не спит — кинотеатры, толпы людей, множество машин, рестораны и ночные клубы, яркие огни, горящие даже при свете дня, музыка, доносящаяся из всех этих заведений. Такси остановилось у дверей клуба «Ла Вердулериа». Отсчитывая деньги, Адам невольно вздрогнул, подумав о том, что все жители Буэнос-Айреса старше четырнадцати лет родились или жили при хунте или даже пострадали от нее. Когда, зайдя внутрь, Адам увидел карлика, сидящего в дальнем конце бара, он словно увидел связующее звено между настоящим и будущим, кого-то, кто много лет назад был свидетелем события, породившего серию других событий, изменивших так много жизней…
Адам взял с собой фотографию Кори, чтобы предъявлять ее для опознания. Карлик вспомнил, что видел эту женщину только вчера, и даже указал то место, где она сидела. Как он мог забыть, она ведь просидела здесь несколько часов, кого-то ждала. Прежде чем они пригласили ее зайти внутрь, она слонялась взад-вперед по улице Кориентес, все время возвращалась к дверям клуба. Больше никто во всем баре не смог добавить к рассказу карлика ничего существенного, кроме того, что женщина эта ни с кем не говорила, разве что с барменом, да и то попросила принести несколько бутылок минеральной воды. Когда ее приятель наконец пришел, женщина выскочила из зала, чуть не забыв захватить пальто.
Владелец клуба был сильно озабочен расспросами Адама. Он подошел к нему, чтобы сказать, что надеется, что у него не будет неприятностей с полицией. Ведь он никогда раньше не видел эту женщину. Он просто посочувствовал ей и предложил подождать внутри, понятия не имея, кто она такая. Адам заверил владельца, что все это не имеет никакого отношения к полиции, а только к его личным взаимоотношениям с этой женщиной. Владелец клуба с облегчением улыбнулся и пробормотал что-то о любовном сумасшествии. Адаму было даже забавно, что его принимают за обманутого любовника или ревнивого мужа, и продолжал задавать вопросы. Не может ли кто-нибудь описать мужчину или машину, на которой тот приехал? Не слышал ли кто-нибудь, куда они собираются? Но никто ничего не слышал. И только когда Адам собрался уходить, к нему подошел карлик и сказал, что было кое-что еще, о чем никто не упомянул, или, может быть, никто не заметил — нечто очень трогательное. Когда женщина выбежала на улицу к своему приятелю, она поцеловала ему руки. Адам, видимо, выглядел шокированным, потому что карлик поспешил объяснить, что целовала она практически не руки, а скорее запястья. Дело в том, что у мужчины не было рук — только металлические протезы.